Дрожащей рукой она провела по угасшим глазам и смежила веки Гарольда. Всё вокруг померкло и потеряло смысл. Она была оглушена бедой. Ведь именно ради неё Гарольд ринулся в логово врага... И там его подстерёг смертельный удар.

Просидев неподвижно несколько минут, Зей-Би подняла с земли бездыханное тело. Протиснувшись сквозь дверной проём, пошла со своей ношей вперёд, туда, где Гарольда ожидали его соратники, чтобы отпраздновать победу. Увидев безжизненное тело своего предводителя на руках сэли, они были потрясены. Торжествующие возгласы сменились трагической тишиной. Зей-Би шла, не оглядываясь по сторонам. Слёзы застыли в её невидящих скорбных глазах. Пройдя сквозь расступившуюся толпу, геноконцентрат вышла во двор. Отважные воины в безмолвии последовали за ней.

Каждый из них прекрасно знал своего вожака, его непокладистый и задиристый характер. Несмотря на все причуды Гарольда, в округе его любили. Казалось, от него все того и ждали, как бы он выкинул нечто из ряда вон выходящее, чтобы потом, искажая реальность, расписывать отчаянные подвиги. Однако у него было немало достоинств. Его доброе сердце было готово помочь любому, кто нуждался в этом. Лишь его запальчивость и необузданность делали его жестоким в глазах некоторых. Он не любил подчиняться кому бы то ни было, не терпел, когда задевали его гордость и честь. Мельсимор-младший любил свободу и всегда готов был отважно сразиться с кем бы то ни было за свои убеждения и взгляды. Он был опасным противником на дуэли, поэтому, зная его взрывной характер, с ним мало кто хотел и умел дружить. Браун Бельчман, он же "Вульф", пользуясь открытостью благородного Мельсимора-младшего, проник в его владения в качестве служителя и дожидался своего часа, чтобы нанести ему удар в спину. И дождался...

Г л а в а 43.

Гарольда Родрика Мельсимора омыли, переодели и положили на смертный одр в одном из залов замка, чтобы каждый желающий мог проститься с ним. Горе жителей поместья Мельсимор было велико, однако ничья боль не могла сравниться со скорбью брата.

День был на исходе, когда двери зала закрыли для посетителей. Проникнув туда незаметно, геноконцентрат подошла к ложу, на котором лежало тело юноши. Коснувшись его обледеневших пальцев, сэли подняла руку Гарольда и приложила её к своей щеке. Боль утраты не давала ей произнести ни звука, она могла лишь проклинать себя в душе за вмешательство в события, которые привели к роковой развязке.

- Что тут делает эта лицемерка?! - раздался голос с другого конца зала и Зей-Би вздрогнула.

Она повернулась и охнула от неожиданности. У дверей зала стоял сам Герман Фридрих Мельсимор.

- Герман?!

- Как ты посмела войти сюда? - приблизившись к ней, гневно спросил Мельсимор.

- Я... я пришла проститься с Гарольдом, - в растерянности ответствовала та.

- Какая же ты гнусная тварь! - с отвращением выкрикнул он ей в лицо.

- Что??? - побледнела сэли.

- Сначала убиваешь Гарольда, потом приходишь с видом невинной овечки, чтобы проститься с ним? - задыхаясь от негодования, прошипел Мельсимор-старший. - Да, ты действительно нелюдь! Ты... ты дьявол в женском обличье!

Геноконцентрат решила не отвечать, понимая, что им и его словами движет чувство горя. Герман винил Зей-Би в гибели брата и во многом другом, чего сэли не совершала. Но что было спорить с отчаявшимся и ослеплённым яростью человеком!...

- Я не хочу больше тебя видеть, - заявил он, закончив свою филиппику. Вон из моего дома! Вон из моей жизни! Вон!!! - неистово кричал он, показывая на дверь.

Зей-Би молча направилась к выходу и сердито хлопнула за собой дверью. Мельсимор припал на колени, и обессиленный, опёрся на смертный одр брата. Слёзы заволокли его глаза. Он оплакивал не только брата-близнеца, но и свою роковую любовь. Несбыточную, невозможную любовь между человеком и геноконцентратом.

Сэли темнее тучи брела по коридору замка "Голден Сиид". Она направлялась в восточное крыло в свою комнату, где хотела провести последнюю ночь своей жизни. Решение о самоуничтожении пришло к ней внезапно. Зей-Би страшила мысль, что она стала невольной причиной рокового стечения обстоятельств, приведших к человеческим жертвам и ещё могущих привести... Она была в отчаянье...

- Зей-Би...

- Молчи!!! Это приказ!

Нейрокомпьютер умолк, Зей-Би погрузилась в печальные мысли.

"Прежде чем отключить "распределительный" пояс надо будет подстричься, думала она о предстоящем. - Потом надо найти место, где моё тело никто и никогда не найдёт".

Самоуничтожение было нелёгкой задачей. Ведь тело геноконцентрата никогда не разлагалось, а кожа не повреждалась под воздействием внешней среды. Единственным выходом для сэли было похоронить себя заживо и, отключив "распределительный" пояс, оснащающий организм кислородом, покончить с жизнью. К такому неординарному решению Зей-Би пришла не сразу, однако по зрелом размышлении оно показалось самым приемлемым. Выполнив первую часть своего плана, то есть, обрив голову наголо и уложив свои волосы в "уменьшитель", Зей-Би направилась на кладбище замка "Голден Сиид".

Уже светало, солнце ещё не показалось за горизонтом, когда геноконцентрат, прорыв углубление в полный свой рост, окончила первый акт плана самоуничтожения. Она отложила лопату в сторону и подошла к одинокой могиле, где на плите вместо имени была только дата смерти усопшей.

- Прощай, Аделаида, - сказала Зей-Би, прикоснувшись к холодной плите. Плохой я была подругой, раз не спасла тебе жизнь. Но имя твоё я всё же верну тебе, - решила сэли выжечь имя цыганки на надгробной плите и позвала нейрокомпа.

- З-е-й Б-и-и-и!!!.... - крикнул Алекс с такой силой звука, что геноконцентрат содрогнулась.

Эхо пронеслось по всей округе и сэли показалось, что такой ор мог бы поднять и мёртвого из могилы.

- Ты что, совсем обезумел? - шепотом спросила сэли, придя в себя.

- Что ты хочешь сделать, о глупейшее создание человека? Убить себя? Ведь Марк-Сон ищет тебя...

- Он никогда меня не найдёт...

- Ошибаешься... - возразил тот. - Марк-Сон здесь, в этом времени! Вот уже час, как я вошёл в контакт с его нейрокомпьютером!

- Не надо мне сказки рассказывать, - сердито отмахнулась та.

- Но это чистая правда! Клянусь!

- Зачем же ты мне раньше не сообщил об этом? - возмутилась она.

- Затем, что ты приказала мне молчать!

Зей-Би молчала, пытаясь осмыслить услышанное сообщение.

- Так значит, он всё же здесь? Но где? Где он меня будет ждать? - в смятении стала она осыпать компа вопросами.

- Там, где и должен был быть. У твоей записи в лесу.

- Нельзя терять ни минуты! Включи персолазер!

Сэли запечатлела на надгробной плите имя цыганки, засыпала яму, приготовленную для себя же самой и побежала в лес. В ней всё бушевало от радости и счастья.

Край пурпурного светила дотронулся синего небосвода, озарив его. Геноконцентрат замедлила шаги, чтобы в последний раз полюбоваться на дивный восход солнца. Ей припомнился каждый день, каждый момент, каждый эпизод полутора лет, прожитых в этом времени. Но за собой она оставляла лишь горечь утрат, - карлика Рубенса, цыганки Аделаиды и ставшего её верным другом Гарольда Родрика Мельсимора. Зей-Би вновь зашагала, но внезапно остановилась, ей в голову пришла сумасшедшая мысль. И снова побежала...

- Куда?! Куда ты бежишь? Лес не в той стороне! - пытался нейрокомп остановить свою хозяйку.

Геноконцентрат добежала до крепостной стены. Она сделала рывок и перепрыгнула через ров и ограду. В главном строении царила гробовая тишина. В это раннее время все его обитатели ещё спали, лишь сонную охрану можно было изредка встретить на пути. Сэли незамеченной пробралась в зал, где лежало тело Мельсимора-младшего. Взяв мертвеца на руки, она вышла наружу. Проскочив охрану, Зей-Би побежала со своей ношей к ограде. Геноконцентрат приказала Алексу включить реакторы гипербот и подключить глазной монитор к их управлению, на выполнение чего нейрокомпьютер дал свой отказ.