Чем больше я размышлял о Кривом Кургане и его владельце, тем сильнее хотел избавиться от «моей-его» татуировки.

Итак, что я имею? Неконтролируемую восставшую собственную левую руку. Причина – вытатуированный на ней рисунок. Если я уберу татуировку, то контроль будет восстановлен.

В очередную поездку за почтой UPS в Москву я зашёл в тату-салон в Сокольниках. Какой-то пацан лет двадцати трёх машинкой, похожей на бормашину зубного врача, выпиливал на коже пациента узор из каких-то пляшущих человечков. Пациент, наверное, из золотой молодежи, поойкивал и постанывал. Был он весь в серьгах и пирсинге и вдобавок в дредах. Пляшущих чувачков ему татуировали на боковой поверхности шеи, под ухом.

– Потерпи, чуть-чуть осталось, – успокаивал его «пацан». – Сейчас закончу, не крутись, Тимоша.

Что имя – что внешность! По крайней мере, пацан явно не сиделый. Хватит с меня этих блатных! Пусть уж лучше будут панки, металлюги и золотая молодёжь.

Я подождал, пока они закончат, и обратился к кольщику, которого звали Андрей, с просьбой свести татуировку. Он внимательно осмотрел мою руку. Похвалил и рисунок и работу:

– Знаешь, я такого изображения никогда не видел. Свести татуировку будет не просто. Тут как минимум три прохода, и кололи тебе очень глубоко – до мяса.

Он назвал цену. Я присвистнул. За такие деньги мне надо было пахать не один месяц. Рука в бандаже недовольно дёргалась и пульсировала. Рвалась как птица в клетке. Я пришёл к выводу, что сводить надо самому. И чёрт с будущим шрамом и искалеченной кожей!

Дома запасся свечками, водкой, послеожоговой мазью, обезболивающими и пластиковыми пакетами. Думал капать расплавленным полиэтиленом на тюремный манер и избавиться от моей грифоноголовой свастики.

Поджёг пакет. В голове почему-то всплыла цитата из умной книги: «При сжигании пластика образуется один из самых опасных для человека ядов – диоксин, который поражает поджелудочную железу, лёгкие, иммунную систему, увеличивает частоту хромосомных мутаций и вероятность выраженных уродств и заболевания раком».

Вдохнул диоксиновый воздух и капнул вонючей лавообразной массой. Запах палёных волос, обожжённого мяса и боль! Задышал часто-часто и всё равно не удержал крика! Бля-я-я-я-я!

После паузы отхода от боли посмотрел на результат. Да ну на такой результат!

Я от болевого шока коньки отброшу из-за этой татуировки! Мне надо будет полночи капать расплавленным пластиком и дышать диоксином, чтобы избавиться от неё! А затем я буду мутантом без татуировки, поджелудочной железы и лёгких!

Надо было что-то придумать более быстрое, и я придумал. На газовой плите стал накаливать маленькую сковородку. Делал это долго: всё не мог с духом собраться – остановиться.

Затем взял её за ручку и резко прижал раскалённым днищем к плечу. Сразу же прессанулся этим плечом в стену, припечатав сковороду. Я не знаю, сколько так держал её по времени. Мне казалось вечность. Орал при этом так, что мой таксо-бульдог стал подвывать, а пьяные соседи на четвёртом этаже врубили Розенбаума на полную громкость.

Вторая серия воплей началась, когда я отдирал эту сковородку с прилипшим мясом из моего плеча. Им вторил еврейский певец казачьих песен – казалось, он чувствует то же самое, что и я.

Закидал в себя тонну ибупрофена. Смешно, что не догадался это сделать до процедуры. Может, не было бы так больно? Зафигачил себе укол антибиотиком. Наложил повязку с мазью и вырубился, преследуемый даже во сне запахом палёного мяса.

Мне снилась птица, пытающая взлететь. Но что-то у неё не получалось. Что-то было не так с крылом.

Утро. Открываешь глаза и хочешь побыстрее закрыть их опять, притвориться непроснувшимся. Вот это утро было как раз таким. С лживо прикрытыми глазами и страхом пробуждения.

Я поднялся. Куда деваться? – Надо. И что-то было не так. И это что-то – моя левая рука.

Она не двигалась. Кисть работала, пальцы сжимались-разжимались, локоть сгибался. Но плечо висело безвольной тряпкой, как перебитое крыло у птицы из моего сна. При каждой волевой попытке заставить его шевелиться в спине от основания шеи под трапецией какая-то струна нервов вибрировала со страшной силой электрическими разрядами. Второй пучок нервных волокон резонировал этому от середины моей груди, проходя под левой ключицей к плечу. Плечо самостоятельно вибрировало и дрожало. Постоянная дрожь была в нижней дельте и прилегающих к ней широчайших мышцах спины.

Левое плечо парализовало. И нельзя сказать, чтобы эти нервные судороги, этакие вибрирующие струны, приносили уж такую страшную боль, особенно по сравнению со вчерашним отдиранием сковороды. Но желания-воли на повтор попытки шевельнуть рукой не было. Категорически не хотелось. Боль – она же тоже разная. И эта, нервно-электрическая, ломала меня страхом собственного бессилия сильнее любой другой.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.