Щеки коснулись мягкие волосы. Зрачки генерала были совсем рядом. Вэл знал, что экстратренинг позволяет лгать не только мускулами лица, глазами, но даже структурой биополя. Но он не помнил ни об этом, ни о способах распознавания такого обмана - потому что хотел забыть обо всем подобном. Потому что во взгляде Аго была любовь - тихая, добрая, бесстрашная.
- Я пришла к тебе, и ты можешь сделать со мной что угодно.
Вэл не помнил биографии этой женщины. Он упивался тем, что она здесь, рядом, и уже нет сил (а поэтому и не надо) глушить в душе это - светлое, зовущее. Теплое. Он потерял контроль над собой. Осторожно гладил ее руки, шептал:
- Хорошо, ох как хорошо, что ты пришла...
Все стало простым и легким. Она стояла рядом, сзади. Вэл тоже встал. Повернулся к ней. Как-то само получилось так, что они обнялись - и замерли. Аго была не в форме Гвардии, а в простом, белом хитоне. Но из глубины все еще не замененного стола на них смотрели многоглазые змеи...
- Я пришла не потому, что хочу власти или богатства. Они есть у тебя, но это не должно встать между нами. Я люблю тебя и заставила полюбить себя из-за этой дури. - Аго мотнула головой, виновато, смущенно улыбнулась. - Поняла, что не могу без тебя, и решилась, вот так, по-глупому, по-женски... чтоб навсегда... - Рассмеялась, как провинившаяся девчонка, надеющаяся на прощение. - Нам ведь сейчас хорошо, обоим, да?
- Да, да, да...
Вэл не понял, как лицо Аго оказалось рядом,как их губы сблизились... Все тонуло в хмельном, долгожданном тумане...
Вдруг - непереносимая, резкая боль в висках. Словно с мозга сдирают череп. Вэл непроизвольно рванулся в сторону.
Аго, отброшенная к другой стене, упала на пол, проехавшись по ковру только что вывихнутым локтем. Сломанные пальцы чуть не попали под ее собственное бедро. Генерал чуть не потеряла сознание от боли, но не позволила себе даже закусить губу. Она сразу же поднялась, зовущим, больным жестом протянув вперед изувеченные руки:
- Зачем?
От ласкового, печального голоса Вэл схватился за ворот куртки, бешено замотал головой. В висках еще жила тупая боль, она и любовь мешали думать. Хаос, болезненный, страшный хаос. Мысли о необходимости самообезболивания, ужас от сделанного... И понимание того, что Аго пыталась снять Талисман.
- Я просто хотела, чтоб этот жуткий камень не стоял между нами. - Она моляще глядела в глаза Вэла, действительно не в силах смотреть в центр обруча. - Я глупая, глупая женщина, прости...
По ее щекам потекли слезы. Вэл закрыл глаза. "Я ей поверю. Сейчас поверю... Ну и пусть, после одной-двух попыток она перестанет, она же умная. Обойдется положением жены. Ей же отлично известно, какое... влияние, скажем так... она имеет на меня. И как я ее..."
- Я не хотела стать Императором! - Аго, перебарывая боль, даже не пробовала остановить кровотечение из своих пальцев, а, наоборот, усиливала его. Сделала два шага вперед, все так же протягивая к Вэлу изломанные, страшные руки в красном. Вэл, по человеческой привычке, впился пальцами в остатки уже изодранного стального воротника. "Сейчас я брошусь на колени. Расцелую, вправлю... не могу... Я же знаю, что театр, предельно подлый, подлый театр!!! Хочу, хочу, чтоб был хоть театр... Тряпка! Тряпка! Тряпка!!! Надел Талисман, а... Любишь шваль... так любишь... И слово "шваль" не помогает... Стоп, может, спасет хоть Талисман?!"
Вэл в панике ослабил стену внутри сознания. В голове тотчас потянул призрачный, леденящий ветер. Он промывал мозг, легко уносил пыль всевозможных чувств и эмоций.
Аго, неподвижно стоя, смотрела на застывшего Императора. И напоминала себе, что он - не человек, то есть отсутствие перекошенного от муки лица ни о чем не говорит.
Надо выжидать. Добыча все равно не выдержит.
Генерал, все так же безукоризненно следуя роли, опустила глаза в пол. И не увидела изменений во взгляде Вэла.
"Избавиться, избавиться от этого любой ценой!!!"
Талисман, как образцовый, послушный симбиот, выполнил желание хозяина. Где-то в голове появилось нечто, наспех интерпретированное сознанием как черная, крутящаяся воронка. Она втянула в себя, засосала что-то из личности Вэла. И сразу же после этого отправила сигнал.
Рука, впервые ведомая только одним Черным Талисманом, выхватила из-за пояса анниг. (Вэл недавно решил, что к такому супероружию, как Сила, надо прибегать в суперкрайних случаях.) Ни звука. Слабая вспышка. В груди Аго дыра. В стене за Аго - дыра. Истошно, припадочно орут сирены тревоги.
Навен, сидя все в том же красно-кровавом номере полупритона (старик не захотел менять свою резиденцию), держался за голову. Лицо - белое.
- Мальчишка! Дурак! Дебил!!! Если бы ты с самого начала сказал мне...
- Было слишком стыдно рассказывать. - Вэл опустил голову, разыгрывая смущение. На самом деле в его душе было очень спокойно и очень пусто. Мысли текли легко - как волны в каком-нибудь океане из жидкого гелия.
Любовь к Аго вспоминалась лишь логически - как цепь немотивированных глупостей и проблем, которые тогда - не сейчас - вызывали неприятные состояния.
Навен прервал себя. Сощурив старческие глаза, с подозрением всмотрелся в Вэла:
- Что, Талисман тебе слишком хорошо помог, а?
- Что вы, учитель. Со мной все в порядке. Просто в душе роется полк кошек.
- Лжешь. У тебя еще больше похолодели, углубились глаза. Берегись! Сними его.
Вэл широко улыбнулся, безмолвно развел руками. Он совсем не хотел объяснять, что, по всем инстинктивным ощущениям, его мозг переписался на Талисман, а в голове осталось... Так, полуразрушенная псевдоорганика.
- Пойми же, он уничтожает тебя! Хочешь стать стопроцентным Императором?! Старик вскочил и бешено бегал по комнате. Он был здесь, рядом - и все равно далек, очень далек. Чужд. Но в то же время Вэл не мог позволить себе сделать ему больно.
- Успокойтесь, учитель. Это единственный раз, когда я по-настоящему прибегал к помощи Талисмана. И совсем не хочу повторения такого опыта. Ситуация стабильна.
Все же Навен то ли что-то чувствовал, то ли просто слишком хорошо знал Вэла. Он сел, уронил голову на стол, неумело, слабо заплакал. Время словно вернулось вспять, все стало совсем как тогда, после боя с прежним Императором.
Слезы старика оказали неожиданное действие на море жидкого гелия в душе там вдруг разразился ужасающий, ледяной шторм. Оказывается, оно (Талисман?) было не настолько уж безучастно и равнодушно к происходящему. Просто все его реакции были какими-то ненормальными - да нет, точнее, просто нечеловеческими, нелюдскими. Чужими даже для самого испытывающего их Вэла. И поэтому оставшимися безразличными для него.
"Ты хотел ознакомиться с психикой других форм жизни - теперь, кажется, можешь изучать ее на себе". Эта мысль почему-то не вызывала никакого страха...
- Ты губишь себя, губишь все сделанное!!! Миллиарды, миллиарды человеческих жизней - их искалечишь ты, надежду у них отнимешь ты! Понимаешь, самонадеянный дурак, осел?! Тысячи, тысячи лет нового Императора!!!
- Учитель, вы уже однажды плакали так - и что же?
- Не с первой, так с третьей или четвертой попытки Талисман тобой поужинает!!!
- Нет.
Навен умолк, отвернулся - только плечи продолжали мелко и редко вздрагивать. Старик явно в очередной раз сделал вывод, что все уже кончено. Что Вэла - нет. Есть - Император.
Не тот тон. Все сказано не тем тоном.
Он бесшумно подошел к старику. Поднес руку к его затылку. Навен расслабился, опал. Лицо и дыхание стали спокойными, мягкими. Вэл на руках перенес ученого в постель, осторожно уложил. Не потому, что испытывал эмоции потому что так было надо. Все человеческие чувства всосала в себя, выдрала из мозга та воронка, которую он призвал в кабинете. Осталось холодное знание того, что надо делать. "Зачем я всем этим занимаюсь? Ведь мне и состояние Навена безразлично, и мое безразличие по этому поводу... Живу на "надо". Мораль, как свод действий, принятых интеллектом для исполнения? Чисто компьютерная программа, которую я, кстати, могу и стереть? Или... Или здесь замешаны новые, нечеловеческие эмоции?" Вэл спокойно пожал плечами и, не торопясь, шагнул в экран. Навен тихо улыбался - ему снился счастливый сон. И еще десять часов он будет бродить по розовому, дурманному лугу своего детства...
