"Пожар?" - мелькнула острая мысль. Да нет, не пожар. Приглядевшись, понял, что это больше походило на гирлянду маленьких лампочек, на колонию светлячков, устроивших сбор.
- Что это? - шепотом спросил я, потому что говорить громко казалось кощунственным, словно голос мог разрушить это нагромождение огоньков.
- Это зацвел тысячелетник,-также тихо, но совершенно спокойно ответила Вера.- С детства была уверена, что мне доведется это увидеть.
Предчувствие не обмануло. Нам необычайно повезло. Ведь тысячелетник старший брат алоэ, он цветет раз в десять веков... Есть и предание: кто съест кисть этих желтых цветочков, напоминающих маленькие трубочки, тот обретет совершенно необыкновенные для человека качества...
- Так, цветы уже налились в полную силу,- девушка вскочила с кровати.Ну что же ты? - Вера как-то совершенно органично перешла со мной на "ты".
- Бред какой-то,- непроизвольно вырвалось у меня.
- Ну что же ты, Слон? - еще раз, совсем жалобно, просяще проговорила Вера.- Да ты действительно просто толстокожий! Давай руку, быстрее, быст...
Все смолкло. И свечение пропало. Точно, бред, порождение моей непонятной болезни.
Я встал, чиркнул спичкой. Слабый огонек с трудом разогнал тьму.
Никаких цветов, естественно... Правда, у горшка с засохшим алоэ в углу отсвечивал какой-то налет, но это мог быть и рассыпавшийся табачный пепел, и обычная бытовая пыль. Хотя... на ней еще виднелись небольшие следы босых Hoг... но и эти следы постепенно покрывались налетом, и через несколько секунд их уже нельзя было различить.
Чертовщина какая-то! Чего только в кошмарном сне не. привидится.
Болезнь выходит, точно.
"Вера, наверное, давно спит,- подумал я.- Ладно, завтра с ней еще успеем наговориться... Интересно, кстати, а что ей снилось?" Я ощупью нашел свою кровать, лег и накрылся одеялом с головой.
Меня разбудил автомобильный гудок - приехали мои друзья. Одеться было делом минуты. Вышел во двор, но девушки нигде не увидел. Зато дождь хлестал вовсю, и мои друзья даже не вылезли из "Нивы".
Валерка сквозь приоткрытое окно прокричал, чтобы я собирался поскорее, иначе дорога через поле окончательно размокнет и нам тогда до холодов отсюда не выбраться. Я кивнул и пошел в дом за рюкзаком.
Несколько минут просидел за столом, пытаясь сообразить: что это? сон? или было? Нет, наверняка просто бред от очередного приступа моей непонятной болезни. Дом выглядел внутри явно нежилым: пыльный пол, усеянный отпечатками моих башмаков, пустая полка на стене, прокопченный, давно не чищенный потолок. Даже в керосиновой лампе на непонятно когда мытом столе не было признаков горючего. А алоэ стоял весь поникший в углу, видно, его сто лет никто не поливал.
Я встал, вскинул на плечо рюкзак... И все же... Чем черт не шутит...
Достал из кармана блокнот, выудил визитную карточку, написал на обороте: "Спасибо за гостеприимство. Если приедете в город, буду рад вас видеть". И оставил на столе.
Усаживаясь в машину, огляделся - ведь Вера говорила что-то о пасеке. Но ни одного улья не увидел. Точно, просто чертовщина.
Дорогой друзья надо мной посмеивались, говорили, что я слабак, раз так быстро сломался в пешем переходе, и больше они меня в поход не возьмут. А я, как всегда, помалкивал насчет своей болезни, у нас не принято ее поминать.
Когда подтрунивание над моей слабостью достигло апогея, невольно огрызнулся: - Пока вы мотались в город, я познакомился с такой девушкой!
- Да какие здесь люди...- усмехнулся Валерка.- Дом уже сколько времени брошен... Да если б там кто-то жил, зачем нам спешно, на ночь глядя, было такие концы крутить, а? Вышли б с утра, поймали попутку...
- Ага,- влез в разговор Сашка.- Удивляюсь, Слон, как ты еще голых баб там не увидел?
Ребята стали громко смеяться. Валерка включил передачу, и машина медленно пошла вперед по вязкой земле.
Где-то в октябре ко мне на прием попал человек лет шестидесяти. До меня добрался довольно странным образом: показывая всем в редакции мою визитную карточку, он искал ее владельца.
Мужчина, его звали Юрием Александровичем, пояснил, что нашел ее в своем заброшенном зимовье. Там у него раньше была пасека, но по причине больных ног ходить в такую даль стало тяжело. Но летом, вот уж поистине повезло, теща здоровье немного подправила - бабка Матрена травки знает, а нынешний год на них богатый был, вот и помогла. Поэтому под осень и решил проведать зимовье, вдруг на зайца все же соберусь. Там и нашел мою визитку.
- Очень рад,- сказал я.-А мы в поход ходили, заблудились немного, да и дождь еще...
- На здоровье,- заметил Юрий Александрович.- У меня претензий к вам нет. Я с просьбой пришел.
- Пожалуйста, чем могу.
- Слышал, что ваша газета печатает заметки о всяких там происшествиях...
- Есть такое дело.
- У меня дочка пропала, давно, правда, лет пятнадцать прошло. Училась она в городе, в медучилище... Но на каникулы не приехала как-то... Понятно, дело молодое, поехали куда-нибудь в путешествие... Потом смотрю: писем от нее долго нет. Приехал в общежитие, узнал: нет ее, пропала. Как обухом по голове, не знал, что и делать. Ну, понятно, в милицию обратился. Они розыск объявили. Сколько годов искали, а все без результата... Так и жил без надежды... А тут ваша карточка. Может, посодействуете ?
- Конечно, какой разговор. У вас есть ее фото?
- Да-да, обязательно,- засуетился мужчина. У меня от предчувствия заныло сердце.
Гость полез в карман старенького пиджачка, достал конверт, завернутый для верности в носовой платок, аккуратно разложил фотографии на столе. Снимков было много, все - любительски недодержанные и немного тронутые желтизной от слабого фиксажа и времени. И со всех них на меня смотрела Вера.
