– Проходи, не стесняйся. Я тут приболела чуток, лежу вот. Второй день не встаю, ноги болят. Я Лушку попросила привести кого понадежней, помочь мне. Вот она тебя и присмотрела. Ты не смотри, что она всего лишь кошка, она у меня умная. Мы с ней почти ровесницы, по ее кошачьим меркам.

– А я и не боюсь, – как-то слишком быстро, не подумав, ответила я.

– Ты уж прости нас старых, если мы тебя чем-то напугали. Я как-то не подумала, что ты можешь испугаться. Проходи, не стесняйся. Мы тебе ничего плохого не сделаем. – Бабуля явно была обеспокоена тем, что я так напряглась.

– Да я и не боюсь, – снова ответила я. И задумалась: а чего это я на самом деле так испугалась? Дом как дом. Кошка, хотя и странная, но вполне обычная. Таких во дворе нашего дома пруд пруди. И бабушку я знаю давно, чего мне бояться?

– Ты, деточка, садись, чайку выпьем. Шарлотку покушаем, яблоки-то у меня свои, шарлотка вкусная получается. – И правда, как я не поняла сразу: в доме удивительно вкусно пахло свежеиспеченной шарлоткой.

– Лушка, покажи Сашеньке, где у нас чай и угости шарлоткой.

Лушка послушно подскочила, мяукнула, и снова так выразительно посмотрела на меня, что у меня мурашки побежали по спине, взмахнула хвостом и пошла к плите. Села рядом и стала поджидать меня. Этакая королевна на троне.

Судя по запаху, шарлотка стояла в духовке. Так оно и оказалось. И чайник только что вскипел. В тот день я не придала этому никакого значения, просто налила чаю себе и бабушке, отрезала себе ломоть побольше, и уселась за столом слушать бабулю. Я как-то так сразу поняла, что все это не спроста и мне придется выполнить какую-то просьбу: сходить в магазин или в собес. Или разыскать непутевых родственников. Но мне было так уютно и хорошо сидеть вместе сними за столом, что я заранее уже решила, что выполню любую просьбу. И когда бабуля попросила, для меня это уже не являлось неожиданностью.

– Просьба у меня к тебе, дочка. Нужно одному человеку передать вон ту шкатулочку, – бабушка указала на старинный резной сервант, – да, там, на второй полочке справа. Видишь? – я взяла в руки маленькую красную шкатулку, которая едва умещалась на ладошке и напоминала футляр для колечка. Только была выполнена из какого-то странного камня, была легкой и теплой на ощупь.

– Эту? – я протянула бабушке коробочку.

– Да, эту.

Шкатулка была закрыта. Я потрясла ее в руках: никакого звука. Я попробовала приоткрыть, но крышка не открывалась.

– Она так просто не откроется, шкатулочка с секретом, а секрет я забыла. Ну да бог с ним, с секретом. Она откроется тогда, когда ее возьмет достойный человек. Вот и нужно найти этого достойного человека и передать ему. Это важно и срочно. А я совсем старая стала, ноги не идут. Надо отнести ее в дом номер 17, квартира 17 по улице Болотная. Но только отдашь мужчине, никаким женщинам, как бы они не просили оставить у них. Либо дождешься его, либо в другой раз передашь.

– А как зовут-то мужчину?

– Никак. Забыла я. Склероз у меня. Но тебе сердце подскажет, оно у тебя верное и чуткое.

«Вот странная старуха, – подумала я, – просит отдать что-то важное неизвестно кому совершенно постороннюю девушку»

– Я тебя, Сашенька, с детства знаю, ты тут с мальчишками часто играла, да и Лушка тебе доверяет. Она кого попало в дом не пускает, – словно прочитав мои мысли, заговорила бабуля, – да и как тебе не доверять, ты посмотри на себя в зеркало: ты такая чистая и светлая.

Я встала и подошла к зеркалу. На меня смотрела обычная женщина немногим за 30, уставшая, одинокая и абсолютно несчастная. Волосы короткие ежиком торчат. Я уже и пенки пробовала для укрощения непослушных локонов, и гели разные. Но волосы упрямее меня, растут, как хотят и куда хотят. Моя парикмахерша Наташка отказывается с ними бороться. Последний раз подстригла почти что под ежика: иди, говорит, сама договаривайся со своими волосенками, кто хозяин у тебя на голове. Ты или они. Я сдалась без боя. Если им, моим волосам хочется расти именно так, да пусть растут. А мне по фиг. Я и так проживу. Но вот то, что первые морщинки уже появились в углах глаз, меня совсем не радует. Рановато они появились, надо бы крем хороший купить. Спрошу завтра у Ленки, она толк в кремах знает, все на себе уже перепробовала. И выглядит сногсшибательно. Я одернула себя: чего это я тут рассматриваю, что хочу увидеть: светлый и чистый образ? Глупость какая-то.

– Ладно, бабуль, схожу я. А если не смогу передать, я вам обратно принесу. Спасибо за вкусный чай, он у вас на травках? Давно такого не пила, все в пакетиках последнее время. И шарлотка отличная. Спасибо.

– Пусть с тобой удача идет рука об руку. – Загадочно улыбнувшись, попрощалась бабуля.

Лушка проводила меня до крыльца. Подождав, пока я не спустилась на последнюю ступеньку, она муркнула что-то себе под нос и все также по-королевски повернулась и ушла обратно в дом. Дверь, со вздохом уставшей за день торговки, медленно закрылась, и я снова оказалась в современном мире, шумном и пыльном.

Постояв немного у дома, я побрела домой. Ощущения нереальности не покидало меня. Пока я шла к своей квартире, я все пыталась осознать, что меня так настораживает, что кажется нереальным и чудным, но так и не смогла ухватить за хвост ускользающую мысль. Ладно, выполню просьбу бабули завтра после работы, зайду к ней отчитаться о проделанном задании, и забуду все как странный бредовый сон.

Весь день мне некогда было думать о задании, я только по карте посмотрела, где находится улица Болотная и как мне туда добираться. Оказалось, что улица Болотная совсем рядом с нашей улицей и там всего несколько домов, даже странно, откуда номер «17» выплыл.

Пока пили с девчонками чай, я вспомнила о шарлотке и рассказала про бабулю.

– А кто ей шарлотку испек? Ты же говоришь, она не встает, – первой насторожилась Ленка. Она у нас сама мудрая в отделе. Живет по принципу Козьмы Пруткова: «Подвергай все сомнению»

– Я как-то не подумала. Странно? Действительно, бабуля говорит, что второй день не встает, а тут свежеиспеченная шарлотка. Может, она притворилась, что болеет? – стала сомневаться и я.

– А зачем? Чтобы самой не ходить? Могла бы попозже передать. А что там в шкатулке-то?

– Она закрыта, а я не спросила.

– Ну ты и дура. А вдруг там яд какой-нибудь или взрывчатка. Привлекут потом за соучастие, – Ленка начала развивать свою мысль, – будем мы тебе передачки носить. Папироски, мыло… Ты какое предпочитаешь: детское или вазелиновое? – саркастически задала мне вопрос.

– Да ладно тебе, не каркай. Бабулька не террористка. Она давно живет в этом доме. Я ее с детства знаю. У нее действительно никого нет. И обманывать меня ей нет смысла. И она же меня тоже знает. Говорит, с детства.

– А может она в секте? Мормонов или адвентистка какая-нибудь? Вон их сколько развелось, – встряла в разговор Светка, прожевав свой бутерброд. – Будешь потом у них посыльной бегать. Квартиру отдашь, деньги отстегивать будешь. Знаешь, мормоны десятину платят. От всех доходов 10 процентов отдают секте. Представляете: от всех доходов, а не только официальных. Чокнутые!

– Нет, она явно не из секты, и уж точно не мормонка, у нее иконы в красном углу. Она обычная. Хотя на колдунью смахивает, и кошка у нее странная – разговаривает.

– Как это разговаривает? – удивилась Светка

– Ну, молча так разговаривает. Я ее слышу в голове у себя. Она просто мурлычет или мяучит, а я слова слышу. Вот тут, – я постучала себя по лбу и рассмеялась. – Глупо как это звучит. Кошка – телепат!

– Это тебе так кажется, просто кошки умные бывают. Посмотрят так и мурашки по коже бегут. У моей соседки была кошка, умнее я не встречала. Сидит под дверью, молчит и ждет хозяйку. И шипит, как змея, на всех мимо проходящих. Соседка ее змеюкой звала. Однажды она уехала, а кошку оставила на улице, чтобы в доме не гадила. И задержалась дня на четыре. Я иду, Мурка сидит, как обычно под дверью квартиры, ждет, когда ее впустят. Но не шипит. Смотрит на меня и молчит. Я спрашиваю «Кушать хочешь? Ну, пошли со мной». Дверь открыла в свою квартиру и жду ее на пороге. Мурка шмыг в мою квартиру и на кухню. Села у стола и ждет меня. Я ей молока налила, хлеба покрошила, поставила. Она съела, молча посмотрела на меня, мол, спасибо говорит, и обратно на полусогнутых лапах к двери побежала. Я ее выпустила. Она в ответ что-то прошипела и ушла. И так два дня подряд приходила, ела, шипела. Когда соседка приехала, Мурка больше ко мне не подходила. Но каждый раз, когда встречаемся на площадке, молча смотрит на меня, будто что-то говорит или спрашивает. Только я ее не понимаю и боюсь. Ведьма она, а не кошка, хотя и рыжая. А твоя какая?