— Я сказала, что вы мне помешали!

— У меня такого впечатления не сложилось. Скорее вы не нашли то, что искали!..

— Не смею разубеждать вас в ваших впечатлениях!

— И все же?..

— Денис великолепно рисовал, и мне хотелось бы иметь несколько его рисунков, — с нотами совершенно искренней печали произнесла Леонелла. — Но так как своим душеприказчиком он сделал Купавину, то я решила взять сама!

— Вы полагаете, она бы вам отказала?

— Я вообще не стала бы ее просить! — раздраженно бросила Дезире. — С какой стати?

— Она была его невестой!

— А стала наследницей! Интересная метаморфоза!

— Вы подозреваете, что Купавина могла налить яд в склянку Дениса?

— Во всяком случае, ей это было сделать удобнее всех!

— Но и вам это тоже не составляло труда, — осторожно произнес детектив.

— А вот это уже наглость, молодой человек! — холодно произнесла Леонелла.

— Прошу прощения…

Она посмотрела на него долгим изучающим взглядом.

— На первый раз прощу, и то только потому, что вы на редкость красивы!.. А я люблю и, главное, ценю все красивое… его, к сожалению, так мало… — Леонелла встала, подошла к окну и закрыла жалюзи. — Признаюсь, если бы вы были обыкновенным низкорослым, толстым, лысеющим мужчиной, неопрятно одетым и пахнущим неизвестно чем, я бы ни за что не согласилась встретиться с вами, даже если бы сам министр внутренних дел просил меня об этом.

— Ваш комплимент настораживает…

— Я не делаю комплиментов, я констатирую!

Она прошла так близко от Кирилла, что край платья слегка коснулся его руки.

— Если позволите, я приступлю непосредственно к цели своего визита, — собравшись с мыслями, сказал он.

— Приступайте! — рассмеялась она и упала на диван, раскинув руки.

— Как давно вы были знакомы с Лотаревым?

Лицо Дезире на миг словно окаменело.

— Около года.

— Раньше вы с ним никогда не встречались?

— Никогда! — четко ответила Леонелла.

— У вас с Денисом сложились близкие, доверительные отношения, или же это были отношения между актерами одного театра?

Леонелла посмотрела на Кирилла долгим пронзительно-обольщающим взглядом.

— Это были отношения между актерами одного театра, — прилежно повторила она его слова.

— И вы никогда не бывали у него в доме, как и он у вас?

— И я никогда не бывала у него в доме, впрочем, как и он у меня! — словно забавляясь, вновь повторила Леонелла.

— А вот мне, например, известно, что Денис был у вас в московской квартире и вы с ним о чем-то весьма взволнованно разговаривали.

Шелковые брови Леонеллы плавно поднялись вверх.

«Черт возьми, а он и в самом деле детектив!» — подумала она.

— Я не собираюсь ни опровергать, ни подтверждать чьи-то сплетни.

— Это не сплетни, у меня есть свидетель.

— Кто же он?

— Я его представлю, когда будет нужно, а пока спрашиваю вас…

— Нет, но все же, кто это?! Горничная?! — не на шутку взволновалась Леонелла.

Кирилл не без доли злорадства смотрел на вышедшую из себя диву: в глазах ее сверкали гневные молнии, щеки очаровательно порозовели…

— Я полагаю, своей горничной вы платите столько, что ей просто нет смысла вас предавать…

Леонелла задумалась, покусывая ярко-красные губы.

— Предавать всегда есть смысл!.. — с тяжелой иронией произнесла она и, вынув из потайного кармана платья белоснежный батистовый платок, слегка провела им по лицу. — И все-таки мне хотелось бы знать, кто этот свидетель?

— Это моя профессиональная тайна, — сверкнул в улыбке белыми зубами Кирилл. — Такая же, как и загадочная безграничность вашего диапазона.

Леонелла резко встала и черной птицей пронеслась по гостиной. Остановившись у рояля, она взглянула на Кирилла и с тяжелой усмешкой произнесла:

— Он был моим любовником!

— Ах, вот как? — весьма недоверчиво произнес Мелентьев. — Но простите за откровенность, в театре по поводу ваших отношений сложилось совершенно противоположное мнение.

— Интересно, какое же?

— Вы преследовали Лотарева, а он избегал вас!

Она, запрокинув голову, глухо рассмеялась:

— Это была обыкновенная маскировка, и она, как видите, нам удалась!

«Что-то мне все-таки мешает вам поверить!» — прищурив глаза, размышлял Кирилл.

— Но ведь Денис любил Марину!.. — как бы случайно обронил он фразу.

— Марину?! — взвизгнула Леонелла. — Он не любил и не мог любить ее! Он всегда, всю свою жизнь любил только меня!.. Слышите, только меня!.. — с надрывом чуть ли не прокричала она.

— А где вы познакомились с ним?

Леонелла, еще будучи во власти своих мыслей, непонимающими глазами посмотрела на Кирилла, и он был вынужден повторить свой вопрос.

— Ну, разумеется… в театре, — тем не менее прозвучал заготовленный ответ.

— Скажите, пожалуйста, а почему вы решили покинуть Италию и петь в Москве?

— Потому что я — русская и всегда мечтала вновь вернуться на родину.

— Вы родились здесь или…

Леонелла нетерпеливо перебила его.

— А сыщики еще докучливее журналистов!.. По-моему, уже во всех журналах было напечатано, что я родилась в Риме, так как отец был работником посольства. Некоторое время жила в России, а потом уехала в Милан.

Кирилл подошел к ней и тоже облокотился о рояль.

— Но знаете, вот здесь, — Леонелла длинными пальцами изящным жестом провела у себя под грудью, — осталось какое-то необыкновенное ощущение свежести снега и холодной голубизны русского неба… Вот ваши глаза… они синие, словно небо, смотрящееся в лед… — Она окинула его нежно-интригующим взглядом.

— Все же, простите за настойчивость, какой именно рисунок Дениса вы искали? — нудно допытывался Кирилл, вместо того чтобы поддаться игривому настроению Леонеллы и вместе с ней воспарить в утонченную атмосферу полунамеков, полуобъятий, полулюбви.

— Пейзаж… так… набросок окрестностей Павловска… — недовольно ответила она.

«Врет!» — решил Мелентьев.

«Какого черта! — в то же время злилась Леонелла. — Он что, импотент? Такая женщина рядом, а он привязался со своими вопросами. Ведь я могу и передумать!.. Нет, пожалуй, не передумаю, — возразила она сама себе, — он притягивает меня!..» — Она как бы случайно дотронулась до его руки. Кирилл пристально посмотрел на нее.

«Неужели такая звезда может заинтересоваться мною?.. А впрочем, чего не бывает на этом свете…»

Переливы домофона нарушили приятные мысли детектива. Теперь вздрогнула Леонелла.

— Простите, — с холодной светской улыбкой произнесла она, — но вам уже пора уходить…

— Что ж, извините… — и Кирилл сделал шаг, но Леонелла его остановила:

— Не туда, пойдемте, я вас провожу.

Она провела его в коридор, из которого по узкой витой лестнице они спустились вниз.

— Вы выйдите из дома, повернете налево, пройдете по боковой аллее и окажитесь у ворот. До свидания, — протянула она руку.

Кирилл вежливо пожал ее сильные, изящные пальцы. Леонелла с досадой взглянула на него и захлопнула дверь.

Выдворенный на улицу детектив поежился от пронизывающих порывов ветра и ледяных капель дождя. Но профессиональный интерес узнать, ради кого столь бесцеремонно выставила его Дезире, превозобладал над желанием поскорее сесть в джип, включить отопление и вернуться в Москву.

«Черт возьми, кто в столь поздний час имеет право навещать оперную диву?! Судя по тому, что сейчас уже почти полночь… это скорее всего любовник!..»

Кирилл обошел замок Леонеллы и увидел, что свет зажегся в одной из башен на втором этаже. Он осмотрел стены: они были гладкие, как лед; узкий выступ опоясывал второй этаж; стрельчатые окна были богато декорированы в стиле пламенеющей готики. Кирилл нервно покусывал губы: «Но не могу же я вот так уйти!»

Он скинул плащ, пиджак и, встав на лепное украшение нижней части окна, взялся за его стрельчатый верх. Затем ловко обхватил ногами какой-то каменный букет, и, подтянувшись, ухватился за выступ второго этажа. Вновь подтянулся и замер, прислонившись к стене. Теперь только оставалось осторожно заглянуть в комнату, пока не опустили шторы. Кирилл чувствовал себя скульптурным изваянием с весьма неудачной точкой опоры. Ветер набрасывался на него с такой ревностной яростью, будто хотел оторвать его от стены и сбросить на землю. Мокрые рубашка, брюки противно облепили все тело; злые колючие струи дождя били по лицу. Кирилл изловчился и осторожно заглянул в окно. В матовом свете электрических свечей Леонелла томно извивалась в объятиях какого-то мужчины.