Одним прекрасным майским утром 1965 года Пол Маккартни проснулся от того, что в голове у него звучала мелодия. Перед тем как проснуться, он видел сон, в котором звучала эта же мелодия в исполнении классического струнного ансамбля. Он вскочил и начал наигрывать ее на пианино, стоявшем здесь, в спальне маминого дома в Лондоне[31], — в это время Beatles снимались здесь в фильме Help! Поскольку мелодия ему приснилась, он был уверен, что уже где-то ее слышал, что эту мелодию уже кто-то написал.

Он начал проверять, спрашивать, чья это музыка, но, похоже, она существовала только в его голове. Когда он проигрывал мелодию окружающим, все уверяли его, что никогда раньше ее не слышали, более того, ему говорили: это из тех мелодий, которые мог придумать только ты! Однако его ужасно смущал тот факт, что песня ему приснилась, и потому поначалу о словах даже и не думал — так, слепил какую-то чепуху: «Яичница-болтунья, о, детка, как я люблю твои ножки…»

Когда он наконец пришел к выводу, что мелодия по праву принадлежит только ему, что это он ее придумал, Маккартни начал работать над словами, и получилась песня Yesterday («Вчера»), в записи которой участвовали струнные инструменты — чтобы она звучала так, как в том сне. Прошло почти сорок лет, а Yesterday по-прежнему возглавляет список песен, наиболее часто звучащих по американскому радио. Потом Маккартни называл Yesterday «самой совершенной» из всех им написанных песен: «Она пришла ко мне во сне, и даже я должен признать, что это была феноменальная удача».

В том, что между искусством и сновидениями существует естественная связь, сомневаться не приходится, но во сне случаются и научные озарения. Вот пример: весной 2003 года стало известно о появлении чудодейственного лекарства, которое в значительной мере понижает риск аллергической реакции на арахис — а ведь такая реакция могла привести к смертельному исходу. Формула этого лекарства тоже пришла его создателю во сне. Це Вен Ченг и его жена Нэнси переехали в США из Тайваня, они учились в Гарварде и в 1986 году открыли небольшую биотехнологическую компанию Tanox. Штаб-квартирой компании был их собственный дом, а лабораторию они оборудовали в гараже. Иммунолог Це Вен искал новые средства борьбы с аллергией и астмой. Прежние лекарства от аллергии, такие как антигистамины, поглощали вещества, выделяемые во время аллергического приступа, а Це Вен придумал использовать специально сконструированный белок, который соединялся бы с веществами, вызывающими аллергическую реакцию, и таким образом предотвращал приступ. Как рассказывает исполнительный директор компании Tanox Нэнси Ченг, мысль о том, что можно использовать такой подход, пришла к Це Вену во сне: «Он проснулся, растолкал меня и рассказал о привидевшейся ему идее. В ту ночь мы уже больше не сомкнули глаз!» Об озарениях, посетивших их во сне, рассказывают ученые, музыканты, спортсмены, математики, писатели, художники. О многих из них говорится в книге психолога из Гарварда Дирдре Барретт «Комитет сна» (The Committee of Sleep). Для Барретт, которая и сама с детства видит яркие, живые сны, нет ничего удивительного в том, что состояние, которое иные считают совершенно бессознательным, может порождать творческие идеи: «Во сне мы настроены на внутреннюю волну, видим яркие визуальные образы, наша обычная логическая система приглушена, мы раскрепощены социально, и все это ведет к возникновению творческих ассоциаций, которые в состоянии бодрствования наш мозг отбраковывает как нелогичные». Конечно, трудно представить, будто наш мозг и был спроектирован с расчетом на ночные творческие подвиги (существуют куда более прямые пути к совершению интеллектуальных и творческих открытий), однако уникальная физиология сна может способствовать тому, чтобы по ночам мы становились особенно творчески восприимчивыми, со сказочными приключениями в качестве бонуса. Среди тех, кому регулярно выпадают такие бонусы, оказался Роджер Шепард, обладатель Национальной научной медали за открытия, повлиявшие на многие области науки — от компьютерных технологий до лингвистики, философии и нейрофизиологии. Шепард говорит, что некоторые его научные прозрения пришли к нему как визуальные образы предутренних снов, в том числе и движущийся образ трехмерных структур, «таинственно вращающихся в пространстве», которые стали основой для его революционного эксперимента в начале 1970-х: тогда он обнаружил, что мозг, чтобы идентифицировать трехмерные объекты, совершает ментальные вращения. Во сне к нему пришли и другие образцы придуманных им иллюзий восприятия — музыкальные иллюзии, которые назвали «тоном Шепарда», иллюзии визуальные, вроде той, что вы видите на рис. 8.1.

Шепард много лет вел дневники сновидений, и вот запись от января 1979 года — пример того, на какие творческие поступки способен спящий мозг, казалось бы, независимо от воли его обладателя: «Я со своей женой, она встречается с врачом. Жена беспокоится из-за того, что работа учительницей отнимает время от общения с собственными детьми. В конце разговора с врачом она спрашивает: “Как вы думаете, мне стоит сделать маммограмму?” Доктор отвечает: “Нет, в этом нет необходимости”, а потом с лукавой улыбкой говорит: “Но учитывая то, что работа отнимает у вас много времени, вашим детям не повредила бы бабуля, мадам”[32]. И я сразу же понял, что по отношению к слову mammogram слова a gramma, ma’am представляют собою фонетически совершенную анаграмму».

Рис. 8.1. Этот рисунок, который называется «Невозможный слон», возник из визуального образа, который ученый Роджер Шепард увидел в предутреннем сне (это произошло в 1974 году). Шепард сделал быстрый карандашный набросок, а сам рисунок, авторские права на который принадлежат Шепарду, впервые появился в его книге «Видения разума» (Mind Sights), 1990 год.

Шепард сам был заинтригован тем, что эта шутка явилась к нему во сне как бы со стороны и во сне же он ее разгадал. Такой сон, писал Шепард, «предполагает, что внутри моего собственного мозга действует, так сказать, другой разум, который я не осознаю». Он обращал внимание на то, что опыт его сновидений чем-то схож с ментальной деятельностью, выявленной в ходе экспериментов с больными, подвергшимися операции по разделению полушарий.

Когнитивный психолог Джон Антробус выдвигает предположение, почему новые идеи, возникающие во сне, кажутся чуждыми нашему бодрствующему сознанию: «Когда мы решаем какие-то проблемы, мы часто сами накладываем ограничения на возможные решения. Но во сне ограничений нет, и мы можем увидеть решения, прежде вовсе не казавшиеся нам очевидными». А как считает Барретт, когда новая мысль приходит к нам в измененном состоянии сознания, она кажется чуждой сознанию бодрствующему, и в этом нет ничего удивительного.

Типичный пример: физик из Гарварда Пол Горовиц конструирует контрольные механизмы для используемых в астрофизике телескопов. Работая над новым типом лазерного телескопа, он несколько раз спотыкался о, казалось бы, неразрешимые проблемы. И каждый раз, рассказывает Горовиц, он видел сны, в которых ему предлагались новые решения: «В этих снах присутствовал рассказчик, который описывал проблему словами. А потом этот же голос предлагал решение. Я также видел это решение. Я видел человека, работающего с механическим устройством — подгоняющего линзы, налаживающего передающие сети, — и каждый раз это было то, над чем я безуспешно бился». Горовиц держит рядом с кроватью блокнот и ручку, чтобы сразу же записывать такие сны, потому что, если их не записывать, они забудутся, как все остальные. Он потом знакомит с этими записями своих коллег и честно объявляет, что решение пришло к нему во сне, — а они уже и не удивляются, привыкли.