Николай Флорович Сумишин
Надя
Рассказ
"Уроки" - первая книга молодого украинского писателя Николая Сумишина, издаваемая в переводе на русский язык.
В повести, давшей название книге, автор рассказывает о буднях педагогов и учащихся средней школы, показывает сложный духовный мир подростков, роль преподавателей в нравственном воспитании подрастающего поколения.
Рассказы Н.Сумишина - о жизни колхозников в послевоенные годы, о зарождении первого чувства любви, об ответственности взрослых за судьбы своих детей.
- Тетя, тетя, взгляните, Белая Шляпа опять на воде!
Запыхавшаяся Надя стала на цыпочки возле перелаза, теплый ветерок играет ее платьем. Елена Павловна вышла на солнцепек, приложила руку ко лбу:
- В самом деле, покачивается на лодочке.
- Книжку читает. У него книг этих на берегу полная сумка, - гордо сказала Надя.
- Ученый... А скорее - усидчивый, настойчивый. Вишь, как взялся, третье лето с книгами на воде покачивается... А тебя вот за книгу не усадишь.
- Воскресенье же нынче!
- А вчера, позавчера? Недели что - промелькнут, а там и незнайкой перед учителем окажешься. И позор будет на все село. Десять лет училась - и нате вам!
- Так уж и незнайкой!
Небо голубое. Солнце далеко-далеко, пока луч пробьется к девушке, голубым становится. А лучей тех - не перечесть! Вся Ивановка голубая. И Подол в голубой мгле, не видно даже...
- Теть, вы корову поили?
- Нет еще.
- Так я поплыву.
- Плыви.
Елена Павловна привязывала корову за прудом на лугу. В хате есть, правда, пастух - Мишка, но "пусть лучше книги стережет". Варивон вначале был против: мол, что за парень растет - "без поля, без коров". Но Елена Павловна настояла и теперь каждый день сама водит Звездочку на луг.
- Ведро захвати, Надя.
Надя взяла ведро, забежала домой, сбросила туфли и босиком через огород - к пруду. При каждом огороде - лодка. Все они без замков, выбирай любую. Черные на фиолетовом плесе. Словно сказочные существа выползли из воды и обнюхивают берег...
Мелкие прозрачные волны плещутся в борт. Надя опустила ноги в воду, взглянула на Белую Шляпу - парень покачивался на лодке метрах в ста.
Ну и пусть! Надя больше не посмотрит на него, у нее свое занятие. Взяла весло, взмахнула с одной стороны, с другой, и поплыла ее лодка к тому берегу.
В небе - ни облачка, чисто. Разве только чайки белым тревожным маревом зашумят в голубизне. Или самолет прогудит, оставляя за собой седой шнур...
Запеть бы, но нет, не будет. Еще подумает Белая Шляпа, что ради него. Много чести!
Надя напоила Звездочку, привязала ее на другом месте. Домой не хотелось, и она, придерживаясь берега, поплыла к Трем Криницам. Правда, от криниц только одно название осталось, потому что здесь, где когда-то, давным-давно, уставшие путники останавливались передохнуть, напиться родниковой воды, теперь везде вода. Залили торфяники, когда завод вырос на поле, и криницы заодно. Но вода в том месте бурлит, клокочет: бросишь щепку и долго ждешь, пока всплывет, чтобы тут же снова нырнуть в глубину. Так и будет вертеться в двадцатиметровом кольце хоть месяц, хоть десять...
В первый раз Надя попала туда случайно. Загорала себе на лодочке, ветер и подогнал ее к Трем Криницам. Ох и было шума! На помощь бросились люди. Но лодка не перевернулась. Ее втянуло в воду по самые борта, а потом выбросило. А уж крутило - даже в груди жгло. Надя догадалась: там, где лодку выбрасывает, ее удерживает лишь инерция. Если лодке помочь, то можно вырваться из адского круга.
Поставила весло поперек течения. И пока отец размотал веревку с крюком, Надя была уже далеко от страшного места.
Потом она еще дважды крутилась над Тремя Криницами, но уже добровольно. Заплывет туда, когда людей нет вблизи, и словно бес в нее вселяется: радуется, хохочет...
"Может, сказать Белой Шляпе, что опасно доверять ветру - загонит в водоворот? - подумала Надя. - Хотя он, наверно, знает, ведь третье лето обходит это место..."
Взглянула на парня сердито: уткнулся в книгу и головы не поднимет. Посмотри, Белая Шляпа, какая красота, какая фиолетовая синь вокруг!
- Э-э-эй, Надя! - легло на воду, соединило Надину лодку и тетку Елену. Наверно, и к Белой Шляпе дотянулось, потому что он оторвался от книги, осмотрелся. Девушке стало смешно, и она засмеялась. А до Белой Шляпы каких-то двадцать весел. Засмотрелся на нее, наверное узнал (в прошлом году не раз за молочком к тетке приходил; в городе, видать, и коров не держат), улыбнулся радостно:
- Добрый день!
Наде от этого еще смешней стало. Наклонила голову, махнула веслом, и помчалась ее лодка к берегу домой.
- Ну вот, Надя, теперь нам надо подумать, куда документы посылать, просмотрев аттестат, сказал отец.
- Девчата в Каменец собираются, в педагогический...
- Можно и в Каменец. Вот возьму отпуск, поедем. Лучше и мне поехать, правда ведь?
- Наверно. Но я... с девчатами. Зачем тебе, папа, ехать? Опять скажут, что без батька Надя ничего не стоит. Все будут ехать, и я с ними.
- Ладно, посмотрим, - нахмурился отец, взял со стола приготовленный сверток с обедом и пошел на работу.
...Солнце выскочило из-за ясеней, лучи радостно сгрудились у окна и, потолкавшись какой-то миг, упали Наде под ноги. "Сегодня будет солнечный день и под тем берегом опять будет покачиваться лодка Белой Шляпы, подумала Надя и решила: - Я тоже сегодня буду готовиться в институт на воде".
Заправила постель, выбила ковер, помыла пол. Затем отобрала необходимые учебники, закрыла двери и пошла на берег.
Белая Шляпа еще не приплыл. Серебристая гладь пролегла далеко-далеко, пруд поблескивал под солнцем, будто гигантская чудо-рыба. Ни малейшего ветерка. Даже страшно, - вода застыла как студень, словно ее морозом сковало. Только там, над Тремя Криницами, вертелось чертово колесо, будто кто-то без устали крутил над водой газовый шарф. Синее неспокойное пятно на серебряном фоне...
Надя не смогла удержаться от соблазна. Вздохнула с дрожью, села в лодку и погребла к водовороту.
Прибрежье заросло татарским зельем и осокой. Там что-то булькало, хлюпало, наверное, утиные выводки на прогулку выплыли. Мать не решается еще выводить их на чистую воду, только изредка выплывет черненький комочек, посмотрит удивленно вокруг и - раз под воду, словно и не было его перед глазами.
