- Да. А вы что думали?
- Думал, это старуху, мать этого... добросеятеля.
- Вы Хотынцева-Ланду имеете в виду?
- А то кого же. Навидался я таких сеятелей в зоне. Посмотришь тихоня, очкарик, а как узнаешь, за что сел... Леру я знал немного - как-то встретились в центре, я ее подвез, поболтали. Интересная девушка. Вроде бы - журналистка. Мне даже ее как-то жалко стало: сегодня иной раз прочтешь статью в газетке и чешешь в затылке - жив ли еще автор или уже шлепнули? Ну, да чего мне совать нос куда не просят... О! А ведь я ее и вчера подвозил, между прочим. Ехал из казино - что-то быстро проигрался, - а она черт ее знает откуда, возле автовокзала я ее и подобрал, на остановке. Была она какая-то сразу и веселая, и дерганая, злилась. "Прав ты, говорит, - Николай. Сплошная мразь да тупость вокруг. По большому счету, так и прислониться-то некуда. Вроде и человек хороший, а глядь - рукав в дерьме". И смеется. Я еще, грешным делом, подумал: насчет прислониться не обо мне ли? Так я хоть сейчас, рад стараться. Ан - нет. Столько, знаете, в этом смехе было такого... такого... - Теличко засмеялся, подбирая слово. - Короче, действительно, дерьмом надо быть, чтобы после этого жениться. Высадил я ее, развернулся и - назад в казино. Ну что вы так смотрите? Да, за блядью. Хотелось отключиться, не думать ни о чем. Я-то получше Леры, девчонки еще, знаю, что такое грести против течения...
В третью квартиру на этой площадке Строкач ломиться не стал. Придавил кнопку звонка на всякий случай, хотя и достоверно знал, что хозяева в отпуске, а квартира - на сигнализации. Этажом ниже тоже никто не откликнулся. Жильцы на работе, но до их возвращения весь дом должен оставаться под наблюдением. Следующая дверь также угрюмо молчала.
- Он в деревне, наверное, - бросил, пробегая мимо, немолодой подтянутый мужчина. Откуда он взялся? Родюков на месте, значит это свой, из жильцов. Дмитрий Дмитриевич?
Строкач крикнул вдогонку:
- Дмитрий Дмитриевич! Одну минутку!
Но там гремел ключ в замке, шумно открывалась дверь. Майор через две ступеньки взлетел на четвертый этаж, тем временем доктор уже был в прихожей, навстречу ему заспешила мать, обняла, припала к нему, зашептала в ухо.
- Дмитрий Дмитриевич, я вас попрошу... - Строкач шагнул в прихожую.
Хотынцев-Ланда повернулся к майору, взглянул с недоумением, - и тут же собрался.
- Вы, если не ошибаюсь, следователь? - он говорил быстро, с ощутимым волнением. - Мама мне позвонила, сказала, что случилось. Я просто место себе найти не мог. Немыслимо! Валерия, такая светлая, чистая - и вот ее нет с нами! Редкое существо - настоящий энергетический донор. От нее веяло ветром жизни. Бывало, придешь домой - усталый, выжатый как лимон, и внезапно тебя радостью отогреет. Значит, Лера дома. У меня ведь особое чутье, а эти вещи я и сквозь стены воспринимаю. Да-с, свершили-таки свой шабаш темные силы, недаром виделась мне демоническая тень над девочкой... - голос доктора ослабел, звучал печально, он смотрел на майора, но, казалось, не видел его.
Однако следствие если и интересовали демонические силы, то исключительно в их материальной ипостаси. Как раз с этим была полная неразбериха.
- Вы мне сказали на лестнице, что жилец пятой квартиры в деревне?..
- Я так полагаю. Мне порой словно бы кто-то подсказывает то, что я говорю. Присутствие человека в мире не бесследно. Биополе, взаимодействуя с другими полями, оставляет на них отметины, если можно так выразиться, метки. Вы уж мне простите этот профессиональный жаргон, но иначе и не объяснить. Живет в пятой квартире Иван Засохин, мой старинный знакомец, человек весьма незаурядный. Нельзя сказать, чтобы мы были очень близки, но так жизнь сложилась: начиная со школы мы двигались, так сказать, параллельно. И не чувствовать его состояния и местонахождения я просто не могу.
- Вы хотите сказать, что можете конкретно указать, где сейчас находится Засохин? - заинтересовался Строкач.
Дмитрий Дмитриевич сомнамбулически опустился на стул, спина его распрямилась, лицо расправилось, просветлело, а затем мгновенно застыло, словно обратившись в каменную маску. Это длилось мгновение, затем доктор поднялся, расправляя покатые плечи. Строкач втихую поразился, до чего заурядна внешность у этого человека, пользующегося довольно широкой известностью.
- Сейчас Иван находится среди людей, внезапно появившихся в его окружении. Это молодые люди, им не чужда горячность, но они полны веры. Они внимают тому, что говорит Иван. Странно... Вы знаете, я чувствую его недавнее присутствие здесь... Что-то осталось, какое-то дело, его интересующее. Но - стоп. Это пока еще неясно, и может быть неправильно истолковано.
- Ваня Засохин человек высоко одухотворенный, - вмешалась Мария Сигизмундовна. - Он ведь на моих глазах рос. А потом случилось это несчастье, он попал в тюрьму. И однако у меня никогда не было сомнений в его порядочности. Когда он вернулся - возмужавший, взрослый и сильный дух его окончательно укрепился. Появилась в нем какая-то особая сила, чистота...
- Я вижу, вы верите, что Засохин...
- А какой врач может быть до конца уверен в поставленном диагнозе? заметил Дмитрий Дмитриевич.
- Однако, если это так, как он может лечить? - спросил Строкач.
- Высший смысл в том и заключается, чтобы взваливать на себя тяжкий крест ответственности за человеческую судьбу...
Строкач опустил веки.
- Хорошо, а четвертая квартира? Там тоже никто не открывает. Где обретаются тамошние души вместе с их биополями?
Дмитрий Дмитриевич скупо улыбнулся неуклюжей попытке майора воспользоваться терминологией.
- Видимо, вас все-таки больше интересуют их тела. Странно, что вахтер вам не сообщил. Они, как говорится, в зарубежной командировке. Попросту отдыхают в Италии вдвоем с женой.
- Кстати, мне стало случайно известно, что и вы собираетесь за отеческие пределы.
- Да-да, в Исландию, верно. Это для меня куда заманчивее итальянских красот. В Рейкьявике недавно состоялась конференция по физике мозга. Я буквально упивался тезисами докладов, прочитанных там. В результате создано наконец Международное общество по изучению проблем психотроники, так сказать, междисциплинарный форум специалистов-парапсихологов, и я счастлив, что мне предложили принять участие в его работе. А Италия... Дмитрий Дмитриевич неожиданно закончил: - Что касается Италии, то пока что моя мама кормит соседских рыбок и поливает там цветы.
Пожилая женщина согласно кивнула, а майор немедленно поинтересовался:
- А где находятся ключи от этой квартиры?
- У мамы, где же им быть. - Доктор как бы даже изумился.
- Да-да, - снова закивала Мария Сигизмундовна, - в прихожей, в прихожей.
Действительно, в прихожей на тумбе, накрытой кружевной салфеткой, с которой Строкач уже имел сегодня соприкосновение, лежали две связки ключей.
- Вот они, - Мария Сигизмундовна взяла связку поменьше, в которой поблескивали довольно затейливые ключи с необычными формами бородок.
- Надеюсь, вы не будете возражать... - начал было Строкач, испытывая некоторую неловкость. - Короче, я хотел бы осмотреть эту квартиру.
- Нет, конечно. Идемте. Или я помешаю?
- Ни в коем случае. Наоборот, ваше присутствие необходимо.
Осмотр просторной квартиры, где в избытке было цветов и несколько больших аквариумов с довольно редкими обитателями, не принес никаких сюрпризов.
Когда они уже запирали двери, произошел маленький инцидент. По-видимому, известие о смерти Валерии Минской глубоко задело впечатлительного Дмитрия Дмитриевича. Пальцы его подрагивали, и он не сразу смог попасть стержнем круглого, с боковыми нарезами ключа в скважину, смешался, ключ скользнул, и вся связка упала на пол, зазвенев на кафеле.
Снизу послышались шаги. Наверх торопливо взбежал Обреутов. Смущенно улыбаясь, Дмитрий Дмитриевич поднял ключи - и на этот раз все вышло как надо. Щелкнул язычок, запор сработал. Вахтер покачал головой:
