Сложного в этой технике рисования тоже ничего не было. Всем известно, что Италия – это сапог, а Скандинавия – припавшая на передние лапы собака, а Великобритания и Ирландия – это вообще две собаки, одна из которых делает что-то нехорошее с другой, но Лима в своей изобразительной картографии, как и в своих стихах, шла только дальше и прямо. Не было на земном шаре уголка, по которому бы не погулял её чёрный фломастер. Особенно доставалось моему «Большому атласу мира», подаренному мне отцом на четырнадцать лет. Спасая его последние страницы, я специально пошёл в магазин «Педагогика» и скупил все комплекты контурных карт, какие там только были. Но Лима меня не поняла. Ей в голову не приходило рисовать там, где это разрешалось.

А в остальном с ней жить было очень просто. Стоило запомнить только три вещи, которые Климентина действительно не любила. Это:

1) янтарь (в том числе цвет);

2) хрен (в качестве ругательства тоже);

3) гжель.

Стоило об этом не забывать, и все прочие неудобства жизни становились почти неощутимы. Думаю, по стобальной шкале «идеальности жён» Лима вполне попадала в интервал между 75-ой и 85-ой позицией. Я так легко об этом говорю, потому что у меня тогда ещё не развеялось это чувство приятной лёгкой женатости. Это чувство – когда ещё нет серьёзных обязательств. Нет детей. Есть жильё. Живы и здоровы родители. Для противоборства с инфляцией добываются кое-какие доллары, и по схеме «купи-продай» зарабатываются какие-никакие рубли. При этом деньги становится всё интереснее тратить. Вокруг жизнь тоже не заставляла скучать. В домах появлялись первые компьютеры. Бандиты разъезжали по городу на всё более крутых иномарках и договаривались о «стрелках» по первым сотовым телефонам. В Подмосковье росли коттеджи цвета и архитектуры Кремлёвской стены. В Чечне устанавливался шариат. Гегемон-пролетариат голодал и – под телекамеры – стучал касками по асфальту. Белый дом, наконец-то, отремонтировали и вместо расстрелянного парламента туда посадили ещё не расстрелянное правительство. Президент-батюшка Ельцин Борис Николаевич работал с бумагами. Радио и телевидение продолжали биться в истерике и запугивать шесть седьмых земной суши Геннадием Зюгановым.

В тот период за окнами было напряжённо, а у нас в квартире спокойно. Это, наверное, от обилия женщин. Дружба Лимы и Рыбки особенно повлияла на отца. Он стал всё больше напоминать того альфа-петуха из ЦДЛ, пригнавшего своих вязаных куриц на творческий вечер поэта Шихата Арионова. Сам Шихат (мы уже не дразнили его Джихадом, но ещё не могли произнести Шихат Ааронович) тоже начал активно появляться. Он приносил и дарил всё новые и новые свои книги, чем повышал и без того высокую плотность стихов на единицу нашей жилплощади.

– Шихат, а вы знаете такую поэтессу Викторию Обойдёнову? – однажды по-светски заговорила с ним мама. – Это одноклассница моего сына, – добавила она гордо. – Правда, Владик?

Я сдержанно кивнул.

– Обойди?.. – переспросил Шихат. – Нет, я такой не знаю. А сколько у неё книг?

– Одна. Сейчас выходит… одна.

– Одна?!

Всё-таки он был человек не нашего караса.

Своей компанией мы гуляли на прогулочном теплоходе. Звучал финальный аккорд большой героической симфонии под названием «Юбилей генерала». На крытой палубы стояли отдельные столы для экологов, для военных и для иностранных гостей. Имелся и отдельный поэтический столик, для нас. Мы также заняли нишу журналистов и театральных критиков.

Экологи вели себя скромнее военных, зато выступали талантливей. Самый оригинальный тост подготовила группа радикальных экологистов. Сначала вышла одинокая девушка в зелёном костюме химзащиты и в жёлтом противогазе с чёрным хоботом. В этот хобот она не совсем разборчиво спела I wanna be loved by you, Mister General и, видимо, сильно застеснялась, потому что после этого словно провались сквозь землю (палубу). Затем четвёрка таких же слоно-существ попыталась исполнить танец маленьких лебедей, но это всё быстро закончилось хороводом слонят-идиотов. Своё поздравление подготовило и папино родное «Экологическое решение для России и мира» (ЭРРМ). Отцу присудили звание лейтенант-магистра какого-то масонского ордена с надеванием чёрной мантии и вручением знака магистерской принадлежности – большой и плоской фарфоровой тарелки с приклеенными к ней крест-накрест березовой и сосновой ветками. Слишком лёгкая против железной колодезной цепи, на которой она висела, эта тарелка вела себя очень прихотливо, и отец, выступая с ответным словом, всё время её поправлял. Этим он чем-то напоминал православного епископа с панагией, читающего проповедь о любви Бога к людям. В данном случае – о любви Человека к природе.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.