Шоссейная дорога, по которой Мишка ехал в Прикубанскую, около пятнадцати километров проходит у самого подножья плосковерхой горы Дозорной. На ее вершину по старым промоинам проложено несколько дорог. Самая удобная из них проходила через Казачьи ворота. Мишкин отец работал в совхозе шофером на водовозе. В его обязанности входило снабжение всех совхозных отар водой. Иногда отец брал с собою на работу Мишку. Пробираясь на Загорский участок, они часто проезжали через Казачьи ворота. Знал Мишка и то место на дороге, где начинался последний крутой взгорок, который Шатошиха назвала «крутинкой». В общем, Мишка хорошо знал примерное расположение пещеры. И когда автобус проходил мимо Казачьих ворот, Мишка подумал, что если бы сейчас вдруг пошел снег, пещеру можно было увидеть из окна автобуса.

Первой о пещере Мишка рассказал Наташке и предложил:

– Давай вдвоем раскопаем. Только ты об этом – никому.

– Нет, – засмеялась она, – тайну обещаю сохранить, а копать… И тебе не советую. Тогда ты нам Африканский сап раздобыл, а теперь хочешь чуму притащить в станицу.

Зато Коля принял весть о старинном кладе с восторгом. Друзья поклялись никого не посвящать в свою тайну. Теперь они боялись только одного: как бы их кто-нибудь не опередил, узнав тайну от Шатошихи. И потому стали готовить все необходимое, чтобы приступить к раскопкам при первом же снеге.

НЕУДАЧИ И НОВЫЕ НАДЕЖДЫ

Мишка и Коля теперь, как никогда, ждали наступления снежной зимы. Давно уже были отточены лопаты, отремонтированы крепления лыж, упакованы в целлофановые мешочки сухари и сало. В томительном ожидании прошел ноябрь, близился к концу декабрь… Просыпаясь утром, а иногда ночью, каждый из них бросался к окну в надежде увидеть снег. Но снега все не было. Зима будто решила поиздеваться над друзьями. В самом конце декабря начались по-осеннему холодные дожди. На новогоднюю елку ребята ходили в резиновых сапогах. Не было снега и в начале зимних каникул.

Однажды утром Мишка лежал в постели и с сожалением думал о том, что отдыхать осталось всего три дня. Кто-то нетерпеливо и настойчиво постучал в дверь. Мишка выглянул в окно. На крыльце стоял Коля. Увидев Мишку, радостно улыбаясь, он призывно замахал рукою. Мишка, не одеваясь, в трусах и майке, сунув босые ноги в галоши, выбежал на крыльцо. Коля схватил его за руку и потащил за дом.

– Смотри! – указал он рукою в сторону Дозорной.

Мишка взглянул и засиял от радости. В лучах восходящего солнца снег казался светло-розовым.

Друзья решили идти на раскопки немедленно. Родители Мишки и Коли были на работе. Мишка оставил на столе записку: «Папа и мама, наш отряд сегодня идет в поход в лес. Приду поздно». Записку примерно такого же содержания оставил дома и Коля.

Друзья торопились и потому шли не по дороге, а напрямую через вспаханные под зиму поля. Раскисшая от недавно прошедших дождей земля за ночь покрылась тонкой мерзлой коркой, и идти вначале было хоть и скользко, но легко. Примерно через час поднявшееся солнце подогрело землю, и ноги стали вязнуть в сырой пашне.

Пришлось выбираться на дорогу и к мосту, через проходящий у подножья Дозорной канал, идти кружным путем. От станицы до моста семь километров. До Казачьих ворот оставалось пройти не более трех, но идти надо было все время в гору. В спешке сборов ни Мишка, ни Коля не успели дома позавтракать. Вспомнили они об этом уже на мосту и решили подкрепиться.

– Может, ночью придется ехать. Запоминай дорогу, – сказал Мишка, расшнуровывая рюкзак. – Сразу от моста надо ехать влево по вон той дороге. И проси, чтобы дали трактор. На автомашине в гору по грязи не поднимешься.

Они давно уже составили такой план: как только откопают пещеру, Коля отправляется в станицу к директору школы просить автомашину или трактор, чтобы перевезти в музей содержимое пещеры, а Мишка с Дружком останутся для охраны. Дружок – Мишкин кутенок из беспородных шариков. Маленький, черный с короткими стоячими ушами и белым пятном на груди. Хвост у Дружка был завит в кольцо и никогда не выправлялся. Острые белые клыки его не закрывались верхней губой и потому казалось, что Дружок постоянно улыбается.

И на мосту друзья не успели подкрепиться. Пока Мишка возился с затянувшимся на шнурке рюкзака узелком, Коля взглянул на вершину горы и с отчаянием закричал:

– Миш, смотри!

– Идем скорее, – сказал Мишка, на ходу надевая рюкзак.

Друзья побежали в гору бегом, лишь изредка переходя на шаг, чтобы успокоить дыхание.

Встревожило друзей то, что снег на склоне горы почти весь потаял. Остались лишь небольшие пятна в понижениях, куда не доставали лучи солнца.

И только Дружок не разделял тревоги друзей. Он с радостным тявканьем убегал вперед, залегал в пожухлой траве, поджидая преследователей. Затем, с нарочитой злостью набрасывался на них и снова убегал вперед, чтобы повторить все сначала.

– Не могу больше бежать, – прерывисто дыша, заявил Коля и осел на мокрую землю. – Да и бесполезно, все равно теперь и там потаял снег.

– А может и не потаял, – неуверенно сказал Мишка. – Там, понимаешь, как ущелье. Давай я один побегу, может застану снег. А ты иди прямо вон на тот кустик, оттуда уже видно все.

Оставив Коле рюкзак, лопату и куртку, Мишка налегке стал быстро карабкаться вверх. Дружок некоторое время стоял в нерешительности, как бы раздумывая: с кем ему быть? Потом, звонко тявкая, помчался вслед за хозяином.

Напрасно Мишка старался, напрасно тратил силы. Перед крутым взгорком, слева от дороги, где по рассказу Шатошихи должен быть вход в пещеру, снегу не осталось ни грамма. До прихода Коли Мишка успел обследовать весь склон до самой вершины в надежде найти хоть какой-нибудь признак пещеры. Склон был густо испещрен узкими горизонтальными овечьими тропками, между которыми щетинилась порыжевшая защипанная трава. У самой дороги из-под каменной плиты торчала короткая железная труба. Из неё весёлой струйкой вытекала прозрачная вода. Вода наполняла длинные деревянные корыта, расположенные одно ниже другого. Заполнив верхнее корыто, вода стекала во второе… Пройдя через все пять корыт, ручеёк впадал в небольшой пруд.

Мишка знал, что этот родник называется Казачьим и что, благодаря ему, кошара, находящаяся невдалеке, за косогором, круглогодично обходится без привозной воды.

Когда подошел Коля, они вдвоём обследовали склон – никаких признаков пещеры. Им ничего не оставалось делать, как поесть и идти домой. Сюда они решили не приходить до тех пор, пока не выпадает много снега, и не наступят морозы.

Коля в станице жил второй год. До этого он жил в городе. Дома он не любил и никогда не ел сырое, просоленное свиное сало. Теперь же ему казалось, что нет ничего на свете вкуснее такого сала. Далеко внизу виднелась станица. К западу от неё тянулась широкая тёмная полоса припойменного леса, окаймлённая с юга блестящей полосой Кубани.

– Миш, вот если бы сейчас совершилось какое-нибудь чудо, – сказал Коля, бросая очередную корку от сала Дружку. – Например, проходил бы по этой дороге какой-нибудь старик и указал нам, где пещера. Или была бы у нас волшебная палочка – махнули бы ею и там, где вход, выросло бы дерево…

– Чудик ты! – засмеялся Мишка. – Дерево, знаешь, как трудно корчевать. Если бы мы имели такую палочку, то сделали бы так: махнули и перед нами стоит тачанка с оружием…

Друзья пофантазировали еще немного и собрались идти домой. И тут случилось чудо. Вернее, не чудо, а каприз природы – явление довольно частное в здешних местах. Гора Дозорная возвышается над долиной Кубани на 350 метров и потому часто бывает так, что в долине стоит ясная погода, а вершина горы закрыта облаками и там идёт дождь или снег. Так было и на этот раз. С горы вдруг подул сильный ветер, и вниз по склону пополз густой туман. Крупными хлопьями повалил снег. Ветер усилился. Началась буря. Как обрадовались такой перемене погоды друзья! Они бегали, прыгали, ловили снежинки ртом, кричали «Ура! Ура!» Если бы кто-то со стороны посмотрел в то время на них, мог бы подумать, что видит жителей оленьего севера, которые после долгих лет плена, проведенного в знойной безводной пустыне, вернулись, наконец, в свой милый снежный край.