Весна влюбилась по уши Знаю я – в меня весна влюбилась по уши, Словно я какой-то ангел или бог. Я гулял с ней по Москве до самой полночи, Утешал её, безумную, как мог… Уверял её, что страсти – дело времени, Убеждал, что не достоин этих чувств, А она мне доверялась и не верила, И с надеждою ощупывала пульс. И в глаза мои заглядывала, бедная, Словно в зеркальце: «Не я ли всех милей?». Признавалась, что всю зиму мною бредила И мечтала стать единственной моей. Я до ночи с ней бродил по переулочкам, Целовал, как двадцать лет тому назад… Я, ей богу, взял бы замуж эту дурочку, Если не был бы на осени женат. Доброутренник Утра доброго, рассвета тебе ясного! Дня хорошего, улыбок невзначай! В такт сердечку мерно тукающим часикам Улыбаюсь я, размешивая чай. Новый день ещё ни отблеском, ни лучиком, Не отметился, но знаю наперёд, — Он тебе и мне навяжется в попутчики, И, смеясь, до поворота доведёт. Знаю, он не будет сетовать и плакаться, Не взирающий на трудности в пути. Впереди клубочком солнечным покатится, И голубкой сизокрылой полетит. Три желания заветные исполнятся. Три – на завтра загадаем, как всегда… И до самой нам земли закат поклонится, На всю ночь сближая наши города. Ромашкам досталось Любит – не любит… Ромашкам сегодня досталось! Знаешь, я знаю, любить – это значит светить. Глядя в глаза, не пытаться увидеть ту малость Счастья, которого смертному не пережить. Знаю, любить – это греть, как весеннее солнце, Зёрна и камни, детей и злодеев… Лучась! Радость дарить. И ни с чем ни за что не бороться… Вечность разбить на сто тысяч внезапных «сейчас»… Знаю, любить это, просто, желать тебе неба, Хлеба и чистой воды, и ни капли беды. Видеть во сне чудо-градов волшебную небыль, И не просить ничего для себя у судьбы. Знаю, любить – это жить, уловить не стараясь Синюю птицу… К чему ещё парочка крыл? Знаю! И всё же ромашкам сегодня досталось! Любит – не любит… Как хочется, чтобы любил! Ваша звезда есть Вот и благая весть: Ваша звезда – есть! Я ей придумал имя: ИНО. Иноязычное, инопланетное… Вас убеждали, что нет её? Не принимайте за лесть, Есть она. Есть. Знаете, надо назвать её вашим именем. Именно вашим, именно! Но… стали бы рваться в космос Тысячи ваших тёзок, А места немного здесь, Где ваша звезда есть. Вы спросите, какая она… Нет у вас телескопа. Она дальняя… Дальняя-я. Со скоростью света топать К ней – тысячи лет… Ближе, пожалуй, тот свет… Ближе – даже Чужой… Но… если бы вы – душой Пошли по дорогам небес! Идите, идите сейчас, Мимо горящих глаз, Мимо рук приручающих, Мимо губ обещающих… Они не для вас, не для вас… Вам – нужно нести свой крест. Ведь ваша звезда – есть! Ну что вы, так странно, так долго Смотрите в эти строки? Хотите спросить у Бога? С собою взять штурмана? Кока? Собрать тёплые вещи? Бросьте! Бросьте! Вы же туда – навечно… Вы же туда – не в гости! Вы же прошли тест, Что вы у неё есть! А если я…
…А если я в тебя теперь влюблюсь?! Вот так, по-настоящему, по правде, Как в кобру подрастающий мангуст… Как в музыку – Антонио Вивальди… Как девочка в созвучия в стихах Любовника прекрасной Айседоры, И буду, затерявшись в облаках, Смотреть луной на твой вечерний город. И никакой на свете эскулап Не вылечит весеннюю простуду. Я вспомню, что мой прадед – конокрад, А предок – бога предавший Иуда. И кинусь, словно бабочка к огню, К чужой планеты яркому светилу, Чтоб рассказать, как сильно я люблю, И доказать, как много я забыла… Чтоб объяснить, что все кругом – не те, И всё уже не так, как было раньше… Что на такой опасной высоте Назад – нельзя, а можно только дальше… И выше, проще, легче, веселей! С огнём по Станиславскому играя… Чтоб Бог про нас узнал, и обомлел, И пригрозил, что выгонит из рая… То частый, то совсем неслышный пульс… То смех, то стон… То радуюсь, то маюсь… Что будешь делать, если я влюблюсь?! А я влюблюсь! А я уже влюбляюсь… |
