Вождь приблизился к плетённому, разукрашенному побрякушками воображаемому трону, уселся и сделал лёгкий жест рукой. Иноземцу пригрозив острым копьём указали на землю и тот послушно встал на колени.
- Добрых вам лет правления благороднейший вождь. Меня зовут Патрик Су
эйс. Я турист... то есть путешественник, вернее художник, - перебивал он себя не зная как лучше представиться дикарю, - ... приехал, чтобы нарисовать портрет великого вождя, - стянув с плеча мольберт, Патрик раскрыл его и продемонстрировал принадлежности внутри.
Вождь исподволь зыркнул на всё и вновь принял суровое выражение лица. Суэйс ещё долго что-то говорил нечленораздельное и лишённое смысла в попытке заверить предводителя о его мирных намереньях.
Наконец насытившись моленной болтовнёй иноземца вождь многозначительно кивнул одному из близстоящих воинов и тот пнул Суэйса в бок, тем самым велев замолчать. Очередь говорить была за вожаком племени. Однако тот безмолвно поднялся на ноги и напыщенно зашагал в направлении костра. Двое из его прислужников понесли за ним трон. За вождём последовал и американец. Воины показали ему на место возле костра.
"Хороший знак, - заликовал Патрик в душе. - Значит они не восприняли меня за врага".
Гостю, как теперь смотрели на чужака, подали на глиняном блюдце кусочек жареного мяса, зловонного животного и чистой прохладной воды. Суэйс с молчаливой брезгливостью доел предложенное ему яство, и преступил к главной интересующей его теме.
- Мужественный Кобонебат, я слышал, что племя оолуг отмечает множество
празднеств и для каждого события у вас есть определённый ритуальный танец?
Вождь надменно усмехнулся.
- Верно. У нашего народа богатый опыт в традициях, - ответил он на ломан
ном английском языке.
- Я также наслышан о иио.... иона... - гость задумался, ...Иина-ганагате...
Это слово взбудоражило вождя дикарей. Он гневно оскалился и прорычал словно тигр. Его недовольство тут же переняли и окружающие. Верные воины по призыву главаря окружили Суэйса.
- Я что-то не-то ляпнул? Или вы приглашаете меня совершить с вами обряд
Иина-ганагат?
- Я приглашаю тебя на смерть любознательный турист.
Туземцы схватили чужака за плечи и поволокли к расписанному красками чёрному столбу. Суэйс брыкался и супротивился, даже уложил ударом одного или двух неприятелей. Однако воинов было слишком много.
- Что вы делаете? Как вы смеете? - орал обречённой к расправе американец.
Он не мог уяснить причину негативной реакции дикарей. Невзирая на выкрики и сопротивления, бледнолицего всё же привязали к столбу. Кобонебат что-то рявкнул на языке своего племени и один из прислужников в поисках нечто важного ринулся в хибару вождя. Вернулся он с плетёной корзиной, в которой лежало четыре человеческих черепа, торжественно украшенных безделушками. Он поднёс корзину к вождю и бережно передал ему ношу с экзотическими предметами. Глава дикарей с гордостью оглядел своё нажитое богатство черепов.
- Что вы собираетесь делать со мной? - заметив недоброе знамение, забился
иноземец в попытке высвободиться.
- Скоро твоя голова украсит мою коллекцию.
При этих его словах все воины одновременно что-то весело воскликнули. Новая потеха была им на радость, средь скучной однообразной жизни. По велению Кобонебата, на сцену расправы явился шаман племени. Его наряд был ещё более чудовищным нежели у вождя. Весь его человеческий облик был скрыт разноцветными перьями, амулетами и костями животных. Он исполнял роль жреца, колдуна и целителя. В настоящий момент он должен был показать своё искусство жертва приносящей обязанности. Собравшиеся вокруг столба зрители расправы, ликуя застучали копьями по земле. Шаман, с взглядом самой сатаны, немного отплясав, прильнул с ритуальным ножом к жертве. Приговаривая колдовские заклинания, он разорвал одежду иноземца и обнажил его по пояс.
- Что ты делаешь долбанный индюк! Отпусти меня, или тебе не поздоровить
ся! - от перенапряжения вены на шее у Суэйса вздулись и кожа лица покраснела до неузнаваемости.
Он бранил, орал, призывал на помощь и даже плевал, но всё было без толку. Колдун был настроен категорично. Клинком ножа он принялся царапать на груди обречённого непонятную языческую фигуру. Из оцарапанной кожи пленника струйкой потекла алая кровь, но это ничуть не тревожило истязателя. Завершив своё изобразительное искусство, шаман резко повернулся к зрителям и призвал их бодрее подержать его. Патрик осознал, что ор каннибалу нужен был для финального удара ножа. Сердце приговоренного застыло в ожидании неминуемой смерти...
Ликующую оргию аборигенов приглушили выстрелы из огнестрельного оружия. В селение прорвались дюжина представителей местной власти, а во главе их был ни кто иной, как уже хорошо знакомый читателю Лукас Окампо.
Узнав от сестры о поездке Суэйса, он отправился следом за ним. Лейтенант следил за своим непутёвым товарищем и упустил его из виду лишь в Менди, когда тот уехал в машине проводника. Подозревая о варварских традициях и расправах туземцев, Окампо попросил помощи у здешних правовых органов и вместе с ними пришёл на выручку бывшему напарнику. Местные власти всячески пытались искоренить каннибальство аборигенов, но некоторые племена в центральной части острова, включая и оолугов, всё ещё придерживались этого языческого ритуала.
Приговоренного иноземца, чуть не ставшего ужином для людоедов, и жертвой освещённого ритуала "добыча черепа", отпустили на волю. Несмотря на недавнюю размолвку с другом, Патрик был неимоверно рад их встрече.
С помощью представителя здешней власти, американцы рассказали вождю племени оолуг, о совершённых убийствах на малолетних детей в Нью-Йорк Сити. Окампо также поведал о ясновидце Мануре, который и посоветовал им обратиться за помощью именно к оолугам. Выслушав рассказчиков Кобонебат неохотно согласился помочь чужестранцам. Добавим, что уломали его волю не добросердечие или жалость, а плата, несколько голов крупнорогатого скота, за проведение жизненно важного для американцев ритуального танца.
- Готовьтесь! Сегодня ночью вы отправитесь в Страну Теней...
Туземцы верили в своих языческих богов, но с приходом ночи появлялись и злые духи, которых они крайне боялись. Команда шамана приступила к подготовке ритуала Иина-ганагат. Этот обряд был тайным и оолуги ревностно скрывали его от остальных племён. С наступлением глубокой ночи, началась церемония старого языческого обряда. Для путешествия в Страну Теней на тела смельчаков, отважившихся пуститься в это опасное странствие, нанесли татуировки и ритуальные рисунки, которые должны были уберечь их от проникновения в душу злого духа.
Колдун оолугов, Танагар, тот самый, который хотел прикончить Суэйса, должен был вести процессию. Сам он не отправлялся в странствие по параллельному миру, да и вождь Кобонебат тоже. Проводником в ту ночь должен был стать молодой помощник колдуна, Тибо.
Путешественников насчитывалось двенадцать человек включая чужеземцев и проводника. Участники обряда расположились возле яркого пылающего костра и помощник шамана пройдясь по рядам странников, преподнес к каждому глиняный кувшин с неизвестным питьём. Этот напиток был важным элементом ритуала Иина-ганагат. Тамошние плебеи именовали сей эликсир - "иина", откуда и зародилось название этого обряда. Вскоре настало время выйти на сцену и "ганагату", так был прозван барабан для ритуальных танцев. Вместе с напитком они составляли ансамбль шествования.
Зазвучала дробь ганагата и процессия началась. Шаман заголосил громовым тенором, зачитывая заклинания, которые должны были призвать на помощь богов и отогнать злых духов. Сперва всё казалось простым и до жути наивным, пока ритм ударов ганагата не участился. Танагар стал более пламенно заговаривать колдовские речи и напиток "иина" начал проявлять своё дурманящее разум воздействие.
Внутри каждого участника этого мистического обряда выросло непреодолимое желание отплясывать ритм ганагата, который каким-то образом воздействовал на подкорные области головного мозга испивших эликсир. Странники больше не соображали творящегося вокруг. Для них существовал только ритм местного тамтама, вводящий их в состояние транса. Несуразные хаотические движения участников ритуала вскоре перешли на скоординированный определённый пляс. Чужестранцы вначале норовившие подражать оолугам, принялись неосознанно осуществлять те же действия, что и аборигены.
