— Да и вообще, не такой уж он у меня благородный, то есть с папиной стороны — вполне, а вот мама у меня… скажем так, из зажиточного крестьянства…

Он чуть улыбнулся.

— В общем, это брак по любви… Но я отвлеклась, что странно, потому что о себе, любимой, могу болтать часами!

Он улыбнулся и попытался что-то сказать, но я быстро пресекла эту попытку, залепив ему рот ладонью.

— Тихо, кому сказала! Так вот, развиваю свою любимую тему: я!

Он засмеялся, но тут же его лицо перекосилось от боли.

— Ой, прости меня! — в ужасе воскликнула я. — Всё, я больше не буду тебя смешить, бедный ты мой, — я погладила его по светлым, чуть вьющимся волосам. Ещё один красавец, по которому все девицы небось тут сохнут! — Мне продолжать нести всякую чушь или лучше заткнуться? Если первое…

Он прикрыл глаза.

— Ну хорошо, — собралась я с мыслями, косясь на Парня-с-чёлкой, продолжавшего свои пассы над израненным телом этого синеглазого бедняги, зло подумала, что что-то не видно результата, и продолжила: — Я люблю лошадей, кошек, собак, вообще всякую живность. Но у нас дома никогда никого пушистого не было, потому что у старшей сестры аллергия на шерсть. Да ещё такая, что, когда я, разругавшись с ней, придумывала ей долгую и мучительную смерть, мне всегда на ум приходила радостно подбегающая к ней кошка… — я посмотрела на него, увидела по глазам, что ещё чуть-чуть и: — Не смей смеяться!

Он улыбнулся.

— А ещё я люблю рисовать, и кое-кто говорит, что у меня это неплохо получается! Но я не знаю, какие краски нужно взять, чтобы получить такой замечательный синий цвет, как у твоих глаз!

Он улыбнулся, несмотря на полумёртвое состояние, так! Я смутилась и замолчала, опустив глаза. Гм, кажется, ему лучше…

— Ничего не выходит, — тихо сказал Парень-с-чёлкой и меня словно окатило ведром холодной воды. — Бесполезно, маг был слишком сильным.

— Но… — возразила я, и замерла, встретив его взгляд — взгляд человека, который сдался. Я перевела глаза на лежащего парня, он чуть улыбнулся, и я поняла — слышал и осознал.

— Слава, спой мне что-нибудь…

— Я не умею петь, — убито сказала я. Нет, так просто не может быть!

— Спой, — попросил он снова. Я вздохнула и задумалась — что спеть? Я и песни-то никакой до конца не знаю…

— "От края до края небо в огне сгорает, — тихо начала я. — И в нём исчезают все надежды и мечты…"

Ария, «Потерянный рай»

Он закрыл глаза на словах "бояться не надо". Я допела куплет и замолчала.

— Организм ещё борется, но он скоро умрёт, — тихо сказал Парень-с-чёлкой.

— Что же ты за врач такой! — обозлилась я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. — Будь здесь мой отец, он бы обязательно что-нибудь сделал, он стольких людей с того света вытащил!

— Слава, — тихо сказал он, и я поняла, что сделала ему очень больно.

— Прости, — я посмотрела на него сквозь слёзы. — Но это так… нечестно!

— В жизни много нечестного, Слава, — сказал он грустно, осторожно обнимая меня за плечи.

— Это неправильно! — я разревелась, он вздохнул и убрал руку. Я всхлипывала и думала, неужели он вот сейчас умрёт, этот парень, мне совершенно незнакомый, я даже имени его не знаю, но мне его так жалко, а я ничего не могу сделать! Ничего!

— Дай-ка я попробую ещё раз, — отодвинул меня в сторону Парень-с-чёлкой, я отошла, а он снова наклонился над лежащим. Я всей душой захотела, чтобы у него получилось! Ну пусть он выздоровеет! Пожалуйста, ну пожалуйста! Пусть он выздоровеет!

И вдруг я увидела, как прямо на моих глазах его раны затягиваются. Это было настолько невероятно, что я продолжала тупо моргать, уже когда на месте живого мяса возникла ровная кожа, даже без шрамов. Отрешенно заметив, что его грудь равномерно поднимается и опускается в такт спокойному дыханию, я наконец осознала, что он жив и, похоже, жить будет. Но так страшно было спугнуть надежду, что я подошла на цыпочках и вопросительно посмотрела на Парня-с-чёлкой.

— Спит, — ответил он на мой немой вопрос, устало потирая лоб. — А когда проснётся, будет совершенно здоров.

Ура! У него получилось! Какой он умница! И я тоже, что заставила его снова попробовать. Ура! Ура нам!

Я забыла о правилах приличия и с радостным визгом подскочила на месте, а потом ещё раз и ещё, и только собралась проделать это в четвёртый раз, как вдруг в дверь заколотили, и из-за неё раздалось злобное:

— Открывайте немедленно! Именем Совета Магов!

"Упс", — подумала я — ничего умнее в голову не шло. Влипли!

— Слава, в твоей комнате кто-нибудь есть? — быстро обернулся ко мне Станти. Я помотала головой, он повернулся к Парню-с-чёлкой и сказал: — Перенесите Адрея туда!

Они с Сеги быстро подхватили тёзку моего любимого под белы ручки и потащили к балкону, но тут в дверь снова заколотили и рявкнули:

— Открывайте, а то хуже будет!

— Лучше открыть, — сказал Третий.

— Если увидят нас вместе, возникнут определённые подозрения, — хмыкнул Станти.

Я стала оглядываться в поисках путей к отступлению и невольно уставилась на себя в зеркало. Надо же, косметика не потекла, несмотря на все мои рыдания. Да и вообще, я сейчас выгляжу очень даже ничего! Хм… А что, если…

Тут Станти заметил меня и воскликнул:

— Ты почему ещё здесь?! Тебе тоже лучше не оставаться в нашей компании. А ну бегом на другой балкон!

— У меня есть идея получше, — возразила я. — Я как, хорошенькая?

— Ну, — он чуть смущённо улыбнулся, — не то, что хорошенькая, а просто красавица!

Вот что значит правильно подобранная косметика!

— Сейчас немного неподходящее время для этого, — язвительно заметил Номер четыре. Дверь, кажется, начали ломать.

— Не в этом дело! — прореагировала я, быстро вытирая слёзы. — Мне нужна салфетка или чистый носовой платок!

К моим услугам мгновенно оказалось три платка. Я схватила ближайший, вытерла глаза, вернула платок Пятому, оправила платье и обнародовала свой план:

— Я отвлеку их, надеюсь, девушке из благородного ничего не сделают, и очень надеюсь, что они ещё не ищут меня по приказу Челси! Сколько вам нужно времени, чтобы уйти и спрятаться?

— Три минуты, — тут же ответил третий.

— Слава, ты не обязана… — начал Амир, но я его прервала:

— Ещё как обязана. Своих не бросают: один за всех и все за одного! Вы всё ещё здесь? А ну, брысь!

Я подскочила к двери. Что ж, вперёд, четвёртым размером на амбразуру! Пару секунд я сражалась с ключом, потом нацепила на лицо томную улыбку и приоткрыла дверь.

Улыбка и так у меня выходила не очень, а тут и вовсе уползла куда-то — там стояли парни такого зверского вида, что я чуть было ни ударилась в позорное бегство. Этому совсем не благородному намерению очень способствовало неимоверное количество самого разнообразного оружия, нацеленного на меня. Я собралась с духом, отвела двумя пальчиками какую-то очень острую на вид штуку от своего подбородка и спросила с самым невинным видом:

— А что случилось?

Реакция на этот простой вопрос меня несказанно порадовала — оружие куда-то убралось, и рожи у парней малость очеловечились.

— Она из благородного, — заметил кто-то в задних рядах.

— Ну не из проклятого же! — фыркнула я и закатила глаза, показывая, как меня возмутило бы само такое предположение.

Одна гениальная актриса как-то сказала: "Хочешь хорошо сыграть — думай, как твой герой". И я вообразила, что я капризная и самовлюблённая девица из благородного рода:

— Мальчики, я задала вопрос! Я тут отдыхаю, расслабляюсь… А вы дверь ломаете!

Ой, мне не нравится, как они на меня смотрят. Они, что, три последних года жили на необитаемом острове, без женщин? Взгляды стаи голодных волков на бедную маленькую овечку!

— Мы ищем врагов государства, — вспомнил один, ползая по мне на редкость противными масляными глазками. Меня начало подташнивать, но я состряпала капризную улыбочку и томно проговорила: