Певчина (прошла к роялю, вернулась, бросив взгляд на дверь в зимний сад). Хорошо. Я согласна.
Рублевский. Вот и славно. Итак, сегодняшняя ночь моя?
Певчина. Ваша. Только драгоценности вперёд.
Рублевский. Да, конечно… Сейчас же отправлюсь за ними. Вы действительно, решились?
Певчина. Вас что-то смущает?
Рублевский. Предупреждаю: никаких интриг. Иначе не только не получите своих драгоценностей, но потеряете ещё кое-что. Вернее, кое-кого.
Певчина. Что?..
Рублевский. Да-да, вы угадали. На этот раз я вашего неврастеника-актёришку непременно закопаю.
Певчина (через силу). Это жестоко.
Рублевский. Я не разбираюсь в моральных категориях.
Дверь в зимний сад с шумом распахивается, появляется Жаров с перекошенным лицом и пистолетом в вытянутой руке, который он наводит на Рублевского.
Жаров. Браво, господин искуситель!
Рублевский. О, ковбой на стрёме! А подслушивать нехорошо, молодой человек.
Жаров. Я тоже сегодня не разбираюсь в моральных категориях.
Рублевский (иронически аплодирует). Да вы настоящий артист. А прибеднялись. Но здесь не сцена, увы.
Жаров (делает шаг к Рублевскому). Неужели не боитесь?
Рублевский. Дорогой мой, даже если и боюсь, для меня всё будет кончено. А у вас могут быть серьёзные проблемы в дальнейшем. Стоит ли напрягаться?.. Или вы хотите таким способом увильнуть от долгов?
Певчина. Юра, где ты взял эту штуку?
Жаров (наводит пистолет на Певчину). Под фикусом.
Рублевский. Ай, да Витюша! Он и в могиле держит нас на мушке.
Певчина. Положи туда, где взял. Не надо. Это не про тебя.
Жаров. И это не про меня. А что про меня?
Рублевский. У вас болезненное самолюбие, молодой человек.
Жаров. Какое есть.
Певчина. Юра, ты не так всё понял…
Жаров. Да всё я понял. Любовь – иллюзия…
Рублевский. Не волнуйтесь, Танечка. Он, наверное, и в армии не служил. Вы же видите, он не умеет обращаться с оружием.
Жаров быстро снимает пистолет с предохранителя.
Смотрите-ка, умеет.
Певчина. Юра…
Рублевский. Даю бесплатный совет, молодой человек. Прежде, чем нажать на курок, хорошо бы определиться с целью.
Жаров. Вот я и определяюсь… (Переводит оружие то на Певчину, то на Рублевского).
Рублевский. Я вам помогу. (Прячется за Певчину и достаёт из внутреннего кармана пистолет).
Жаров вдруг подносит пистолет к своему виску.
Певчина. Юра! Не делай этого! Матвей Ильич, скажите ему!
Рублевский. Каждый человек, Танечка, свободен в своём выборе. (Жарову). Итак, цель выбрана. И последний совет, тоже бесплатный. Не стоит делать этого на глазах любимой женщины. Будьте мужчиной до конца.
Жаров опускает пистолет и медленно уходит в зимний сад.
Певчина (делает движение к Жарову). Юра!..
Рублевский (хватает Певчину за руку). Не мешайте ему, Танечка. (Прячет свой пистолет). Он давно пришёл к этому.
Повисает напряжённая тишина. Слышно только, как в зимнем саду отчаянно бьётся о стекло птица.
Раздаётся выстрел и вслед за этим – грохот разбитого стекла. Певчина вскрикивает и утыкается лицом в грудь Рублевскому.
Из зимнего сада потянуло холодом, и посыпалась снежная пороша. Появляется Жаров в пальто, в шляпе.
Жаров (Певчиной). Извини, птичку выпустил. Этого ты не предвидела, правда? А деньги я вам верну, господин Рублевский. (Идёт к выходу).
Рублевский. Шизофреник!
Певчина. Юра, постой!..
Жаров останавливается.
Рублевский. Не беспокойтесь, Танечка, сию минуту вызову стекольщика.
Певчина. Рублевский, про какие деньги он говорил?
Рублевский. Пустяки. У него мама серьёзно больна. Я одолжил. На лечение. Бог с ними, с деньгами. И давайте забудем про наш некорректный разговор…
Певчина. Какой разговор?
Рублевский. О цене ночи.
Певчина (улыбается сквозь слёзы). Вам стало жалко тридцати миллионов?
Рублевский. Простите меня, Танечка! Это была вспышка ревности. И что миллионы! Всё, что у меня есть, принадлежит вам. Вот вам моя рука. И вот моё сердце…
Слышен какой-то шум в прихожей. Вбегает Марчелло.
Марчелло. Татиана! Танья! Где вы?!
Рублевский. А этот римский кобель откуда? Он же улетел…
Марчелло (он задыхается от волнения). Танья! Я… я не мог сест в самольёт… Я взял бильет другой рейс… «Я знаю, жребий мой измьерен…».
Певчина (решительно идёт навстречу Марчелло). Не тратьте слов, Марчелло. Я согласна.
Марчелло. О, santo Maria! I fortunato!7 Bene fortunate!8 Делайте багаж! У нас ест полтора часов!
Рублевский. Танечка! Куда вы?! Я люблю вас! Страшно люблю!
Певчина (на ходу). Вы меня сами вынудили.
Рублевский. Постойте! Я вам всё верну! И без какой-либо компенсации! Танечка! Даже больше… я вам открою: с домом я сшельмовал!
Певчина (резко оборачивается). Что-о?!
Рублевский. Как на духу! Дом ваш. Помните, неделю назад я попросил у вас автограф? Я воспользовался вашей подписью и изготовил фальшивый документ. (Достаёт бумагу и рвёт её на клочки). Вот он. Мне хотелось… мне хотелось…
Певчина. Так, так…
Рублевский. Да, чёрт бы меня побрал!
Певчина. Не удивлюсь, если вы скажете, что и с долгами моего покойного мужа намудрили.
Рублевский. Был грех… Долги не настолько велики… Но когда я нашёл в его сейфе ваши драгоценности, у меня… возникло искушение… разыграть… (Достаёт пистолет). Возьмите, убейте меня!.. Я хотел… я желал вас… я не могу жить без вас!.. (Стонет, как побитый пёс).
Жаров (смеётся). Ну, всё… Мне пора на репетицию.
Певчина. Юра…
Жаров (приподымает шляпу). Прощай! (Уходит).
Певчина (кричит Жарову вслед). Юра!!! (Медленно подходит к Рублевскому, тычет пальцем в его грудь). Вы сыграли со мной злую шутку, Рублевский!.. Слишком злую.
Рублевский. Сознаю, виноват!..
Певчина. Я вам никогда не прощу этого. (Идёт к шкафу).
Рублевский. Танечка, от любви к вам… у меня… всё в голове перепуталось… я не мог работать… я думал только о вас… я не спал ночами… я сам себя ненавидел!.. (Размахивает пистолетом). А ты, Марчелло, вор! Какой дьявол тебя принёс! Почему ты не улетел? Грабитель!
Марчелло. Я?! Грабьитель? Зачем? Каким образом? Не понимаю!
Рублевский. Он не понимает! Римский Казанова! Мафиози! Развратник!
Марчелло. Я не ест Казанова! Я Аморэлли!
Рублевский. Не вижу разницы!
Марчелло (Певчиной). Mamma mia! Что он говорит?!
