– Антоновна.
– Может быть, дуэтом, Марина Антоновна?
Она смутилась.
– Смелее, – подбодрил ее Николай Сидорович.
– Да что вы, отпелась я… Вот в молодости…
Она глянула на Измайлова. Он невольно улыбнулся.
И вспомнился Дубровск. Прощальная вечеринка перед отъездом в армию. Кто-то затянул: «На позицию девушка провожала бойца». Потому что за столом сидели девчонки, расстающиеся со своими парнями на целых три года.
Как тогда пела Марина! Словно изливала душу. И все смотрела на него, смотрела не отрываясь.
Думали, разлука на три года, оказалось – навсегда…
– Общество просит! – сказал Николай Сидорович.
Марина вздохнула, махнула рукой – ладно.
Альберт Ростиславович перебрал струны, и зазвучала мелодия известного романса.
– Гори, гори, моя звезда… – начал он неожиданно низким голосом.
Рожнов блаженно прикрыл глаза.
Вторую строку вместе с гитаристом подхватила Марина. Негромко, октавой выше. Получилось у них слаженно, словно они всегда пели вместе.
Когда романс закончился, Рожнов буквально простонал:
– До чего же хорошо!
Потом они спели еще одну современную песню. А когда Альберт Ростиславович, подмигнув Грачу, заиграл «Распрягайте, хлопцы, коней», к дуэту неожиданно присоединился и Павел Васильевич.
Поезд вошел в грозу. Потемнело. По стеклу снаружи косым потоком лила вода.
– Антракт, – отложил гитару Альберт Ростиславович.
И теперь уже, когда Рожнов предложил всем зеленого чаю из термоса, никто не отказался. Альберт Ростиславович сбегал к проводнику за стаканами. Под шум ливня и раскаты грома завязалась беседа. Грач вспомнил фронтовые годы, земляка-гармониста, погибшего под Орлом, который очень любил песню «Распрягайте, хлопцы, коней».
В купе стало по-домашнему уютно. Казалось, что все знают друг друга давным-давно. Захар Петрович думал о том, что было бы хорошо, если бы дождь пролился над Матрешками – ссохшейся земле нужна вода, а то его молодому саду будет худо.
Поезд останавливался на станциях, а потом не спеша катил дальше. Марина вышла в коридор. Измайлов видел ее, неподвижно стоящую у окна.
– Как ты живешь? – спросил Захар Петрович, не выдержав и выйдя к ней.
– Так и живу… – неопределенно ответила Марина, поблагодарив его улыбкой за то, что подошел. – В двух словах не расскажешь. Разное было…
– В Рдянске давно?
– Третий год. Квартиру вот-вот получим. Мужу обещали.
– Как же сейчас обходитесь?
– У его сестры живем. Она на север завербовалась, нам свою квартиру оставила на время…
– А дети?.. – осторожно спросил он, так как не знал, есть ли они у Марины.
– Слава богу. – Она раскрыла сумочку, с которой не расставалась, достала газетную вырезку и протянула Захару Петровичу.
Измайлов увидел на снимке девочку в балетной пачке, рядом – женщина в спортивном костюме. И подпись: «Учащаяся балетного училища Юля Хижняк со своим педагогом С.А. Рогачевой».
Хижняк – девичья фамилия Марины.
– Младшенькая, – с гордостью пояснила Марина. – Балериной будет.
– Это хорошо, – возвратил Измайлов газетную вырезку. – А ты?
– В медучилище работаю.
– Значит, не изменила медицине?
– Нет, конечно… Захар, а ты не знаешь, как Боря?
– Межерицкий?
– Да.
– Твой коллега. Заведует психоневрологической больницей в Зорянске.
– Небось профессор, доктор наук?
– Вовсе нет.
– Как же?.. – удивилась Марина.
– Не получилось…
– Но ведь он головастый был!
– И сейчас, по-моему, соображает неплохо. Врач – каких поискать. К нему приезжают консультироваться светила из Рдянска и даже из Москвы, Ленинграда.
Дождь прекратился. За окном мелькали мокрые деревья, домики – они подъезжали к станции Ратань.
– Ну а как у тебя в семье? – спросил Захар Петрович.
– Ты хочешь спросить, как муж?
– Да… Счастлива?
– О счастье, говорят, мечтают в молодости. В нашем возрасте думают, как бы не было хуже…
Измайлов почувствовал, что Марина не хочет говорить на эту тему. Потому, наверное, что нет этого самого счастья.
– На переправе коней не меняют, – грустно сказала Марина. – Вот приеду сейчас, он на дежурстве… В такой день…
Но какой день, она не объяснила. Состав подошел к перрону.
Захар Петрович снова вышел подышать густой влажной свежестью. Двое мужчин, проходя мимо, возмущались, что поезд будет стоять здесь не пять положенных минут, а бог знает сколько. Когда они поднялись в вагон, Измайлов отправился к проводнику узнать, в чем дело.
– Да, товарищ Измайлов, застряли, – подтвердил тот. – Впереди размыло дорогу. Чинят.
– И надолго задержка?
– Точно сказать никто не может.
– Но в Рдянске-то сегодня будем?
– В обязательном порядке.
Захар Петрович сообщил эту неприятную новость своим попутчикам. Рожнов разволновался, успеет ли на автобус в Светлоборск. Грач тоже расстроился, так как намеревался сегодня же уехать на южноморском поезде. Да и самому Захару Петровичу надо было еще узнать, в какой гостинице забронированы места для участников конференции. Накануне он звонил в областную прокуратуру – вопрос оставался открытым. В Рдянске проходила спартакиада, и понаехало много народу, с местами в гостинице проблема.
– Раз уж приходится загорать, – сказал Николай Сидорович, – не мешало бы подкрепиться.
Он достал из своего необъятного портфеля сверток. Это была копченая курица. Марина вынула из дорожной сумки пироги с капустой – гостинец свекрови. Павел Васильевич сбегал в свое купе и принес котлеты, что приготовила ему в дорогу жена. Измайлов предложил в общий котел бутерброды, сделанные Галиной Еремеевной. А у Альберта Ростиславовича оказались с собой банка шпротов и батон сервелата.
– Ого, как на хорошем банкете, – довольно потер руки Николай Сидорович, когда Марина накрыла стол.
После еды все почему-то приуныли. Стоянка затягивалась. Чтобы расшевелить компанию, Альберт Ростиславович предложил разгадать кроссворд – у него был с собой последний номер «Огонька». Для большего азарта решили соревноваться, кто больше отгадает слов.
– Ну, если я? – с вызовом спросил Рожнов. – Что тогда?
– Сначала выиграйте, – ответил Альберт Ростиславович.
– Да уж будьте уверены! – сказал Николай Сидорович. – Чемпион, можно сказать, по кроссвордам…
– Это интересно, – задумался Альберт Ростиславович. – Давайте держать пари. Выиграю я.
– А на что? – еще больше оживился Николай Сидорович.
– Американка! Кто выиграет, диктует желания.
– Принимается. Кстати, условия, я думаю, равны для всех…
Разгадывали кроссворд с азартом. Больше всех петушился Павел Васильевич и, как правило, ошибался. Измайлову удалось отгадать несколько трудных слов. Но, когда подсчитали очки, к удивлению всех, победила Марина.
– Ваше пожелание? Просим! – потребовал Альберт Ростиславович.
– Какое там желание… – отмахнулась Марина.
– Нет-нет, непременно скажите! – настаивал Рожнов.
Он хоть и не выиграл, но радовался, что Альберт Ростиславович тоже оказался в проигравших.
– Ладно, потом… – замяла вопрос Марина.
Тронулся поезд, простояв в Ратани почти два часа. Все обрадовались.
До Рдянска время пролетело незаметно. Вышли из вагона вместе.
– Так какое же будет ваше желание, Марина Антоновна? – напомнил Альберт Ростиславович.
– Да, именно! – поддержал Рожнов.
– Не знаю, примете ли… В общем, прошу всех ко мне. Хотя бы минут на двадцать. У меня сегодня день рождения. А вы все такие внимательные… Ну, словом, хорошие люди, – смущенно сказала Марина.
«А я уж даже забыл, что у нее сегодня день рождения! – подумал Захар Петрович. – Нехорошо получилось, стыдно».
Мужчины стали наперебой поздравлять Марину. Альберт Ростиславович предложил отправиться к имениннице и побежал искать такси. Грач сокрушался, что не может: через десять минут отходил поезд в Южноморск.
Захар Петрович заколебался. Но отказываться посчитал неудобным: Марина может подумать, что посчитал ниже своего достоинства пойти к ней в гости… Зазнался, мол… Пока Измайлов думал, как лучше поступить в сложившейся ситуации, возле них лихо затормозило такси, которое остановил Альберт Ростиславович.