- Да-а... - протянул пожилой мужчина, ехавший верхом на костлявой кобыле. - Кажется, погода улучшилась, - осматриваясь вокруг, довольно заявил он.

- Да, куда уж улучшилась, - отозвался всадник на гнедом, который ехал впереди него. И в доказательство резко выдохнул воздух, превратившийся в струйку пара. - Видишь, мороз.

- Так-то оно так, - согласился пожилой, - но ведь тихий мороз куда лучше буйного урагана.

- Не произноси больше при мне слово "ураган"! -недовольно сказал другой. Этот проклятый ураган... апчхи!

- Никак вы простудились вчера?

- Простудился? - переспросил Герман. - Да я сроду не болел.

- Вот, значит, и пришла пора, - неудачно подшутил Рендольф.

- Да, ведь вы все только и ждёте того, чтоб я заболел и отдал концы, желчно проворчал хозяин.

- Боже упаси, сэр! - искренно обиделся старик. - Да ведь я не со зла. Неужто вы подумали, что я рад вашему недугу? Чтоб мне не жить, если я даже осмелюсь подумать об этом. Чтоб...

- Полно, Рендольф, - перебил его Мельсимор. - Мне сейчас вовсе не хочется слышать твои оправдания, - сказал он и поднял воротник своего плаща.

- Неудивительно... - буркнул старик и запнулся, поняв, что вновь не придержал свой язык.

- Что ты хочешь этим сказать? Продолжай, раз уж начал.

- Ничего, сэр. Просто легко свалить вину на другого...

- Что?!

- А вы посмотрите на свою одежду. Там вы и найдёте ответ на свои необоснованные обвинения....

- А что такого в моей одежде? - оглядывая себя, в недоумении спросил Герман.

- Вот именно, что ничего, - подхватил тот. - Вы слишком легко одеты.

- Легко?! - воскликнул "Преемник Диониса". - Что я, по-твоему, должен был напялить медвежью шкуру?

- А хотя бы это... - ухмыльнулся Рендольф.- Ради здоровья.... Самое главное, чтобы не заболеть, - назидательно-участливо заметил он.

Старик ещё долго "просвещал" своего хозяина и даже начал советовать средства, используемые в народе от простуды. Однако Герман больше не слушал его. Мысли его были полностью поглощены воспоминаниями вчерашнего дня.

"Всё кончилось, старина, - говорил он мысленно сам с собой. - Твоя плантация спасена! Господь не оставил тебя в беде. Он помог тебе в самую тяжкую минуту твоей жизни. Моя... то есть, наша с братом плантация уцелела после этого ужасного дня. Наша с братом.... А брату-то всё равно, выжила плантация или нет. Кажется, только я о ней и беспокоился. Но ведь не зря! Завтра, наверное, в замок съедутся соседи. Будут расспрашивать меня, мол: "Что да как?" А я им в ответ: "Господь защитил меня"... нас ... нас. Кого нас? Меня и брата? Но он с тех пор, как Зей-Би ушла, даже не выходит из своей комнаты... Зей-Би, - у Германа сжалось сердце, при мысли о ней. - Будь она здесь, уж точно бы порадовалась со мной.... Где же она сейчас? Наверное, снова где-то одна ходит-бродит по горам, по долам, снова поселилась у кого-нибудь в доме, и снова околдовывает кого-то своими чарами. Увижу ли я её ещё когда-нибудь? Скорее всего, нет. Она была не от мира сего.... Была тайной... и её разгадку не найти до конца дней".

С такими мыслями Герман доехал до виноградного поля. Тут они с Рендольфом расстались.

- Жаль, что сегодня туман, - произнёс Герман вслух. - Я так хотел разглядеть тебя полностью, - обратился он к полю, - ну да ничего, ещё успею, сказал он и подстегнул гнедого. Красавчик, повинуясь желанию всадника, двинулся вперёд.

Туман был настолько густым, что конь едва разбирал дорогу. Вокруг царила тишина, нарушаемая только топотом копыт и тяжёлым дыханием коня. Вдруг гнедой резко остановился. Герман пришпорил его, но животное не двинулось с места.

- В чём дело, Красавчик? - не понимая упрямства своего коня, досадовал седок. - Ну же! Давай, шевелись! - настаивал он. Гнедой заржал и замотал головой. - Чертовщина! - выругался Герман и спешился. - Да что с тобой? - он потянул за узду, коняга всё равно не сдвинулся с места. - Только этого мне и не хватало! Я заставлю тебя сдвинуться с места! Или я вскормлю тебя волкам! пригрозил хозяин.

Красавчику не понравилась угроза хозяина, и он резко вздёрнув головой, боднул хозяина. Тот, отпрянув, напоролся на какой-то предмет и чуть не упал.

- Что это такое? - насторожился он.

Мельсимор опустился на одно колено и осмотрелся. На земле лежал человек. Герман с опаской протянул руку и повернул тело лицом к себе.

- Зей-Би! - он остолбенел. Придя в себя, Герман взял руку сэли в свои и стал прощупывать пульс. Биение было настолько медленным и слабым, что еле прощупывалось. - Жива! Она жива! - с облегчением вздохнул он. - Но что с ней стряслось? - он протянул руку и дотронулся до её лба. - Как лёд... Мельсимор, сняв с себя плащ, расстелил его на земле возле сэли. Нагнулся, чтобы переместить Зей-Би, но помедлил. - Может, лучше будет, если я позову врача? - он огляделся вокруг. Туман. Ни души. - Нет, медлить нельзя...

Погодя, он погрузил сэли на коня и двинулся к замку.

- Доктор, как, по-вашему, что с ней? - спросил Герман у доктора Оландью, когда тот по его срочному вызову незамедлительно явился в замок.

- Точно не знаю, Герман, но, думаю, это из-за вчерашней непогоды.

- Ещё одна жертва урагана?

- Похоже, - тихо ответствовал док.

- Ваш диагноз?

- Не могу дать конкретного определения. Я лишь частично осмотрел её. Ведь одежду с неё мы так и не смогли снять... Возможны ушибы, переломы...

- Одежда будто бы срослась с ней. Даже ножом не распорешь. Да, кстати, доктор, - сказал Герман и, подойдя к кровати сэли, приоткинул одеяло, чтобы показать ноги геноконцентрата. - Подойдите поближе и посмотрите-ка вот сюда, он показал на подошву гипербот. - Вы когда-нибудь видели такое?

Доктор, внимательно осмотрев обувь, с изумлением поднял глаза на Германа.

- Я ещё никогда не видывал такого рода обуви.

- Я тоже, - вздохнул хозяин.

- Герман, вы столько времени провели вместе с ней, неужели вам ничего так и не удалось узнать о ней?

- Увы, - покачав отрицательно головой, ответствовал тот. - Она невероятно скрытная и для меня всё ещё остаётся загадкой. - Он вспомнил слова Зей-Би. Но одно я знаю точно, она очень хочет вернуться к себе домой.

- Так за чем же дело стало?

- Не знаю, - пожав плечами, поспешно молвил тот. - Не могу взять в толк. То ли она совершила что-то непоправимое и по этой причине обратно путь ей заказан... Или же.... Знаете, доктор, как-то мы вместе встретили рассвет... доктор, заподозрив амурно-романтическую сцену, спрятал улыбку. - Нет, нет, не подумайте ничего предосудительного. Мы просто друзья, - поспешил Герман отвести подозрения. - Ну вот, когда она увидела восход солнца, то призналась, что видит его впервые.

- Впервые?! Восход солнца?! - воскликнул Оландью.

- Да, - утвердительно кивнул собеседник. - Я знаю, что это может показаться невероятным, но по её восторженному взгляду я уверился в её искренности.

- Не знаю, что и думать, Герман.

"Сказать ли ему о даре Зей-Би подчинять людей своей воле? - задумался юноша. - Нет, - решил он, - доктор всё равно не поверит мне".

Мельсимор, сидя в своём любимом кресле в рабочем кабинете потягивал горячий чай из ароматных трав.

- Ну, так- то лучше, - довольно улыбаясь, сказала толстая служанка, когда он передал ей пустую чашку, - а то вы себя совсем извели, - участливо проговорила старуха.

- Хватит жалеть меня, няня Клотильда, - отмахнулся Герман.

- Ну, хорошо, хорошо, не буду.

- Сэр, к вам пришли, - объявил дворецкий, войдя в кабинет хозяина "Голден Сиид".

- Кто?

- Лорд Нортбри, сэр Патерсон и мосьё Ля Морэ, - доложил Франк.

- А-а... - протянул хозяин с облегчением. - Тогда впусти их, Франк, велел он и выпрямился в кресле.

Дверь распахнулась и в комнату вошли трое джентльменов почти такого же возраста, как и Герман, лишь Роберт Патерсон на несколько лет был старше их всех. Смуглый низкорослый крепыш с грубой лепкой лица очень отличался от двух других своих приятелей. Филипп Ля Морэ был высок, строен и худощав, при этом щеголеват. Третий - Джошуа Нортбри - среднего роста и хрупкого телосложения, с мягкими чертами лица, которым могли позавидовать представительницы прекрасного пола, отличался особым аристократизмом манер, и даже некоторая женственность облика не портила впечатления.