Адриан улыбался, смотря на это, и пытался вспомнить, где читал о подобном. Естественность в чувствах? Можно еще раз попробовать.

Очередной день встретил его письмом на столе: сообщались подробности инцидента. Адриан прокрутил пленки, разобрал ситуацию. К обеденному перерыву зашел и Вадим.

- Сволочи!!

- Надеюсь, они не здесь? - добродушие исчезла из облика психолога.

- Если бы здесь. Такой бардак устроить! - он плюхнулся в кресло, и стал смотреть на оконную задвижку, - Эту негритянскую стерву засунуть ко мне в кабинет. А утром она меня встречает. Заплати, орет, за услуги, и одежку отдай. А сама в чем мать родила. И по-русски, главное, только это и понимает!

Уставший и разозленный начальник выглядел человеком, чьи мечты исполнились в самое неподходящее время и, к тому же, оказались менее приятными, чем он рассчитывал.

- Пока разобрались, думал голова треснет. И откуда такую взяли!?

Адриан смотрел на него внимательно и чуть отстранено. Дождался, пока выплеснутся основные эмоции, и пациент встретится с ним глазами.

- Не о том думаешь. Первая мысль должна быть не смущение, но тихая ярость. Кто это сделал и что делать в ответ. Это должно заслонять собой все. Иначе у тебя всегда будут краснеть уши при воспоминании.

- А как мне это сделать? - таким же тихим голосом спросил Вадим. Только обида стояла за этим спокойствием, - Поконкретней указания давать надо, господин психиатр.

- Шутка о черном пиаре. Она должна была возникнуть в той толпе. Но кто первый ее произнес? Ты помнишь это?

- Как я могу?

Адриан щелкнул пультом, из столешницы поднялись дисплеи. А сам он встал, обошел стол и вместе с Вадимом начал смотреть записи.

- Только не надо паранойи. Всегда надо делать скидку на болтливость и остроумие. Но если ты посмотришь и увидишь человека, которому шутку сказали за минуту до события, то схватишь за кончик нити. А еще лучше - услышь его. Люди так часто не рассчитывают громкость своих слов...

Истрепанный жизнью начальник смотрел жадно. Такие записи он выдел тысячи раз, но сейчас впервые ощущал себя настоящим следователем. Это ощущение и всплыло наружу.

- Я не могу этим заниматься. Профиль безопасников. У меня времени нет.

- А кто говорит, чтобы ты занимался? - Адриан вернулся к себе, - Важно так думать. Ощущать людей вокруг себя. Быть хищником.

Вадим нахмурился.

- Я точно не стану психопатом? Заговоры ведь пойдут чередой?

Психолог пожал плечами.

- Это зависит от тебя. Только от тебя. Скажу одно: если останешься прежним - будешь носить маску свирепости, а думать, как ее не уронить - над тобой всегда посмеются. Любую личину просто сорвать. Важно стать таким. Начнем работать?

- Да.

Информационные удары, тренировка скрытности, развитие подозрительности. Человек захотел обрести жесткость и под фразами Адрина он таким становился.

- Вот переделанные классические картины - изменены лица, сюжеты старые. Попробуй найти себя, выделить недругов. Смотря по обстановке наметить план мести...

- Толпа должна смеяться над твоим врагом. Злобно и нагло. Пусть его передразнивают. Он живет скрытно? Выдумай ему недостатки. Лучший способ сделай подарок. Вот отличный домкрат - напиши на нем "Применять от жабы". Вручи прилюдно.

- Будут подарки в ответ? Кончено. Вот варианты - учись не замечать, отшучиваться, передаривать обратно.

- Сейчас с тобой будут ругаться образы - умудрись оставить за собой последнее слово.

Он натаскивал клиента до вечера. В который раз делал из человека безотказный механизм пожирания других людей, раковую опухоль, питающуюся деньгами и властью. Ничего, безопасники это одобрят, им такие нужны, если не для дела, то на мелкие расходные комбинации - точно.

Следующим утром Адриан никак не мог понять - откуда в нем раздражение. Оно копилось исподволь всю неделю, и вот сейчас он брился и ему жутко не нравилась физиономия в зеркале. В обычном, без всяких фокусов стекле с амальгамой. Рука с бритвой замерла на несколько секунд - он понял, что вышел из душевного равновесия. Проблема.

Вышколенный разум бросился искать ее корни. Может, он просто приболел? Нет - тот череп, нарисованный внизу зеркала, по-прежнему весело скалится и надпись "Ты выглядишь лучше меня" - все еще правда. У него проблемы на работе? Интриги, которые анализирует подсознание? Тоже пока все тихо, подкапываются под него в пределах разумного. Тогда почему?

Адриан засмеялся. Это чувство. Он влюбился. Она раскрутила его, разворошила. Ему не хотелось заносить ее сущность в блокнот - это казалось бесконечно пошлым и глупым. Но любовь - это проблема или нет? Он попытался докопаться: решение в эту секунду принимается еще в здравом уме, или уже окончательно влюбленным человеком? Не станет ли он уязвимым? Может, пока не поздно, задушить в себе всякую к ней симпатию? Тогда освободится море времени. Промелькнули в голове все дела и заботы, срочные и долговременные. Пожалуй, два-три месяца можно потратить, пусть его рацио возьмет отпуск за свой счет. Ничего страшного за это время не случится, а потом благоразумие восторжествует.

Рука с бритвой продолжила свои аккуратные движения.

Ноябрь 2003