– Нам нужно определить направление, прежде чем они направятся за нами в погоню.

– Мы движемся в никуда, – согласилась Тетсами, тяжело, с присвистом, дыша.

Они, скорее всего, находились под землей. Катакомбы эти, вероятно, были построены во времена первой колонизации Бакунина; когда Церковь полновластно правила огромной территорией, которая теперь являлась частью Годвина. По этим змеящимся под городом коридорам можно было блуждать бесконечно.

Однако у Доминика появилось предчувствие, что где-то наверху, прямо над ним и Тетсами, возвышается собор.

Сейчас, когда они остановились, единственным звуком, доносившимся до них, был звук капающей воды.

– Так куда мы…

Доминик приложил палец к губам и начал увеличивать восприимчивость своего аудиоввода. Ему показалось, что он сможет услышать кое-что еще.

Дыхание Тетсами вдруг стало отдаваться в его ушах громоподобным ревом. Магнус попытался заставить компьютер отфильтровать шум, но это удалось ему лишь отчасти. Он приглушил ее дыхание, но при каждом выдохе Тетсами его охватывала секундная глухота…

И все же он расслышал нечто.

Говорили по-латыни, из которой Доминик не знал ни слова, но он определил место, где кто-то говорил на этом мертвом языке.

– Туда. – Магнус пошел на звук. Тетсами безропотно последовала за ним.

Шли они долго, упираясь время от времени в тупики и делая неправильные повороты. Но в конце концов наткнулись на деревянную дверь, за которой начиналась винтовая лестница. Теперь уже и Тетсами услышала приглушенные звуки полуночного богослужения. Доминик взял девушку за руку, и они двинулись вверх по лестнице мимо других деревянных дверей, ведущих в катакомбы верхних уровней. Лестница привела их в нишу, вырезанную в стене позади готической каменной арки. Магнус выглянул из затемненного пространства ниши в залитую светом пещеру каменного собора.

Церковь Христа-Мстителя явно вознамерилась превзойти архитектурное величие Земного Средневековья. Высоченный сводчатый потолок дугой изгибался над собравшимися внизу верующими, казавшимися карликами в таком громадном помещении.

В главном нефе [6] могла свободно разместиться «Хеджира С-545» – один из крупнейших по размерам кораблей. Высоко над гигантским алтарем, за витражным окном виднелся силуэт Швицгубеля, большей из двух лун Бакунина.

Слева от ниши, в которой укрылись беглецы, шла колоннада из стоявших друг от друга на расстоянии трех метров колонн. Справа высилась гранитная скульптура какого-то незнакомого святого.

Доминик не спускал глаз с толпы верующих, сидящих на скамьях со спинками, в главном нефе. Толпа – в которой попадались и нелюди, хотя вряд ли это были инопланетяне – казалась глубоко погруженной в религиозный обряд. Магнуса беспокоило то, что по периметру нефа, через каждые десять-двенадцать метров, стояли паладины в боевых скафандрах, непрестанно оглядывавшие толпу верующих. Двое таких же сверкающих броней истуканов охраняли главный выход.

– Черт побери, они могут нас заметить.

Тетсами покачала головой.

– Вряд ли. Им надо поддерживать порядок среди своей паствы, а не глазеть по сторонам.

– Нет, давай-ка поднимемся повыше, от греха подальше.

Они быстро, пригнувшись, перебежали в соседнюю нишу справа, и по еще одной винтовой лестнице прошли на балкон, откуда открылся вид на молящихся и паладинов.

– Похоже, охрана не уберется отсюда, пока не закончится служба и не рассосется толпа, – сказал Доминик. – Придется ждать.

– Ну что же, будем ждать, – вздохнула Тетсами. Они сели на каменную скамью, стараясь не высовываться за перила. Тетсами наблюдала за одним концом храма, Магнус – за другим. Паладины стояли неподвижно.

После довольно продолжительной паузы Тетсами спросила:

– Ты – уроженец Бакунина?

– Я думаю, такой вопрос считается бестактным. Девушка хохотнула.

– Нет, самым бестактным на Бакунине считается вопрос: Почему неабориген прибывает сюда?

Они помолчали.

– Почему ты спросила?

– Иногда мне кажется, что Бакунин обладает монополией на производство религиозных фанатиков.

– А разве этот мир не основан на принципе социалистического атеизма?

Тетсами опять хохотнула и махнула рукой в сторону алтаря.

– Членов Общины Основателей вывернуло бы наизнанку, увидь они эту мерзопакостную показуху.

– Ну, по крайней мере на планете нет государственной религии.

– Она будет… спустя пять минут после того, как кто-нибудь сформирует государство на Бакунине.

– Не думаю, что мы оба доживем до этого.

Священник монотонно бубнил бесконечную молитву. Только теперь Доминик обратил внимание, что две трети верующих были скованы легкими кандалами на запястьях и лодыжках. Большинство присутствующих являлось узниками Церкви. Чуть погодя Тетсами спросила:

– Что с тобой вообще приключилось?

– В каком смысле?

– Твой прикид стоит не меньше кило. Церковь запросила за тебя выкуп в сто килограммов. Дерешься ты как спецназовец…

– Ты забыла о начиненной кибернетикой руке.

– Вот-вот, так откуда же ты взялся?

Доминик стиснул зубы – искусственные, ровные, гладкие. Он не мог ими поскрежетать.

– Ты только что сказала мне, что именно такой вопрос и считается самым бестактным.

– А, дьявол… извини, Доминик. У меня нездоровое любопытство. Не могу сдержаться.

Наступила неловкая тишина.

Дом смягчился.

– Мою компанию «Годвин Армз Энд Армаментс», атаковали… отобрали ее у меня. Мне удалось сбежать, и я оказался в Восточном Годвине.

– Бога душу мать… – хрипло прошептала Тетсами.

– В чем дело? – Дом взглянул на ее вдруг посеревшее лицо.

– Дерьмо, дерьмо, дерьмо. – Она яростно замотала головой.

– Да в чем дело, черт побери?

Девушка прерывисто вздохнула.

– Самый большой мой контракт, который я когда либо заключала, накрылся. Деньги ушли у меня из-под носа. Моих заказчиков замочила спецкоманда паладинов… – Она снова мотнула головой, будто не веря своим собственным словам. – Парень, я работала на «ГАА».

– Погоди-ка, погоди…

– Нет, я не верю в совпадения. Те паладины появились словно ниоткуда. Тебя они тоже схомутали…

Нервозность Тетсами начинала передаваться и Доминику.

– Успокойся. Дай мне подумать.

– Подумать? О чем тут думать? Ясно, как божий день, – нас обоих кто-то подставил.

– Не нравится мне это.

– А мне, думаешь, нравится? – Тетсами закрыла лицо ладонями.

– Да я не о том, – продолжил Доминик. – Захват «ГАА» — это одно дело, но преследование служащих компании, а тем более единовременных контрактников, вроде тебя, совсем другое.

Тетсами, казалось, не слушала его.

– Мне давно следовало завязать со своей работой. Промышленный шпионаж – слишком опасный бизнес…

– Не думаю, чтобы паладины взяли тебя из-за твоей работы. Главное в том, на кого ты работала.

Магнус услышал, что служба внизу закончилась. Он выглянул из-за перил и увидел, что верующие-невольники в кандалах потянулись к выходу, конвоируемые паладинами, возвращаясь, видимо, в тюремные катакомбы. Через несколько минут в соборе осталась лишь «свободная» треть верующих.

Тетсами посмотрела на Доминика. До нее наконец дошло, что он ей сказал.

– Я что-то не врублюсь, куда ты клонишь.

– Думаю, это объясняет, почему с нами обошлись не так, как с другими «грешниками».

– Что ты имеешь в виду?

– Церковь наверняка тщательно готовит жертвы к каждому шоу. У них богатый выбор – по крайней мере пятьсот узников, а они выбрали нас, причем в тот же день, когда схватили. Они хотели показать нас в прямом эфире сегодня вечером.

Тишина, возникшая между ними, стала чуть ли не осязаемой.

– Идет охота за всем персоналом «Годвин Армз», – сказал, наконец, Магнус.

– А причем тут я? Я – вольная пташка…

– Оки разыскивают сотрудников «ГАА» по платежным ведомостям. Если ты заключила контракт с «ГАА», тебя тоже включили в список людей, подлежащих ликвидации.