Когда уже совсем рассвело, Клиф и Сэм пришли к загону, собрав все необходимые медицинские инструменты. Вид у Джо, караулившего пленника от оставшегося на свободе напарника, был встревоженный.

– Только вы ушли, – рассказал он, – как прибежал Би и, увидев, что я здесь караулю, начал на меня сердито так щебетать и пытался пробиться к своему братишке. Я боялся, что он меня чем-нибудь тяжелым огреет, и наставил на него свою игрушку, – Джо похлопал по кобуре пистолета. – Так он понял, наверное, что шутки со мной могут обернуться для него кризисом, и, что-то крикнув, умотал. Так вот сижу здесь и постоянно оглядываюсь. Хорошо, что они до лука со стрелами еще не додумались!

– Ты посиди еще немного, мы быстро, – попросил Сэм и вместе с Клифом они, вскрыв загон, проникли к пленнику. Тот лежал, связанный, в углу загона и хмуро на них посматривал.

– Ничего не бойся, лапочка! – успокоил его Клиф, готовя препараты. – Мы тебе больно делать не будем. Ты же видел, как мы брали кровь у твоих братьев по племени. Они ни разу даже не вскрикнули. Джо! Подай там из моей сумки зеленые бусы!

Но альбинос, видимо, не хотел, чтобы у него брали кровь! Даже за бусы. И когда Сэм протянул к нему руку, резко дернулся и перевалился в сторону.

В этот момент снаружи раздался крик Джо:

– Парни, давайте сюда! Быстро! Здесь Би какую-то хрень притащил, не натворил бы чего…

Сэм и Клиф выскочили из загона и увидели Би, который сидел на поваленном дереве и держал в руках чудную овальную штуковину серебристого цвета, совершенно не вязавшуюся с пещерным веком. Сверху штуковины виднелись не то окошечки, не то кнопки. Вид у Би был миролюбивый, хотя и немного сердитый. Джо стоял в трех метрах сбоку, приготовив свою пушку.

– Черт возьми, что это у него может быть? – не понятно у кого спросил Клиффорд.

И тут штуковина в руках Би издала какой-то шипящий звук, после чего ее хозяин буркнул в нее несколько своих туземных слов. И Сэм мог поклясться, что эти слова не были похожи на речь племени боэ-боэ!

– Кто вы такие? – спросил металлический голос на чистом английском языке из штуковины, по-прежнему лежащей на коленях у Би.

Джо от неожиданности сел на муравейник, у Клифа отвалилась челюсть, а Сэм настолько был растерян, что чистосердечно признался:

– Я – Сэм, рядом со мной – Клиф, а тот, на муравейнике, – Джо…

Вновь что-то пробурчал Би и серебристая штуковина опять выдала:

– Меня совершенно не интересуют ваши имена! Мне непонятно, откуда вы взялись и по какому праву схватили и спрятали моего друга?

Клиф наконец закрыл челюсть и зло спросил:

– Черт возьми! А кто ты, собственно, такой, чтобы задавать нам всякие вопросы?

– Мы прилетели из другой планетной системы, с другого спирального витка галактики. Звездолет потерпел аварию и срочно был вынужден опуститься на эту планету – за тем холмом, – Би показал рукой направление. – Мы даже выбрать посадочную площадку толком не смогли, времени не было. А пока команда занимается ремонтом двигателей, мы решили вдвоем пожить среди аборигенов, оказать им помощь в развитии. И мы старались не особенно среди них выделяться. Но появляетесь вы и все нам портите!

Джо сорвался с муравейника и бросился в загон. Почти мгновенно он вывел связанного пленника, вытянул грязный кляп и обрезал веревки, после чего тот, помассировав немного кисти рук, подошел к своему собрату и, наклонившись, буркнул что-то в серебристую штуковину, которая сразу отозвалась в адрес землян несколькими невежливыми фразами.

Тарелка опустилась совершенно бесшумно и, главное, – за спиной у грибников. День к тому же был пасмурный и ничем железяка из космоса себя не выдала.

Первым заметил пришелицу недалекий умом Ваня Мозгодуй (правда, его все по-другому чаще величали – не совсем литературным словом, которое здесь воспроизвести невозможно).

Ваня сразу будто окосел на оба глаза и завопил:

– Мужики! Смотрите, что у нас позади!

Бабы, согласившиеся взять его сегодня по грибы, обиделись:

– Где ты мужиков-то увидел?

И не оглядываясь на своего «охранника» – как они его про себя окрестили – еще ходчей побрели вглубь березового леса, где должны были уже появиться белые грибы.

«Мозгодуй он и есть Мозгодуй!» – только и успела подумать одна из них, Маша Серая, а когда все-таки оглянулась, то глазам своим не поверила.

На опушке леса Ванька напрочь отсутствовал! Но в какой-то сотне шагов от нее лежала на траве большая странная плоская посудина с металлическим отливом и мелкими оранжевыми окошками по кругу. Серая испуганно поглядела на своих двоих подруг, которые, как ни в чем не бывало, палками тыкали в траву, и окликнула их:

– Сестрички! Вы посмотрите, что наш хрыч приволок за собой!

Теперь уже остановились – да и по грибы ли теперь было! – и Маша Вторая и Сонька Вырви глаз. Не буду сейчас подробно их клички объяснять, главное – так между собой они общались, когда не на работе были, то есть не в бухгалтерии Дортехстройевского предприятия славного города Буланска Томской области.

Сонька сразу легла в траву, вроде бы как замаскировалась.

Машка Вторая быстро подбежала к Машке Серой и шепотом спросила:

– И давно это?

Ответа она не услышала, так как подружка, раскрыв рот, молча рассматривала диковинную вещь на поляне, которая совершенно неподвижно залегла совсем недалеко и, как видно, схавала сопровождающего. Конечно, он тоже мог где-то в траве отлеживаться, но при его широкой и пузатой фигуре сразу стал бы заметен и на такие хитрости скорее всего способен не был.

Сонька, опомнившись от прохладной травы, крикнула:

– Может, рванем в лес побыстрее?

– Да там кабаны! – отмахнулась Серая, обретя, наконец, голос. – А то бы мы этого Мозго… взяли бы? Здесь еще что-то придумывать надо… Дорога назад нам отрезана!!!

При этих словах Машка Вторая чуть не заревела, но Серая своевременно слегонька дала ей по балде и та опомнилась.

Сзади был мрачный лес с неприятной живностью, на опушке леса разлеглась чужая тарелка, Ванька пропал, да и ветер, вроде бы стих. Вот такая была рекогносцировка, как говаривал в свое время покойный ныне муж Соньки Павел Ильич Мыловаров.

Вдруг Маньку Серую потянуло к тарелке. Странно так потянуло, вроде бы ей самой захотелось приключений на свою задницу испытать! И хотя Машка Вторая ее за руку пыталась остановить, это не помогло: Манька вырвала руку и мужицким прямым шагом потопала прямиком по тропинке прямо перед собой. И чем ближе к тарелке она подходила, тем спокойнее становилось у нее на душе.

Что-то остановило Маньку уже в нескольких шагах от неземной штуковины. Только сейчас можно было оценить ее размеры: примерно в двухэтажный дом, а диаметром – не меньше двадцати метров. И возвышалась она на трех тоненьких паучьих ножках.

Внезапно приоткрылась небольшая круглая дверь, и на траву изнутри вывалился Мозгодуй. Но сразу встал, отряхнул свою трофейную телогрейку, одернул картуз и догадливо спросил у Маньки:

– Ты-то чего подошла? Тоже приключений ищешь?

– Ну да! – созналась Манька, потому что даже не сообразила, что еще сказать.

– Ну-ну! – неприязненно произнес Ванька, еще раз отряхнулся от налипшей листвы и, огибая тарелку, двинулся к городу, добавив:

– Щас тебе приключений всыплют, тока жопу подставляй!

Оглянувшись, Манька увидела, что ее подружки, забывшие про грибы, находились на тех же местах, где она их и оставила. И еще показалось, что Сонька с земли как будто бы махала ей рукой: мол, иди внутрь, знакомься с пришлым народом!

Ну, Манька и пошла знакомиться! У тарелки снова открылась входная дверь и Серую воздухом вдуло внутрь. Дверь сразу захлопнулась и стало темно. Правда, сразу же вспыхнули маленькие фонарики по верху коридора и Серая пошла в их направлении. Вскоре она попала в просторное помещение с круглым столом посередине. За столом сидели на круглой лавчонке маленькие зеленые человечки – а как их еще назвать, если у них были руки, ноги, глаза, щеки, носы, рты, цвет только подкачал и рост – и внимательно разглядывали Маньку. И раздался вдруг в середине комнаты голос, который спросил: