— Я предпочитаю сам производить впечатление, — «бродяга» запустил руку под накидку и извлёк крошечную бутылочку. — За нашу встречу! — он разлил содержимое по бокалам, прежде чем остальные успели опомниться и первым отпил из своего.

Даже Коллаис, которая не разделяла страсти своего брата к винам, нашла, что редкие вина могли бы превзойти этот напиток.

Вопреки её опасениям, Бревин сразу же проникся к новому знакомству симпатией. Похоже, он знает, как произвести впечатление, подумала девушка, присоединяясь к тосту.

*

— Я ищу приключений, — сообщил им «бродяга» несколько минут спустя. — Мне довелось много странствовать и новые впечатления — это то, что мне нужно. Да, я забыл представитсья. Сунь Унэн.

— Какое странное имя, — удивилась Коллаис, назвав своё. — Не могу даже примерно представить, где такие встречаются.

— Да практически нигде, — вздохнул человечек. — Мой народ весьма немногочислен. Вы, насколько я понимаю, с Севера?

— Да, — признался Бревин, гадая, что ещё успел сообщить Рамдарон этому необычному существу.

Унэн извлёк откуда-то потрёпанную тетрадь, чернильницу и перо и, аккуратно окуная перо в чернила, быстро записал что-то. Писчие принадлежности исчезли так же стремительно. Все следили за этими действиями, затаив дыхание.

— Я скорее с Юга, — отозвался Ользан. — Хотя почти всё время живу в Оннде. Или поблизости.

— Если не ошибаюсь, вам путь в конце концов лежит в Шантир? — спросил Унэн Коллаис, прищурив глаза. Та подняла глаза на брата и неохотно кивнула.

— Мне, в общем-то, всё равно, — сообщил человечек, когда возникла неприятная пауза. — Просто если представится возможность, я хотел бы по пути заглянуть в свой монастырь.

— Монастырь? — с изумлением переспросила Коллаис. — А чей? Извините, — добавила она поспешно.

— Всех богов, — ответил тот важно. — Всех и ничей.

— А далеко ли монастырь? — спросил Бревин, подзывая хозяина, чтобы заказать обед.

— Далеко, — было ответом, — На севере, в горах… неподалёку от Шантира, кстати. Меня это не смущает, тем не менее. Я привык странствовать.

— По всему свету? — спросил шантирец с усмешкой.

— В том числе, — было ответом. — Обычно я странствую по мирам. Ралион для меня — всего лишь очередная остановка.

На это ни у кого не нашлось, что сказать.

— Там видно будет, — промолвил Бревин в конце концов. — Пока что у нас и здесь есть, чем заняться. Что будете пить?

— Вино, если не возражаете, — ответил Унэн. — Можете не беспокоиться. Меня устроит ваш путь, каким бы он ни был. В конце концов, все пути заканчиваются одинаково.

— Да ты философ, как я посмотрю!

— У меня множество профессий, — улыбнулся человечек, как показалось Коллаис — не без самодовольства. — Философ — не последняя из них.

— И нищий, — не удержался шантирец.

— Учение велит мне принимать подаяние, — пожал плечами Унэн, нимало не смутившись. — Что мне остаётся делать?

*

— Итак, наши общие денежные запасы… — Бревин опустил взгляд на стол, где на листке бумаги был записан ряд цифр. — Три с половиной тысячи. Ну, Олли, ты даёшь. Не думал, что у тебя с собой столько.

Ользан пожал плечами. В Оннде, а также в тайнике в Меорне у него в общей сложности было ещё тридцать с лишним тысяч золотых. Захоти он провести остаток жизни в праздности, ничто не могло бы этому помешать.

— У меня… — начал было художник, но шантирец остановил его взмахом руки.

— Мы и так в долгу перед тобой, — прервал он. — Три тысячи — это более, чем достаточно. Пока, конечно, хватит только на всякую мелочь. На тренировку уже не останется… так что, ты прав: торопиться нам действительно некуда.

— Если дело в деньгах, — отозвался Унэн, который медитировал, скрестив ноги, в дальнем углу комнаты, — то я могу ссудить вам некоторую сумму. На неопределённый срок.

— И сколько же? — недоверчиво спросил Бревин. Он помнил, как плачевно кончил его отец, который всякий раз забывал, что долги следует возвращать.

— Около пятидесяти тысяч могу дать прямо сейчас, — послышалось из угла. — Если заглянем в монастырь — то до двух миллионов. Деньги нам легко даются.

— Миллионов? — прошептал Бревин и уронил перо в чернильницу. — Лаис, мне послышалось, что он сказал «миллионов»?! Да ты, никак, король! Знал бы я, вёл себя поприличнее.

— Миллионов, — кивнул Унэн, подходя к поражённым спутникам. — Что тут особенного? Умный человек всегда сможет заработать. А от жизни мне требуется совсем немного.

— Так зачем же сидеть, выпрашивая подаяние? — никак не мог взять в толк Бревин. Человечек только снисходительно улыбнулся, подмигнул Коллаис и вернулся в свой угол.

— Нет, я так не могу, — справился, наконец, шантирец с искушением. — Только если не будет другого выхода.

Он посмотрел на сестру, но та глядела в глаза Ользану и загадочная улыбка блуждала на её лице.

— Итак, решено, — Бревин поднялся на ноги. — Поручение, о котором говорил Р… наш общий знакомый, предстоит выполнять где-то в горах. За сегодняшний день надо прикинуть, чего и сколько нам нужно для путешествия туда. Тогда и посмотрим, сколько надо будет заработать.

— Кстати об обучении, — Ользан встал из-за стола. — Почему бы тебе не поговорить с Унэном? Ему, похоже, есть чему тебя научить. Да и другим, возможно, было бы интересно.

— Хорошая мысль, — пробормотал Бревин и оглянулся. Человечек по-прежнему сидел, прикрыв глаза. — Унэн, сколько ты возьмёшь с нас за обучение?

— Шестую часть добычи, — послышалось в ответ. Шантирец в недоумении открыл рот, а Коллаис с Ользаном дружно рассмеялись. — Мы же отправляемся за сокровищами? По-моему, это справедливая цена.

— Сказал бы я, куда мы отправляемся, — проворчал шантирец, когда иссякло всеобщее веселье. — Я думаю, что возражений не будет? Тогда ловлю на слове. Завтра же и начнём.

*

Прошло всего два дня, когда то, что Ользан привык считать странным сном, неожиданно напомнило о себе. Он сидел, собирая сведения о магии разного рода; слушал новости и собирал слухи. Город жил достаточно спокойно; нынешний монарх, в отличие от своего сумасбродного деда, не торопился выходить из Федерации. Напротив, он расширял торговлю с остальными её государствами и привлёк к мастерам и мудрецам своего небольшого королевства внимание почти всего Юга континента. Торговля была прекрасным средством и от внутренних противоречий: постоянно пребывая в ожидании войны последние четыре столетия, население было утомлено всеобщей подозрительностью.

Ользан знал, что всего в сорока километрах к западу начинаются существенно менее мирные земли, и текущее состояние дел ему представлялось благоприятным. Несмотря на некоторый упадок магических искусств, вызванный Сумерками, занятие находилось для всех. Здесь не так строго соблюдалась иерархия халла, но, поскольку большинство жителей были гостями, это не имело серьёзного значения. Что-то, конечно, будет, при новом монархе, подумал художник, с интересом глядя на изредка преграждающие дорогу пышные процессии. Если боги пошлют нынешнему королю доброе здоровье, то ещё лет двадцать покоя этой стране обеспечено. И на том спасибо.

Унэн с Бревином часами пропадали где-то за городом, а Коллаис усердно обучалась целительству. Здесь, правда, лечебница находилась под покровительством Храма Афамис. Что, впрочем, ничуть не смутило северянку: она не исповедовала ни один культ, хотя всегда относилась ко всем богам с уважением. Боги благосклонны к таким людям.

Вечером четвёртого дня, прямо перед ужином, Ользан подошёл к зеркалу (из превосходного стекла, — не металлический лист, как водилось в заведениях попроще). Становилось очевидно, что окрестные земли не очень страдали от напастей, так что рассчитывать на приличный заработок можно было только как-то иначе. Придётся вновь стать художником, подумал он. Денежное занятие, но очень уж утомительное.

Зеркало вздрогнуло — кто-то хлопнул внизу входной дверью и чуть качнулось. Ользан вздрогнул. В зеркале отразился сидящий на кресле за его спиной тот, кого он решил считать персонажем из сновидения.