Сейчас полагалось что-то крикнуть.

- Врешь! Не уйдешь! - завопил Брайдер, Повелитель Лунного Меча. ("Бог ты мой! - подумал он при этом. - Да что я за чушь такую несу?!") В три прыжка он одолел лестницу, вяло замахиваясь для удара (а чего напрягаться-то? - всг равно сейчас проваливаться будем). Не успел он даже сгруппироваться, как плиты пола, как и следует, разъехались, и он провалился в низ. Поскольку в прошлые разы Брайдер проваливался не в низ, а в шахту, он был приятно удивлен: чем бы не был этот низ, но он явно отличался от разваливающегося колодца в лучшую сторону...

Черная тень на секунду ослепила Брайдера, Повелителя Лунного Меча - и он обнаружил, что провалился все-таки вниз, в ту самую шахту, а рядом летит самая отвратительная, самая мерзкая... ну и так далее... и белое тело ее парашютом развевалось за ней. ("Интересно, что такое парашют?" подумал Брайдер.) Он вяло-вяло - просто чтобы от него отвязались замахнулся в полете Лунным Мечом, дабы поразить окаянную рептилию, и одновременно подтянул ноги, готовясь к приземлению в паутину...

Приземлились.

...Но тут все почему-то пошло наперекосяк. Брайдер успел обнаружить, что тело его попало в сплетения Нимеи, но шахта вдруг принял какой-то туманный, полупрозрачный вид. Материя утратило плотность, упругость, наполненность... Брайдер ощутил себя каким-то легким, невещественным.

И такими же призрачными, ненастоящими были жуткие кольца Нимеи, в которые попал он.

- Что это? Что происходит? - непроизвольно пробормотал он.

- Выссшшее Ссущщесство ззанято ещщще кем-то. Выссшшее Ссущщесство на время ззабыло о нассс... - услышал он жуткое шипение и повернул голову.

- Это ты? - вырвалось у него.

- Да, я, - глухим шепотом (отсутствовали шипящие) ответила Нимея. В глазах ее, до того неразумных, светились усталость и глубокая печаль.

- Ты... ты же безмозглая змея! - оторопело пробормотал Брайдер, одновременно сознавая, что этих слов как раз говорить не следует.

- Ты не знаешшшь... Ты не знаешшшь моей исстории. Это было ззадолго до твоего рожжждения... Мой отецц был Гирердом, королем Гриммердейла, ччеловеком, конешшшно... И могучччим волшшшебником. Но ещщще более могучччие волшшшебницццы выжжили нассс изз Гриммердейла - это были Лягушшшки. Они ззахватили Гриммердейл - и он сстал наззываться Гиблым Долом... Ты сслышшал про Лягушшек Гиблого Дола?

Брайдер очумело потряс головой. Он никогда ничего не слышал ни о каких Лягушках никакого Гиблого Дола.

- Ты мало ззнаешшь для героя! Впроччем, ты не виноват. Так решшило Выссшшшее Ссущщесство... Но я продолжжу.

Мой отецц, король Гирерд, поссстроил этот нессокрушшимый город Сссакрион. А нессокрушшшим Ссакрион до тех пор, пока враги не уззнают нассстоящщее имя власстителя города... Так ссказзал мне отеццц... Он ссозздал город по воле Выссшшего Ссущщесства - и всскоре Выссшее Ссущщесство ззабыло о нассс. Мы сстали жжить в приззрачном мире - таком, в каком мы ссс тобой пребываем ссейччассс... Мой отецц, великий маг, ззнал ззаклинание, поззволяющее видеть Выссшшее Ссущщесство... Мой отецц понял, что нашшш мир сстановится приззраччным, когда Выссшее Сссущщесство отвлекается от нассс и ззанимается сссудьбами других перссон... Мой отецц поччему-то говорил не "персссон", а "перссонажжей"... И ещще он ссказзал, шшто ему не нравится, шшто Выссшшее Ссущщесство так долго ззанимается кем-то другим, шшто он предччувсствует, шшто Выссшшее Сссущщесство пришшлет к нас врага, который будет ззанть насстоящщее имя моего отцца - а ведь мой отецц и ссам не ззнал ссвоего насстоящщего имени... Так и сслуччилоссь. Однажжды Ссскарион осссадило войсско Некроманта. И Некромант ззнал насстоящщее имя моего отцца. Имя это было Кссальтотун. И Некромант убил моего отцца, ззахватил Ссакрион и пересстроил его в ссстрашшный город ччерных башшен. А меня, Нимею, превратил в ззмею, лишшенную раззума, но не лишшенную памяти...

Выссшее Сссущщесство покровительствовало Некроманту - и он мог делать всссг, шшто хотел, он был неуяззвим...

- Я знаю, кого ты называешь Высшим Существом. Я видел Его, - заносчиво сказал Брайдер (в желтых глазах Нимеи блеснуло что-то, похожее на восторг). - Теперь Оно покровительствует мне, Брайдеру, Повелителю Лунного Меча. Кстати, почему ты бежала от моего меча?

- Прикосссновение твоего мечча вернуло мне раззум... Это ужжассно... О, Брайдер! Поццелуй меня!

- Еще чего! - сказал Брайдер, Повелитель Лунного Меча. - Я что, с крыльца дубнулся - целоваться с ядовитой змеей?

- Поццелуй! Ты сснимешшшь с меня ззаклятье! Я - принцессса! Я сстану твоей жженой! Я помогу тебе одолеть Некроманта!

- Ты сдурела, что ли? - заорал Брайдер.

- На хрен ты мне сдалась! Мне покровительствует Отец Небесный! Я и без тебя справлюсь с Некромантом - Отец Небесный мне поможет! И вообще, что я тебе, скотолож... скотолог... тьфу, черт, да как это слово-то произносится?!

- Я бы тебя укуссила, Брайдер...

Брайдер несколько испугался.

- ...Но яд не дейсствует в приззраччной фаззе ссущщесствования...

Змея явственно всхлипнула.

- Брайдер! Брайдер! - горячо зашептала она. - Я люблю тебя, Брайдер! Мой ненаглядный, мой единссственный!

Брайдер несколько приосанился.

- Милый, раззве ты не понимаешшь, я ведь не ззмея. Я девушшка. Поццелуй меня - и я превращщуссь в девушшку...

- Красивую? - зачем-то спросил Брайдер.

- Раззве ты видел некрассивых дочерей мага?

Это был резонный ответ.

Тут Брайдер вдруг вспомнил полногрудую блондинку с длинными-длинными волосами, отнятую у него Отцом Небесным.

- А какие у тебя волосы были?

- Когда я была девушшкой?

- Да.

- Белые, платиновые - и длинные-предлинные, они доходили мне до пят...

"Ага!- понял Брайдер. - Она".

Воспоминание о полной волнующейся груди и крутых бедрах затопило его сознание - и он уже представил себе, как змея превращается в девушку и падает в его объятья. И сколько всего можно успеть, пока длится эта призрачная фаза и Отец Небесный занимается кем-то другим... Но тут же он одернул себя. Если в этом призрачном мире даже яд не ядовит, то где гарантия, что любовные утехи принесут какое-то наслаждение? И вообще, очевидно же, что Отец Небесный все переиграет по-своему - превратит опять девушку в змею, и ему, Брайдеру, придется тыкать ее мечом в пасть на этой проклятой липкой паутине. Брайдер вспомнил, какие чувства вызвал у него Отец Небесный, отобрав Нимею-девушку тогда, в первом варианте падения в колодец. Нет, игра не стоила свеч. Не к чему было плодить разочарования и горькие воспоминания.