Вадим перевел дыхание.

"Ну, спутешествовали?-зазвучал в сознании голос Виста. – Теперь вам понятно? Вы – здесь, а мысль ваша – там, и, кстати, воплощена она в будильнике!"

"Во-первых, это запрещенный прием – трогать близких,-сердито проговорил Вадим,а во-вторых, все это чистейшей воды воспоминание".

"Да-да-да…" – иронически проговорил Вист.

"Ну, отчасти-воображение", – вспомнил Вадим неожиданный Машин испуг и смущение.

"Это сейчас у вас воспоминание, о том, что было минуту назад,-определил Вист,-а тогда было присутствие. Ну хорошо, скажите мне, где вы уж точно не были?"

"Мало ли где я не 'был, – ответил Вадим. – В Калуге, например, не был, в Дагомее… Да не туда вы клоните! Вообразить-то я могу все, что угодно, только это не объяснение".

"Ну, считайте, что я там у себя на планете воображаю вас", – предложил Вист.

"Еще что!"

"Тогда – вы меня… Ах да, вы же меня предупреждали. .. Вот, нашел! обрадовался Вист. – Все элементарно просто: произошло счастливое совпадение. Я там у себя вообразил, что вы, Вадим, существуете на Земле, а вы, надо же, – и в самом деле существуете! Я – объективно, и вы объективно. Устраивает вас этот вариант, а, Вадим?"

"Устраивает, если не врете,-устало согласился Вадим, – мне просто нужна ясность".

"Да уж это прежде всего! – с энтузиазмом подхватил Вист. – Вы и сами тоже могли бы вдруг представить невиданное вами раньше, но тем не менее реально существующее место.

Редкий, но вполне мыслимый случай… Ну вот, значит. Я там сижу себе, представляю, а вы тут как раз и существуете…-как сказку, нараспев, начал рассказывать Вист.-Надо же какое совпадение!"

Оба они враз рассмеялись.

"Ладно,- сказал Вадим, – ну вас к черту! Не надо объяснять. Пусть будет так: вымысль того, кто мыслит где-то там…"

"Умница, – похвалил Вист. – Только не "мыслит", а "мыслил"… Мне трудно объяснять вам что-либо в рамках поставленных вами ограничений. Делайте что хотите, но ясамостоятелен! Относительно самостоятелен", поправился Вист.

.. .Плавник вспыхнул наконец, и в густой черноте ночи выросло и закачалось ветвистое дерево пламени.

"Мысль получает относительную самостоятельность,-говорил меж тем Вист,-в тот миг, когда мыслящее существо, Источник, или по-иному сказать-родитель мысли, прекращает думать, прерывает эту мысль, забывает о ней. Вот и мой Источник-родитель тоже давным-давно думает о чем-то другом, а скорее всего, и вообще не думает, окончив свое существование. Когда-то (по вашей мерке времени около трех миллионов лет назад) я, сохраняя образ и подобие своего источника, обрел сознание в пределах дорогого ему существа противоположного пола, о котором он постоянно мечтал, не будучи связанным с этим существом узами совместного проживания. В это самое время другое существо противоположного Источнику пола (а с ним-то как раз мой Источник и был связан этими самыми узами), пристально глянув на мечтателя и правильно истолковав причину его прострации, неожиданными действиями пресекло полет его мысли. Вы улавливаете смысл, Вадим? Вам понятно?"

"Жена взъерепенилась, что ж тут непонятного, – усмехнулся Вадим, дело житейское. .."

"Именно, – подтвердил Вист и привел очередную цитату из неисчерпаемого Дюма: – "Берегитесь, мой друг. В ревности она страшнее легиона фурий!" Как емко, как удивительно точно сказано! – не преминул восхититься Вист. – Вот тут-то я и обрел самостоятельность,- продолжал он. – А поскольку мой Источник и прежде постоянно транслировал аналогичные мысли в направлении дорогого ему существа и поскольку мысли эти постоянно прерывались упомянутым способом, то, естественно, таких, как я…"-Вист замялся, подыскивая нужное определение.

"Освобожденцев?" – подсказал Вадим.

"Именно Освобожденцев, – благодарно подхватил Вист, – в конечном пункте трансляции скопилось множество. Воплощены мы были в самых различных предметах домашнего обихода существа… Нежного и трепетного, – вдруг добавил Вист дрогнувшим голосом,а также и в нем самом. Лично я,-рассказывал Вист, – был воплощен в глазах существа.

Но и здесь, Вадим, к сожалению, не обошлось без соседства, и более того-именно здесь Освобожденцы были стеснены сильнее всего, ибо перед мысленным взором Источника чаще всего и представали эти самые глаза. Законы перемещения Освобожденной Мысли слишком сложны, дорогой друг, и судьба большинства моих соседей мне неизвестна. Вместе со мной еще четверо оказались в экваториальной области одной из галактик, наблюдаемых в западном секторе неба бывшей моей планеты, ибо существо, занимаясь астрономией, проводило изучение именно этого участка неба. Затем, подчиняясь все тем же законам перемещения Освобожденной Мысли, я скитался по Вселенной все эти три миллиона лет. Падая и отражаясь, пронизывая пространство, несчетный раз меняя объекты воплощений… И вот наконец я здесь, у вас в ящике. Но,-добавил Вист мечтательно и грустно,-лучшим из моих воплощений были все же ее глаза, нежные и трепетные. .."

"А где же те четверо, из экваториальной области?" – поинтересовался Вадим.

"А черт их знает где! -ответил Вист неожиданно раздраженно. Болтаются где-нибудь. .. И вот теперь – Земля, ваше общество, наш с вами контакт, Вадим…"

"А куда потом?-спросил, помолчав, Вадим. – И когда?"

"Куда и когда? – печально переспросил Вист. – Первое зависит от Угла Отражения, а второе мне неизвестно. Впрочем, я непременно почувствую это перед самым Отражением, секунд за двадцать-тридцать, так что попрощаться мы с вами успеем".

"Вы хоть меня тогда предупредите",-попросил Виста Вадим.

"Ну конечно же! О чем разговор!"

"Скажите, Вист, – спросил Вадим, – разумные контакты у вас были?"

"Были, были. И не раз, и не два, и не тысячу раз… Где только я не побывал, с кем я только не говаривал! Но только не сочтите это за комплимент, сударь,-проникновенно сказал Вист, – ваша Земля – одно из лучших мест, а наша с вами беседа – одна из приятнейших".

Вадим хмыкнул.

"Да, да, – подтвердил Вист, – а это приобретенное тут чувство! – в восторге воскликнул он.-Ха-ха-ха!.. Перл моей коллекции! Я, видите ли, коллекционирую чувства, кажется, я вам говорил? У меня превосходнейшая, редчайшая коллекция чувств, – похвалился Вист, – каких только там нет!"

"А какие есть?" – поинтересовался Вадим.

"Какие бы вам назвать из тех, что неизвестны на Земле? – задумался Вист. – Ну вот хоть бы Чувство Одиночества в Вечности. Не желаете ли испытать? Я, знаете ли, могу давать чувства в пользование, напрокат, по-вашему. Экспонаты моей коллекции износу не подлежат. Хотите?"

"Нет, – поспешно отозвался Вадим, – потом, может быть…"

"Насчет Одиночества – и потом не надо, – сказал Вист.-Я не подумал. Это, пожалуй, убийственное для землян чувство… Что у меня имеется из приемлемого для вас? Так, так… Ну вот хотя бы Чувство Вечного Бесплодного Стремления. Вот это вы можете испытать безо всякого для себя ущерба. В умеренной, конечно, дозе испытать".

"Стоит ли, а?-забеспокоился Вадим.-Вы бы лучше объяснили без показа…"

"Да вы коснетесь только краешка этого чувства. "Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать", – как совершенно справедливо утверждается в одной из прочитанных мною книг. Та ничтожная часть этого космического чувства, которую вы испытаете, облечется в вашем восприятии в земные одежды. Вы прочувствуете и вы поймете…"

"Как же я это сделаю? Не надо бы… Эй!.." – крикнул Вадим.

"Не бойтесь, – веско проговорил Вист, – начали!"

.. .Разбрызгав щебень у подножья склона,

в последний раз качнется эта глыба:

вперед – стремленье и назад-бессилье,

замрет на миг, не ведая исхода,

и тяжко рухнет, словно на века.

.. .Здесь ей лежать у подножья, покой

многотонный лелея,

в землю корнями уйдя, обрастая медлительным мхом…

Кто ее сдвинет? Кому эта кара под силу?..

А человек, спустившийся со склона, уже стоит над глыбой неподвижной, еще не зная, кто он и откуда, не сознавая, для чего он тут.