Если в нашем - как там? - романе В этом все ещё зыбком тумане Вы хотите меня научить Бесполезной житейской прозе, Значит, все это - несерьезно. В прозе новым стихам не быть!
Ироничная улыбка - только щит. Кто защиты этой зыбкой не простит? Ошибалась, ушибалась - жизнь идет. А до свадьбы все, считалось, заживет.
После свадьбы много-много лет прошло. Все, казалось, слава Богу, зажило. Только шитый белой ниткой шов - трещит. Вот и прячусь за улыбку, как за щит.
Будто переливание крови Эти дивные встречи мои. Мне ничто не поможет, кроме Обновления всей крови.
Стисну руки, глаза закрою, Вдруг догадкой ошеломлена: У меня - твоя группа крови И меня к тебе тянет - она.
Но ты, один лишь ты и виноват В том, что стихов оборвалась лавина. Ведь я ни в чем не знала середины Той, золотой. Мне - или рай, иль ад, Но только не чистилища долины. Не рифмовать - да лучше и не жить! Но эти рифмы - медленная пытка... О Господи, как хрупко и как зыбко Все то, что пожелал ты подарить! Прости меня. Я намолчалась - всласть. Летать прекрасно, только б не упасть.
Я верю, что меня ты позовешь Протянешь руки, ласково шепнешь: "Мой свет весенний..." И пойду доверчиво, Как маленькая, глупенькая девочка, Извечно женскую перемогая дрожь.
Пусть будет все иначе, чем хочу, Пусть ты захочешь только отогреться И, мимоходом прислонясь к плечу, Так нехотя, шутя, заденешь - сердце.
Пусть все мои наивные маневры Видны за километр. Пусть условен И зыбок этот перехлест дорог, Пусть по ошибке ты на мой порог Взошел - и смотришь так недоуменно...
Я верю, что ты все-таки придешь В осенний снег или в весенний дождь, Прочтешь моих стихов дневник лукавый И... ничего, наверно, не поймешь, Но все-таки зачем-то позовешь И я пойду. Как девочка за мамой.
Я ждала тебя, так ждала: Все старье из стола убрала, Дневники и стихи сожгла, Угольком глаза подвела... И что ты не придешь поняла.
Мне говорили: счастья не бывает. А если и бывает, то не так. А как - никто, по-моему, не знает. А из-под ног земля все уплывает И сердце без ошибки понимает И принимает каждый новый знак.
Я вспомню - и горячею волною Меня опять накроет с головою И сердце остановится на миг. Спасибо, мой родной, за совершенье Всех самых сумасбродных сновидений, За то, что жив поэзии родник. Спасибо, мое счастье, за мгновенья Двойного - в унисон - сердцебиенья, За то, что я живу, смеюсь, пишу. Спасибо, мое сердце дорогое, За то, что я сумела стать другою... А большего я просто не прошу. Ведь я живу, смеюсь, люблю, дышу.
Просто - голос в трубке телефонной, Просто - ключевой воды глоток, Просто - ключ к десятку новых строк, Утро после ста ночей бессонных.
Вот и все. Не правда ли - как просто? Просто - счастье, просто - жизнь и свет. Просто горя не было и нет, Просто... ничего ещё не поздно!
Я безумна - что смотреть с улыбкой немой? Но сошла я с ума летней ночью одной. Пели звезды о встрече, отпевали - разрыв. На одно лишь мгновенье все в душе сохранив, Я забыла, забыла, где муж, где жених, Где - лишь тень, их ведь столько уж было - моих. Столько было - моих, ты же, к счастью, - не мой... Я безумна - что смотришь с улыбкой немой?
Все будет в свое время. Бег минут Сближает нас прочнее всяких пут. Увидимся? Не встретимся? Все благо! Ведь только тех и любят, кого ждут.
Вскрывала вены до костей, А кровь не шла никак. Хотела заманить гостей, Да помешал пустяк:
Ни капли крови про запас У ведьмы не нашлось. Зря пробил заклинанья час Заклятье сорвалось.
Чем завтра потчевать дружка И чем приворожить? Под сердцем нож на три вершка, А крови - не добыть.
Я сумасшедшая, я знаю: Так рваться к горькому концу, Так балансировать по краю Нормальным просто не к лицу.
В минуты редких просветлений Я ощущаю холодок Моих последних песнопений И кровь в конце последних строк.
Я хочу быть Чебурашкой, А не бедною дворняжкой. Чебурашке нужен друг. Может, он найдется вдруг?
Я хочу быть Винни-Пухом С гладким, сытым, толстым брюхом. Только мед хочу любить, В гости к кролику ходить.
Вот история какая: Кем мне быть - сама не знаю. Надоело сочинять, Лучше снова буду спать.
Длинный день на балконе, в цветах, и тот взгляд твой внезапный, И мгновения те, что уходят, увы, безвозвратно, В яркий, солнечный луч обернувшись, но ... вечером тенью вернутся. И заснуть на мгновенье, и снова от счастья проснуться... Эти дни вне реалий... Нужно их нам использовать как-то, Как в азартной игре, открывая все новые карты. И, встречая, как новость, капризы судьбы поминутно, Козырного туза утаить и метнуть лишь под утро. Козырного туза - невозможно - счастливое лето, Короля козырного - тот самый "да божий" поэта, И трех дам козырных, что приходят ко мне вновь и вновь, Трех сестер неулыбчивых: Веру, Надежду, Любовь.
Больную душу трудно излечить, В единый миг как с прошлым распроститься? Я так привыкла плакать и молиться, Не научившись наяву любить.
Услышь, как мне тоскливо и тревожно В глухую ночь под красною звездой. Пойми, как мне невероятно сложно Стать молодой, оставшися седой. Услышь, как я зову тебя, любимый. Не руку, нет, хоть голос протяни Сквозь эту ночь, сквозь призраки мои, Скользящие безмолвно мимо, мимо...
Услышь меня, спаси меня, любимый.
Да, в счастье есть трагическое что-то. Конечно, есть. Пусть это только нота, Но та, которой дышит весь прелюд. Гармония, слиянье, совершенство, Апофеоз, высокое блаженство, Экстаз... А если все-таки убьют? Как раз на пике этого полета...
Я больше не боюсь ни черных дней, Ни белых от бессонницы ночей, И прошлого безжалостные тени Покой мой потревожить не сумеют
Отчаянье и грусть - все преходяще. Впервые в жизни грежу настоящим, Впервые в жизни не хватает слов И... слишком много их. Как птицелов Я караулю ту, одну, чьи песни Совсем немногим избранным известны. Но попадет ли мне она в силки? Ее полет и песни так редки...
Я не боюсь предчувствий и примет, Я не боюсь за все держать ответ. Лишь одного боюсь: а вдруг, а вдруг Молчания опять замкнется круг, В моей душе иссякнет рифм родник И я тебя утрачу в тот же миг.
Бояться - не гибели: ладоней твоих Отчетливых линий. Читаю на них Погибель. Не даром Гадаешь ты мне. Ах, дорог подарок! Плачу - и вдвойне. Плачу, а не плачу, Не злюсь - золочу Ладони горячие Тебе - палачу. Не алою кровью, Не солью очей. Сладчайшею болью Всех дней и ночей. Пойду, улыбаясь, Босая - по острым Ножам, лишь поманишь, Пройду к тебе - версты. Чтоб только касались Меня твои руки, Чтоб радости завязь Рождалась из муки. Чтоб только единого Бояться: твоих Безжалостных линий Ладоней родных.
Казаться сильной - вовсе и не грех. Так воспитали нас. Так было модно. Один за всех? Да за кого угодно Одна - за всех, для всех и против всех.
Казаться сильной - норма, эталон. Не суть столь важно: быть или казаться. Ведь на войне как на войне - сражаться И все. А кто боец, она иль он,
Кому какая разница? Победа! Вот - высший смысл, единственная цель. И крутимся, как белки в колесе, По собственному - вражескому - следу.
Казаться сильной, быть ей... О, когда бы Сумела я начать с начала жить, То одного старалась бы достичь: Казаться, быть и оставаться слабой... Какой Шекспир и завещал нам быть.
Как трудно мне выразить сердце стихами Пусть все теперь будет лишь в области снов. Но только с тобою...Нет, все-таки с Вами Я ближе, чем с теми, кто рядом. Но слов О том, что все смертны, не надо. Я знаю. Хватило могил на недлинный мой век. Не нужно о смерти, я Вас заклинаю, Пожизненно мой дорогой человек
Пусть будет другое, пусть даже - другие, Я Вас не ужалю ревнивой строкой. Мы любим друг друга. Сегодня. Живые. И вечно я - с Вами. Нет! Все же с тобой.
