– Думаю, что в технические подробности мы углубляться сейчас не будем. Если вас интересуют тонкости процесса, вы можете сделать официальный запрос в нашу компанию – Франк Леман, наш технический директор, подробно ответит по всем пунктам. Если, конечно, ваши вопросы не будут касаться информации, которая может быть расценена как коммерческая тайна.

– Ну, конечно, – усмехнулся Лиам. – Я обязательно составлю запрос так, чтобы ваша тайна осталась при вас. А как быть со второй частью вопроса?

– Ни наши специалисты, ни члены независимой комиссии не выявили никаких негативных воздействий на окружающую среду. Наш проект абсолютно экологичен.

– Откуда тогда такие конкретные сроки – использование конструкций исключительно в течение девяти месяцев? Насколько мне известно, договор подразумевает достаточно жесткие санкции с вашей стороны при несоблюдении этого пункта.

Да, с этим журналюгой могут возникнуть проблемы, с раздражением отметила про себя Сара, неплохо было бы переманить его на свою сторону:

– Позвольте ответить мне. У нашего продукта, как и у любого другого, есть оптимальный срок эксплуатации. Наша компания дорожит своей репутацией, поэтому мы ставим такие временные ограничения. Кроме того, замена никак не отразится на конечной стоимости. Клиент платит только за аренду. Все дополнительные расходы мы берем на себя. Вас устраивает такой ответ, господин Оливер?

– Да, спасибо, – Лиам, хоть и не был удовлетворен, все же капитулировал. Что-то здесь было не так – он это чувствовал. Вот только что именно, не мог понять. – Да, извините, еще один вопрос.

– Пожалуйста.

– Изначально SiO-материал планировали использовать едва ли не во всех сферах жизни. Почему в конечном итоге вы остановились исключительно на рекламном бизнесе? Имеются какие-то дополнительные показатели, по которым ваша продукция не может быть использована при производстве, например, мебели?

Сара Микоян, прежде чем ответить на вопрос, в течение нескольких секунд, будто с сожалением, рассматривала Лиама Оливера – и только потом ответила:

– Результаты исследований показали, что материал совершенно безвреден и может быть использован повсеместно, однако должно пройти определенное время для того, чтобы мы были полностью уверены в его безопасности. Это требования наших государственных акционеров. Формальность, не более того.

– А о каком периоде идет речь?

– В настоящее время я затрудняюсь ответить на этот вопрос. Однако я готов встретиться с вами еще раз, как только буду располагать всей необходимой информацией.

– Хм, хорошо. Я подожду.

Жди, дорогуша, подумала Сара. Возможно, это случится раньше, чем ты можешь себе представить.

***

Independent Blogs SYS (IBS)

Беседа Кавуча с Чуваком на актуальные темы

– Чувак, ты понаписал в своей мусорке всякого. Народ тебя читает и волнуется. Объяснись, будь добр.

– Все это странно и больше, чем странно. Много-много больше. Вообще мощный загиб. У меня такое ощущение, что нами управляет какая-то сошедшая с ума машина. Знаешь, программа съехала с катушек и играет в какие-то шутеры. Но это не машина – это живые люди, у которых так же, как у всех, по две ноги и две руки. И гадят они самым обычным образом. Это пугает. Нет, пугает не то, что они гадят, а то, что они фактически ничем от нас не отличаются. Тем не менее, нас вырезают, будто мы превысили допустимое количество поголовья. Мы и есть скот для них, это точно.

– Для них – это для кого? И кого вырезают? И зачем?

– Нет, ну, ты определенно не желаешь меня понимать, Кавуч. Это вообще не важно, кто здесь кто и как называется. Есть общее название – корпорации. Допустим, зовут их Гог и Магог. Так тебе больше нравится? Я могу дальше здесь народ спасать?

– Валяй.

– Я боюсь из дома выходить, сказав что-нибудь левое, поэтому и разговариваю с тобой через десяток прокси-серверов. Попробуй, отследи мой айпи. Уже пробовал? И не получилось, верно? То-то. Рискнешь в открытую задвинуть что-то, что не сочетается с общим курсом, можешь заранее всем своим ручкой на прощанье помахать. При этом сами такую ересь вещают, у меня крыша едет.

– А что они вещают?

– Тебе пересказать содержание новостных программ? Там все, как в сказке: это горе – все не горе. Молодцы-управленцы самых разных мастей думают о нас, ночами не спят, только почему-то становится все хуже и хуже. Конечно, это не их вина – просто так получилось. Форсмажоры сплошные. Кривляются с экрана, а сами под шумок прощупывают почву – сейчас они отдали корпам все права на важнейшие научные разработки, чтобы проверить, проглотит ли народ этот проброс.

– Подожди, что и когда они отдали? Не припомню такого.

– А ты на самом деле веришь в то, что все эти силиконовые штуки подразумевают только практическое применение? Ну, ты наивный человек. Я тут немного покопался в биографии профессора Феррейра. Ты в курсе, что он все последние годы занимался альтернативной энергетикой? С чего бы это ему вдруг переквалифицироваться в маркетологи-рекламисты? Это ему-то, ученому с мировым именем? И потом – он вдруг за пару дней до своей смерти взял и переписал права на свое изобретение на какую-то SiO организацию, о которой до этого никто ничего не знал. Зачем это делать человеку, который даже из своего института ушел – лишь бы его разработкам не приделали ноги? А смерть его – вообще чушь невероятная. С каких пор в частных лабораториях, где даже все пылинки лежат в строго отведенных для них местах, и все работает, как швейцарские часы, можно отравиться угарным газом? Ну-ну…

– Это мнение экспертов.

– А кто этими экспертами управляет? Кто им платит? Это что, частные специалисты? Нет, конечно. Если предположить, что экспертов направила та организация, которая и провернула операцию устранения Феррейра, то сложно ожидать других выводов. Я никого не обвиняю, потому что у меня нет доказательств, но в том, что никакой экспертизы не было – я уверен. Так, отписка.

– Ты один такой? Или тебя кто-то поддерживает?

– Имена, адреса? Может, анкету заполнить? Хе-хе, да вы юморист, господин Кавуч. Конечно, я не один такой – в семье несколько уродов, которым еще не до конца промыли мозги. Маленько грязьки осталось, слава всевышнему.

– И чем вы заняты? Это лечебная грязька?

– Конечно! Во всяком случае, от нее больше пользы, чем вреда. Я вот с тобой сейчас разговариваю, например. Кто-то наш разговор прочитает, задумается. Может быть, в результате раздел мира корпорациями пройдет не так гладко, как они надеются. Конечно, кардинальных изменений мы не ждем – силы неравные. Но относиться к нам как к людям, а не как к животным, мы их заставим. Невозможно всех убрать так, чтобы никто этого не заметил. Мы перед устранением хотя бы воздух испортим – но так, чтобы вонь стояла несусветная.

– Ты акцентируешь внимание на уничтожении инакомыслия. Профессор – это понятно. Был кто-то еще?

– А что-то я давно Лиама не встречал. Ты его не видел случайно?

– Лиама Оливера? Нет, он почему-то молчит. Но, говорят, у него проблемы личного характера, разве нет?

– Жена от него ушла. Бывает. Где она находится, я знаю. У своих родителей, где же еще. Но его там нет. И дома его нет. И в сети. Исчез человек. Копал, копал под SiO Industries – и нет его. Наверное, раскопал что-то.

– Это серьезное обвинение, Чувак. Есть доказательства?

– Какие доказательства могут быть? Нет, конечно. Если бы у меня было что-то на руках, я бы здесь не сидел и с тобой бы не трепался. Но будут. Возможно, не сегодня, не завтра – скрывать правду вечно еще никому не удавалось.

– Ты читал последний материал Оливера? Что о нем думаешь?

– Читал, конечно. Кстати, ты заметил, что его уже нет в сети? Вообще все ссылки на него и репосты удалили – будто и не было ничего. А что он там написал? Да ничего конкретного. Вода водянистая, какая-то гидроколбаса. Сплошные намеки, предположения, опасения. Но и этого хватило для того, чтобы у кого-то наверху в одном месте засвербило. О чем это говорит?