Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Матерый волчище.

— И умный, расчетливый. Пробивал отверстие тютелька в тютельку. Сорок шестой размер у него. Мы по очереди все лазали — только с таким размером плеч можно протиснуться в пролом.

— И никаких следов?

— Словно метелочкой после себя подметал и тряпочкой протирал

— Вот-вот! И здесь так же. Но очень уж в этой сберкассе все аккуратно. Чересчур. Чуешь? Погоди, погоди. Ты что в окно уставился? Устал? Может, все-таки поспишь? А мы кого-нибудь пошлем?

— Да нет, товарищ комиссар. Это у меня манера такая, думается почему-то так легче.

— Ага. Тогда, значит, бери машину и прямым ходом туда. Там толковый эксперт наш действует. Бурштейн. Знаешь ее?

— Опытный криминалист.

— Помозгуйте вместе. Завтра вечером доложишь результаты.

— Есть, товарищ комиссар.

* * *

Час ночи… Сберегательная касса не очень большая. Расположена в старом трехэтажном доме в районе Марьиной рощи. Когда-то в этом помещении был магазин, если судить по большим витринам; сейчас они забраны изнутри металлическими решетками. Двойные двери с прочными запорами.

Войдя, Павел поздоровался с работниками милиции. Одни из них сидели за узким столом около стены и писали свои, нужные в таких случаях бумаги. Другие стояли группой, переговаривались, покуривая, обсуждали происшедшее.

Навстречу Павлу поднялась полная, средних лет женщина, с черными стрижеными волосами. Форма капитана милиции казалась на ней случайной и сидела нескладно. Большие карие глаза, вдумчивые, глубокие, очень красили ее продолговатое, с полным подбородком лицо.

— Очень здорово, что именно вы приехали, Павел Иванович, — сказала она, улыбаясь.

— Здравствуйте, Софья Исааковна. И вас подняли на ночь глядя?

— Что поделаешь, если интересующий нас контингент предпочитает «ночную смену»? Но пойдемте. Я вам покажу любопытные вещи.

Софья Исааковна открыла калиточку в деревянном барьере, перегораживающем комнату.

— Объект внимания грабителей. — Она указала на большой сейф у стены. — Замок открывается специальным ключом и только когда набрана нужная комбинация цифр. Сейф открыли, взяли солидную сумму денег и облигации трехпроцентного займа, тоже приличную пачку. Потом сейф был закрыт.

— Симуляция?

— Не исключено. Во всяком случае, тут действовал кто-то знающий секрет замка. Да и ключ у него, вероятно, был…

— Отпечатки пальцев?

— Никаких. Все, к чему прикасались руки грабителей, протерто тряпкой, смоченной нашатырем.

— Заведующего привезли?

— Лежит у себя в кабинете с сердечным приступом.

— Сумма похищенного?

— Примерно двадцать тысяч рублей. Точно установят утром.

— Почему деньги и ценные бумаги остались на ночь в сберкассе?

— Не приехал инкассатор. Причина пока не выяснена.

— Все осмотрено, сфотографировано?

— Да. Вещественные доказательства изъяты. Документы оформлены. Заведующий предварительно опрошен.

— До чего с вами приятно работать, Софья Исааковна! Дальше бы так успешно продвигаться.

— Спасибо за комплимент. И я могу вам ответить тем же. Но насчет «дальше», боюсь, таких темпов не получится. Однако продолжим осмотр.

Софья Исааковна направилась во внутреннее помещение сберкассы. Здесь было устроено нечто вроде кухоньки — поставлена двухконфорочная газовая плитка, возле нее — однотумбовый, покрытый клеенкой канцелярский стол и два простых стула. Немного подальше, в углублении стены, — металлическая раковина водопровода. А над ней небольшое окошко, квадратное, сантиметров на сорок, выходящее во двор. Там, над одним из подъездов, очевидно ведущих в жилые квартиры, горела яркая, не прикрытая ничем лампа. В резком ее свете оконный проем выделялся особенно отчетливо. Он был прежде заделан тремя толстыми железными брусьями. Среднего сейчас не было. А два других, сильно отогнутых в стороны, образовали отверстие, напоминающее приплюснутую букву «о».

— Обратите внимание, как изъят средний брус. — Софья Исааковна взяла стул и показала Павлу на второй. — Влезайте — будет удобнее рассматривать.

Да, рассматривать было что. Средний брус грабитель не перепилил, а выпилил вместе с кусками кирпичей, в которых были закреплены его верхний и нижний концы.

— Преступнику нельзя отказать в находчивости: железный брус и тяжелее и дольше пилить, и визгу не оберешься. А кирпич поддается легче, и звук от ножовки куда слабее.

— Почему же от ножовки? Тут выкрошены швы. Кирпичи вынуты целиком, — сказал Павел.

— Вы думаете? А по-моему, именно не выкрошены, а выпилены швы. Попробуйте пальцем — ни щербинки.

— Пожалуй, вы правы. А на какой стороне обнаружены следы известки, крошки кирпича?

— Вот в этом-то и загадка. Нет следов. Как корова языком слизнула. Во всяком случае, подручными средствами их найти не удалось.

— Пробы почвы под окном взяли для микроисследования?

— Конечно.

— Давайте еще выпилим и отправим в лабораторию кусок пола и соскобы с краев раковины. Очень было бы заманчиво установить, с какой стороны орудовали грабители — со стороны двора или изнутри помещения.

Павел соскочил со стула и помог сойти Софье Исааковне. Потом приложил палец к губам, показывая, что надо говорить потише.

— Такое ли уж это решающее значение имеет? — Софья Исааковна вняла, однако, предостережению и перешла почти на шепот. — С окном все подстроено в расчете на нашу сверхнаивность: ясно же, что это инсценировка.

— Возможно. Но, с другой стороны, слишком бросающиеся в глаза детали…

— Говорят об их нарочитости, вы хотите сказать? Нет, здесь продемонстрирована не хитрость, а неопытность преступников. Посмотрите…

Подполковник Люстров, приехавший на место происшествия — мало ли в каком содействии нуждаются сотрудники управления, — застал самый разгар спора. Старший эксперт-криминалист и начальник опергруппы объяснялись больше жестами и были так увлечены, что даже не заметили вновь пришедшего, пока подполковник не обратился к Калитину:

— Чем можем помочь, товарищ старший лейтенант? Комиссар звонил и дал указание оказывать вам полное содействие.

— Здравия желаю, товарищ подполковник. Извините, что не приветствовали вас как положено. Обсуждали тут один вариант. И не очень сошлись во мнениях. Будет, вероятно, лучше, если я вам поподробней изложу, над чем мы бьемся. Разрешите?

— Слушаю вас.

Павел рассказал подполковнику Люстрову все, что связано с «каменщиком», рассказал и о трудностях, с которыми столкнулся МУР при его розыске, о подозрениях в причастии «каменщика» к ограблению сберкассы, о нынешнем своем споре со старшим экспертом-криминалистом.

Беседа постепенно вышла за официальные рамки, может, потому, что они с Василием Никифоровичем почувствовали друг к другу симпатию, как это нередко бывает между людьми со сходными характерами, склонностями, житейскими принципами.

Воспользовавшись случаем, Павел просил подполковника еще раз проинструктировать участковых насчет поисков проданных манто и обязательно звонить ему, если будет что интересное. Подполковник обещал.

Заведующего сберкассой, Савву Осиповича Тукицкого, допросить практически не удалось. Ему становилось все хуже и хуже, и врач «неотложки», приехавший по вызову, настаивал на немедленной госпитализации.

— Нельзя ли все же задать хотя бы несколько вопросов? Когда еще удастся побеседовать с человеком? А его показания могут оказаться решающими. Разрешите, пожалуйста, — попросил Люстров.

Врач неохотно согласился.

И вот Павел уже сидит рядом с уложенным на сдвинутых стульях заведующим сберкассой, бледным до синевы, со впавшими щеками.

— Скажите, пожалуйста, Савва Осипович. Громко говорить не надо, я услышу. Скажите, ключи от дверей сберкассы где обычно хранили?

— Ключи от дверей… Всегда находятся… Только у меня… Вторые экземпляры… Тоже хранятся… У меня дома…

Заведующий произносил слова отрывисто: частое короткое дыхание делило фразы.

— Никто не мог бы сделать слепок с них?

4
{"b":"42636","o":1}