ПИСАТЕЛЬ. Да уберите вы руки!

СТАЛКЕР. Хорошо. Пусть тогда Профессор будет свидетелем, я вас туда не посылал. Вы сами идете, по доброй воле…

ПИСАТЕЛЬ. Сам и по доброй. Что еще?

СТАЛКЕР (очень мягко). Ничего. Идите. (Писатель идет.) И дай Бог, чтобы вам повезло.

Писатель отходит на порядочное расстояние. Сталкер кричит.

СТАЛКЕР. Послушайте! Если в-вы вдруг что-то заметите или даже только почувствуете, что-то особое, немедленно возвращайтесь. Иначе…

ПИСАТЕЛЬ. Только не кидайте мне железки в затылок.

Писатель медленно идет к зданию. Останавливается, оглядывается, очень медленно двигается дальше. Поднимается ветер.

ГОЛОС (за кадром). Стойте! Не двигайтесь!

Сталкер и Профессор смотрят в сторону здания.

Сталкер взбирается на каменную плиту, оглядывается на Профессора.

СТАЛКЕР. Зачем вы?

ПРОФЕССОР. Что «зачем»?

СТАЛКЕР. Зачем вы его остановили?

ПРОФЕССОР. Как? Я думал, это вы…

Писатель еще некоторое время стоит, потом поспешно, задыхаясь, бежит обратно.

ПИСАТЕЛЬ. Что случилось? Зачем вы меня остановили?

СТАЛКЕР. Я вас не останавливал.

ПИСАТЕЛЬ (Профессору). А кто? Вы? (Профессор пожимает плечами.) Черт его знает…

ПРОФЕССОР. А вы молодец, гражданин Шекспир. Вперед идти страшно, назад совестно. Вот и скомандовал сам себе не своим голосом. Даже отрезвел со страху.

ПИСАТЕЛЬ. Что-что?

СТАЛКЕР. Прекратите.

ПИСАТЕЛЬ. З-зачем вы мою бутылку вылили?

СТАЛКЕР (кричит). Прекратите, я требую наконец! (Уходит в сторону). Зона – это… очень сложная система… ловушек, что ли, и все они смертельны. Не знаю, что здесь происходит в отсутствие человека, но стоит тут появиться людям, как все здесь приходит в движение. Бывшие ловушки исчезают, появляются новые. Безопасные места становятся непроходимыми, и путь делается то простым и легким, то запутывается до невозможности. Это – Зона. Может даже показаться, что она капризна, но в каждый момент она такова, какой мы ее сами сделали… своим состоянием. Не скрою, были случаи, когда людям приходилось возвращаться с полдороги, не солоно хлебавши. Были и такие, которые… гибли у самого порога Комнаты. Но все, что здесь происходит, зависит не от Зоны, а от нас!

ПИСАТЕЛЬ. Хороших она пропускает, а плохим – отрывает головы…

СТАЛКЕР. Н-нет, не знаю. Не уверен. Мне-то кажется, что пропускает она тех, у кого… надежд больше никаких не осталось. Не плохих или хороших, а… несчастных? Но даже самый разнесчастный гибнет здесь в три счета, если не умеет себя вести! Вам повезло, вас она предупредила, а могла бы и не предупредить!..

ПРОФЕССОР. А вы знаете, я вас, пожалуй, здесь подожду, пока вы назад не пойдете. Осчастливленные. (Снимает рюкзак, садится.)

СТАЛКЕР. Это невозможно!

ПРОФЕССОР. Уверяю вас, у меня с собой бутерброды, термос…

СТАЛКЕР. Во-первых, без меня вы здесь и часа не выдержите.

ПРОФЕССОР. А во-вторых?

СТАЛКЕР. А во-вторых, здесь не возвращаются тем путем, каким приходят.

ПРОФЕССОР. И все-таки я предпочел бы…

СТАЛКЕР. Тогда мы все вместе немедленно идем обратно. Деньги я вам верну. Разумеется, за вычетом некоторой суммы. За… ну, за беспокойство, что ли…

ПИСАТЕЛЬ. Отрезвели, а, Профессор?

ПРОФЕССОР. Ладно. (Встает, надевает рюкзак.) Бросайте вашу гайку.

Сталкер бросает гайку. Профессор идет вперед, за ним – Писатель и Сталкер. Невдалеке кукует кукушка.

Титры второй серии. За титрами Сталкер – оглядывается идет вперед.

Сталкер стоит у здания – очевидно, того, к которому они пробирались. Кукушка слышна громче.

СТАЛКЕР. Эй! Где вы там? Идите сюда!

Писатель лежит на камнях, Профессор сидит рядом с ним.

СТАЛКЕР. Вы что, устали?

Профессор встает с кряхтением, видно, что он очень устал.

ПИСАТЕЛЬ. О, Господи! Опять, кажется, наставления будет читать… Судя по тону…

Слышен грохочущий и булькающий звук. Вода в канализационном колодце поднимается столбом, бурлит, постепенно успокаивается. В это время за кадром голос Сталкера.

СТАЛКЕР. Пусть исполнится то, что задумано. Пусть они поверят. И пусть посмеются над своими страстями; ведь то, что они называют страстью, на самом деле не душевная энергия, а лишь трение между душой и внешним миром. А главное, пусть поверят в себя и станут беспомощными, как дети, потому что слабость велика, а сила ничтожна…

Сталкер пробирается по карнизу стены – видимо, плотины. Продолжается его внутренний монолог.

СТАЛКЕР. Когда человек родится, он слаб и гибок, когда умирает, он крепок и черств. Когда дерево растет, оно нежно и гибко, а когда оно сухо и жестко, оно умирает. Черствость и сила спутники смерти, гибкость и слабость выражают свежесть бытия. Поэтому что отвердело, то не победит. (Спускается внутрь здания, говорит вслух.) Идите сюда! (Появляются Писатель и Профессор.) Очень неплохо мы идем. Скоро будет «сухой тоннель», а там уж легче.

ПИСАТЕЛЬ. Смотрите, не сглазьте.

ПРОФЕССОР. Мы что, уже идем?

СТАЛКЕР. Конечно, а что?

ПРОФЕССОР. Подождите! Я думал, что вы… что вы только хотите нам что-то показать! А как же мой рюкзак?

СТАЛКЕР. А что случилось с рюкзаком?

ПРОФЕССОР. Как «что случилось»? Я его там оставил! Я ж не знал, что мы идем!

СТАЛКЕР. Теперь уж ничего не поделаешь.

ПРОФЕССОР. Нет, что вы. Надо вернуться.

СТАЛКЕР. Это невозможно!

ПРОФЕССОР. Да я не могу без рюкзака!

СТАЛКЕР. Здесь не возвращаются! Поймите, еще никто здесь той же дорогой не возвращался!

Профессор растерянно оглядывается.

ПИСАТЕЛЬ. Да плюньте вы на этот рюкзак. Что у вас там – бриллианты?

СТАЛКЕР. Вы забыли, куда идете. Комната даст вам все, что захотите.

ПИСАТЕЛЬ. Действительно. Сверх головы закидает рюкзаками.

ПРОФЕССОР. А далеко до этой Комнаты?

СТАЛКЕР. По прямой – метров двести, да только здесь не бывает прямых, вот в чем беда… Идемте.

Идут к выходу.

ПИСАТЕЛЬ. Оставьте свой ползучий эмпиризм, Профессор. Чудо вне эмпирики. Вспомните, как чуть не утонул святой Петр.

Сталкер останавливается над чем-то – мы не видим, над чем, и роняет туда гайку. Всплеск.

СТАЛКЕР. Идите, Писатель.

ПИСАТЕЛЬ. Куда идти?

СТАЛКЕР. Вот по этой лестнице. (Писатель уходит.) Профессор, где вы?

Сталкер выходит к лестнице. Внизу река.

Сталкер и Писатель оглядываются. Перед ними – выход из тоннеля, потоки воды, с грохотом падающие с плотины. Сталкер и Писатель останавливаются.

СТАЛКЕР. Ну вот и «сухой тоннель»!

ПИСАТЕЛЬ. Ничего себе сухой!

СТАЛКЕР. Это местная шутка. Обычно здесь вообще вплавь надо!

Сталкер идет под арку плотины, нащупывая дорогу палкой. Писатель останавливает его.

ПИСАТЕЛЬ. Постойте, а где Профессор?

СТАЛКЕР. Что?

ПИСАТЕЛЬ. Профессор пропал!

СТАЛКЕР. Профессор! Эй, Профессор! Ну что же вы! Он же за вами шел все время!

ПИСАТЕЛЬ. Отцепился, видимо, и заблудился.

СТАЛКЕР. Да не заблудился он! Он за рюкзаком, наверное, вернулся! Теперь он не выберется!

Внезапно темнеет.

ПИСАТЕЛЬ. Может, подождем?

СТАЛКЕР. Да нельзя здесь ждать! Здесь каждую минуту все меняется. Придется вдвоем!..

Грохот воды стихает, становится светло. На экране битый кафельный пол, прямо у воды тлеют угли. Слышны голоса.

ПИСАТЕЛЬ. Смотрите, что это? Откуда?

СТАЛКЕР. Я же вам объяснял!

ПИСАТЕЛЬ. Что «объяснял»?

СТАЛКЕР. Это Зона, понимаете? Зона! Идемте скорее, здесь… Идемте!..

Пол залит водой, на нем шприцы, бумага.

Писатель и Сталкер выходят из тоннеля и видят Профессора; он сидит у костра и пьет кофе.

ПИСАТЕЛЬ. Вот и он!