С конца 18-го столетия до первой декады 19-го столетия меховые компании успешно развили свою деятельность на окраине северо-западных равнин. Примерно до 1812 года торговлю можно было считать умеренно активной. Потребности компаний в пеммикане удовлетворялись в объёмах, не достаточных для того, чтобы обеспечить потребность индейцев в европейских товарах. Для того, чтобы поддерживать хорошие отношения с племенами, обе компании шли на то, чтобы закупать менее ценные шкуры – волка, бизона и т.д., то есть то, что дикарям было легче раздобыть в условиях равнинной жизни.

Несмотря на то, что торговцы активно требовали бобровые шкуры и индейцы прилагали к этому все усилия, добываемое на равнинах количество не было большим. Так, говоря о Черноногих в 1809 году, Генри сообщает, что “… бобры водятся в изобилии, но индейцы не охотятся на них с большим воодушевлением, ведь основной их целью является сушёное мясо и шкуры бизонов, волков, лисиц и прочих зверей, чьи меха ценятся дешевле.”

Чуть позже произошло некоторая дифференциация между группами Черноногих.

“Община Раскрашенного Пера сейчас кажется наиболее цивилизованной и наиболее благосклонной к нам. Община Холода держится весьма нагло. Что касается Кровавого Племени, то эти дикари ещё хуже и всегда готовы совершить убийство или как-то обмануть. Пьеганы наиболее многочисленны и, пожалуй, лучше остальных равнинных индейцев относятся к нам. Они же охотятся на бобров.”

Таким образом, некоторые группы равнинных аборигенов всё-таки занимались ловлей бобров. И эти именно индейцы находились в наилучших отношениях с белыми торговцами.

Генри пишет: “Торговля с Рабами (Рабы – Slaves – в данном случае он подразумевает Черноногих) для нас несущественна. Они нечасто приносят хорошие меха. Что же касается бобров, то индейцы редко добывают их шкуры.”

Наконец, Генри приводит пример племени, недавно вышедшего из лесной зоны, и это демонстрирует значительную разницу в их торговых отношениях.

“Отряд Сарси прибыл с провиантом и привёз несколько бобровых шкурок… Обычно эти индейцы убивают множество бобров, за что их и ценят торговцы. Но в последнее время они реже занимаются этим, хотя рассчитывают на прежнее к себе отношение с нашей стороны.”

Увеличение контактов индейцев северо-западных равнин с европейскими торговцами стало сказываться на военной модели этого региона. Количество огнестрельного оружия превысило число, которым можно было определить период случайного применения ружей. Теперь военные методы следовало охарактеризовать как методы ведения боя с постоянным применением нескольких винтовок. Изменения, связанные с применением нового оружия, были столь существенны, что этот период следовало бы назвать наиболее значимым на пути развития военного искусства индейцев к самым его высотам, когда активно использовались как лошади, так и огнестрельное оружие. Хотя число ружей пока ещё невелико, но в бою они применяются регулярно, боеприпасы постоянно пополняются.

Первым важным изменением было поведение союзной группы равнинных индейцев – Черноногих, Атсинов, Сарси, Ассинибойнов и равнинных Кри. Их оборонческая политика прекратилась. Вместо того, чтобы спокойно жить на своих прежних землях, они пошли в наступление. Черноногие, благодаря своему географическому положению, то есть будучи наиболее пограничными, стали самыми активными. За одно поколение (примерно за тридцать лет 1770-1800 гг) они продвинулись на запад и юго-запад от Орлиных Гор к Скалистым Горам и верхнему течению реки Миссури. Они смяли Кутенаев и Плоскоголовых и заставили отступить Змей, никто из которых не имел ружей. Кутенаи, Плоскоголовые и Змеи (после нескольких катастрофических случаев) научились избегать широкомасштабных столкновений со своими врагами, владеющими ружьями.

Так, например, в 1809 году Томпсон находился к западу от Скалистых Гор неподалёку от реки Спокан, где повстречал группу Калиспелов:

“Очень старый индеец поведал мне, что в юности он сделал для себя боевую палицу. Держа её в руках, он чувствовал себя совершенно уверенным в победе. Как-то раз его племя собрало большой отряд, чтобы напасть на Пьеганов. Они рассчитывали на успех. Но впервые их враги были вооружены двумя ружьями. Каждый выстрел убивал воина. Калиспелы не могли вынести этого и пустились наутёк, решив, что враги принесли с собой злых духов. Они спрятались в горах. После этого они уже не знали покоя. Постоянные налёты военных отрядов уничтожали их мужчин, женщин и детей, угоняли лошадей и мулов…”

Стремление избежать открытого сражения привело к возникновению почти беспрерывной партизанской войны, в которой нередко большие отряды нападали на мелкие стойбища. Наличие ружей у Черноногих дало им значительное преимущество над противником. В качестве примера изменения в тактике мы приводим выдержку из размышлений Саукамаппи о последствиях второй битвы Черноногих, принесшей им решительную победу:

“Тот бой вселил в них ужас. Наши винтовки сделали так, что генеральные сражения больше не происходили. Наша война превратилась в засады и нападения на маленькие деревни… У нас есть такое оружие (ружья, железные наконечники стрел, ножи, топоры), а у Змей его нет. То немногое, что им удалось украсть в наших лагерях, они уже испортили. И среди них нет белых торговцев. Так мы и продолжали продвигаться вперёд по замечательным равнинам к Оленьей Реке (река Красного Оленя)…”

Змеи могли рассчитывать на успех лишь тогда, когда предпринимали молниеносную атаку значительно превосходящими силами, даже если во вражеском стойбище имелись винтовки. Однако Черноногие научились принимать во внимание такую тактику противника и всё чаще держались крупными селениями, нападение на которые не принесло бы Змеям успеха.

По этому поводу Саукамаппи говорит:

“Племя Змей нам (то есть Черноногим) не опасно… У них совсем нет ружей… но они могут одолеть нас числом, силой, из-за чего мы страшимся выезжать на охоту малыми группами. Охотясь на оленей или горных баранов, мы находимся в постоянном напряжении.”

Генри также сообщает, что Черноногие “… в летнее время вынуждены собираться большими лагерями от ста до двухсот палаток, чтобы легче было обороняться от врагов.”

Несмотря на попытки Змей избегать крупных битв, такие всё же происходили иногда. Крупное стойбище Змей могло быть атаковано большим отрядом Черноногих или же один мощный военный отряд мог быть обнаружен другим.

Составные части предыдущей военной модели продолжали существовать и в этот период. Кожаные доспехи всё ещё играли жизненно важную роль, так как основная масса воинов применяла стрелы. Но использование доспехов становилось реже по мере приближения к концу этого этапа. Здесь же нужно отметить, что ближе к завершению этого периода крупномасштабные столкновения опять стали случаться чаще, и причиной тому был тот факт, что огнестрельное оружие стало распространяться шире, силы сбалансировались. Одним из видов такого боя была кавалерийская схватка, типичная для пост-лошадной и до-огнестрельной модели. Другим видом был пеший бой, сохранившийся с времён до-лошадных и до-огнестрельных.

Похоже, что Черноногие были вынуждены сохранять пешую форму боя на всём протяжении пост-лошадного и до-огнестрельного периода, что связано, скорее всего, с отсутствием регулярного поступления к ним лошадей. В противовес этому, нет никаких свидетельств, что Змеи, имея изобилие табунов, сохранили тактику пеших сражений. С наступлением эпохи нескольких ружей необходимость в пеших сражениях возникла вновь сама собой у тех племён, где наличие огнестрельного оружия было заметным, так как стрельба из тяжеловесных винтовок со скачущих лошадей была неточной, а из немногого имевшегося оружия нужно было извлечь максимальный эффект. Особенно важным это было при обороне.