– Да. Волшебные камни. Их было семь. Три из них сгинули, их больше нет.

– Откуда ты знаешь? – удивился Элронд.

– Ты забыл, что у моей Галадриэль есть всевидящее и всезнающее' Зеркало, – ответил на это с улыбкой Селеборн.

– Ах, если бы оно показывало все, что можно пожелать! – вздохнул с грустной улыбкой на устах Сирдан. – Как было бы все просто. Увы, оно само выбирает, кому и что показывать.

– Оно показало мне, что трех палантиров больше нет, – подтвердила Галадриэль. – Один палантир был поглощен пучиной вод, другой забрала земля, а третий стал Повелителем Воздуха. Правда, был еще один палантир, но он спрятан во мраке, и трудно сказать, существует он или нет. Но три палантира все еще существуют. Только три. И они далеко друг от друга.

– И где они?

– Зеркало показало только один из них, тот самый, что стал сердцем рода драконов, после того как они похитили его из Минас-Итиля.

– Око Дракона! – воскликнул Гэндальф. – Итильский палантир! Значит, моя догадка была верна?

– Да, – согласилась Галадриэль. – Око Дракона. Мы, Мудрые эльфы зовем его так. Кто-то, не обладая светом знания и сладостью мудрости, зовет его просто глазом дракона. Глаз дракона, который все видит и все знает. И к нему уже тянутся руки Врага, который тоже хочет все видеть и знать. Тянутся давно, и все не могут дотянуться. Слуги его не в силах овладеть палантиром, который ушел к драконам. Но совсем недавно Зеркало шепнуло мне, что Саурон придумал что-то новое. Он хочет послать за ним того, кому палантир принадлежит по праву.

– Дракона? – в один голос спросили Элронд и Саруман.

– Дракона, – усмехнулся Гэндальф. – Вытащит из лап смерти Смога? А если не сможет, придумает еще что-нибудь?

– Но ведь драконов больше нет, – удивился Элронд.

– Пока нет! – Гэндальф встал и в волнении прошелся взад и вперед, и, хотя так не полагалось делать на Совете Мудрых, ему никто не сделал замечания.

Маг выглядел очень встревоженным, и эту тревогу он передал остальным.

– Но сколько раз мы обманывались по поводу того, что кого-то или чего-то нет. Еще год назад мы все были уверены, что и Кольца тоже нет. А вот Оно и объявилось. Мы все это чувствуем. Скоро это почувствует и Саурон. Сейчас же он ищет дракона. Может, уже и нашел. Надо попытаться и нам его поискать. И кое-какие догадки у меня есть. А ты, Галадриэль, ничего не можешь нам сказать об этом?

Галадриэль задумалась. Затем подняла прекрасные глаза на Гэндальфа и сказала:

– Мое Зеркало ничего не говорило мне про драконов после гибели Смога. Но три дня назад я видела: желтые ласточки с Вершины Ветров сильно тревожатся о чем-то, и причиной их тревоги стали маленькие черные существа, пришедшие с юга.

– С юга? – задумался Гэндальф. – Кто бы мог бежать с юга? Из Мордора?

– Возможно.

Гэндальф сильно задумался.

– Желтые ласточки? Может быть, у них надо поискать ответ? Надо будет заглянуть на Вершину Ветров.

– Не разбрасывайся по мелочам, – посоветовал Гэндальфу Саруман. – Не трать время попусту. Наш Совет и так затянулся. Для моих легких вреден здешний морозный воздух. Всегда был против этого места. Давайте завершать.

– Обычно ты не так тороплив, – тихо буркнул Гэндальф. – И не так щедр на советы.

– Мы должны спешить! – не обращая внимания на недовольство Гэндальфа, сказал Саруман (все согласно кивнули). – Ты, Гэндальф Серый, отправишься в путь и найдешь палантир Око Дракона. Откроешь его тайну и тайну Кольца. После того как мы узнаем, как можно уничтожить Кольцо, мы покончим с ним И с Сауроном. На этом наш сегодняшний Малый тайный Совет Мудрых можно считать закрытым.

Светлые маги и Мудрые эльфы поклонились друг другу. Селеборн, Галадриэль и Сирдан опять с тихим хрустальным звоном исчезли в белой дымке тумана.

Остальные маги и Элронд покинули Светлый дворец Мудрости, улетев на гигантских орлах, которых опять созвал маг Радагаст. Последним его покидал Гэндальф.

– Не думал я, что история с Кольцом начнется так скоро, – сказал он сам себе, когда садился на спину короля гигантских орлов. – А значит, конец будет ох как не скоро. Кольцо… Ох уж это Кольцо. Самое время сейчас навестить нынешнего его Хранителя. Вот уж никогда бы не подумал, что им будет мой добрый друг, да пошлет ему небо удачу. Кстати, не забыть бы заглянуть перед этим на Вершину Ветров. Сдается мне, что ласточки беспокоятся не напрасно.

Вот тогда-то Гэндальф и направился прямиком в Хоббитанию, а зачем, мы с вами уже знаем.

Когда хоббит проснулся, был ясный солнечный день, от эльфов не осталось и следа, лишь рядом на седле своего коня сидел Гэндальф и сурово смотрел на Бильбо.

– Ох, и хмельное вино у странствующих эльфов! – сказал Бильбо, поднимая голову и честными ясными глазами глядя на волшебника.

Гэндальф хмыкнул.

– А почему ты так смотришь на меня? – беспокойным голосом спросил Бильбо.

– О чем ты вчера так рьяно рассказывал эльфам? – строго перебил хоббита волшебника.

– Да я уж и не помню. Все в голове перемешалось.

– А ты размешай.

– Да ничего я не рассказывал эльфам. Сказал, что идем к Элронду. А разве это не так? Чего скрывать?

– Ты не только об этом говорил. Почему странствующие эльфы вдруг сорвались с места и скрылись?

– А я почем знаю? Это же эльфы! Кто их разберет?

Гэндальф внимательно посмотрел на Бильбо и покачал головой:

– Они узнали для себя что-то важное, потому и скрылись. Что ты им еще сказал?

– Да ничего, сударь! Абсолютно ничего. Ах, да! Вспомнил. Я им про свою книгу рассказывал и даже стихи читал. Неплохие стихи, скажу честно.

И вдруг Бильбо смутился. Острый взгляд Гэндальфа тут же проник ему в душу:

– Ты им еще что-то рассказал?

– Право не помню, сударь. Кажется, я действительно сболтнул что-то лишнее.

– Что именно?

– Помнится мне, упомянул я что-то про глаз дракона… Этот Радринор такой хитрец. Он так пристально глядел на меня, словно спросить что-то хотел, да не решался, и все норовил мне кубок наполнить. И все выспрашивал, выспрашивал. И вопросы у него были туманные и непонятные.

– Я так и знал! – хлопнул себя по лбу Гэндальф. – Все никак не мог понять, что это Зелендилу вдруг играть захотелось. Он ведь всегда дрянной игрок был. И проигрывать не умеет. Вчера же играл и спокойно проигрывал. И даже улыбался. Ох, не нравится мне все это. Видимо у эльфов тут тоже свой интерес есть. Как бы не перешли они нам дорогу. – И тут Гэндальф накинулся на Бильбо, который, кряхтя и постанывая, отправился к ручью умываться. – А ты что же это, почтеннейший мистер, язык развязал?

– Ох, сударь, ругайте меня, виноват, каюсь! – махнул рукой Бильбо. – Но я же не совсем и виноват. Эти эльфы такие хитрецы. Кому хочешь, язык развяжут. И вино у них такое болтливое, само за язык тянет.

– Обвели они нас! – Волшебник плюнул. – И поделом. Надо отправляться дальше. Эльфы, что ветер, за ними не угнаться. У нас свой путь.

– И то верно, – согласился Бильбо, вытаскивая лицо из ледяной воды ручья и выплевывая воду. – Ох, хорошо! У них своя дорога, на то они и странствующие эльфы, у нас своя. Один раз пересеклись наши пути-дорожки, в другой не встретятся. Что беспокоиться? Сколько сокрушайся, сколько не жалей, а все одно, вчерашний день не вернуть, высказанное слово обратно в уста не вложишь. А если исправить ничего нельзя, что толку плакать или ругаться?

Гэндальф ничего не ответил, только плечами пожал. Да и что он мог сказать? Так молча и пошел седлать своего коня.

И они продолжили свое путешествие дальше. Уже к вечеру Гэндальф перестал сердиться на Бильбо, да и что сердиться на хоббита за то, что он такой, какой есть. А еще через три дня они и вовсе позабыли о непонятной встрече со странствующими эльфами, потому что воздух вокруг был наполнен птичьим пением, солнышко светило ярко и ласково, путь был безопасен и приятен, дичь в кустах имелась, рыба в реке ловилась. Что еще нужно для приятного путешествия?