– Когда Англия проиграла войну, мне было тринадцать лет. Что мне оставалось делать? Ждать, пока я выросту, и меня депортируют в качестве раба? Я скоро понял, что в этом мире есть победители и побеждённые, и я решил присоединиться к победителям. Мне очень повезло, что я попал во Фрайкорпс, но тем не менее я в него попал, и это было правильно.

Доктор кивнул:

– И тут всё и закончится.

– Только из-за вас! – глаза Хеммингса светились ненавистью. – Слушайте, вы выиграли, так удовлетворите моё любопытство, уважьте последнее желание обречённого. Я был прав, да? Вы самозванец?

Доктор пожал плечами:

– Самозванец? Не уверен. Это тоже относительно. Если вас это утешит, то я не генерал-инспектор.

– А где он, настоящий?

– Кто знает? Рочестер, Грейвсенд, Саутгемптон... Может быть, он до самой Германии доплывёт.

– Вы его убили?

– Кто-то другой убил. Я занял его место. Природа, знаете ли, не терпит пустоты. Впрочем, хватит уже обо мне, давайте поговорим о вас.

– Меня уже не существует. Я покойник, ожидающий похороны.

– Не обязательно, – сказал Доктор. – Я могу вам помочь.

– Помочь мне? Зачем?

– Думаю, вам этого не понять. К тому же, главный вопрос не зачем, а как.

– Что это значит?

– Я не хочу вас тут бросать... Но я отказываюсь восстанавливать вас на прежней должности. Я собираюсь дать вам сбежать. Я дам вам фору, прежде чем сообщать генералу Штрассеру о вашем побеге, – Доктор немного помолчал. – А ещё я скажу ему, что вы – опасный преступник, которого нужно расстрелять на месте, так что даже не думайте о возвращении.

– Меня будут разыскивать...

– Это даст вам возможность увидеть, во что вы и ваши нацистские хозяева превратили Англию.

– Плохое у вас предложение, Доктор.

– Вы в вашем положении ожидаете лучшего?

Хеммингс встал:

– Хорошо.

– Когда войдёт охранник, бросайтесь на него, остальное сделаю я.

Доктор постучал по двери, и вошёл охранник-эсэсовец. Хеммингс тот час бросился на него. Доктор проскользнул за спину борющегося охранника, положил руки ему на плечо, и сильно сдавил пальцами болевые точки. Охранник упал на койку. Пока он падал, Доктор свободной рукой вынул из его кармана ключи.

Доктор и Хеммингс вышли в коридор, и Доктор запер дверь камеры.

– Что вы им скажете о моём побеге? – спросил Хеммингс, идя за Доктором по мрачным коридорам.

– Вы явно оказались сильнее охранника. А меня тут вообще не было.

– А если охранник расскажет другое?

– Не расскажет. Венерианский щипок нерва вызывает краткосрочную амнезию...

Услышав позади себя движение, Доктор обернулся, но было поздно. Повелители времени тоже уязвимы: удар по затылку, в который Хеммингс вложил всё своё отчаяние, обрушил Доктора на пол.

Хеммингс пнул его тело ногой, развернулся и побежал. Он бежал на верхние этажи, к кабинету Штрассера. Если он расскажет о признании Доктора и ему поверят, если он сможет убедить Штрассера проверить...

Это был риск, на который стоило пойти. Предложение Доктора сбежать он не рассматривал ни единой секунды. Для Хеммингса жизнь без звания и должности не была жизнью.

***

Эйс беспокойно ходила туда-сюда по номеру. Схватив нарисованную Доктором карту, она решила идти. Если она придёт к ТАРДИС раньше Доктора, то просто подождёт его. Она вышла из номера и спустилась в фойе. Затем, как и Доктор незадолго да неё, она прошла в боковую дверь, которая вела вниз. Внизу она сверилась с картой Доктора и пошла по подземным коридорам. Воздух был сырой и холодный, свисавшие с побеленных потолков пыльные лампы давали блеклый желтоватый свет. Эйс держала наготове свой пропуск, но предъявлять его было некому.

Совсем рядом Хеммингс тоже спешил по плохо освещённым коридорам, удивляясь тому, что они были такими безлюдными. Обычно там ходили патрули, приводили и уводили заключённых, выносили мёртвые или бесчувственные тела, было слышно, как кого-то допрашивают.

Свернув за угол, он остановился от удивления, увидев перед собой странную синюю будку. Это была будка Доктора, которую его люди доставили с Фестиваля. Будка должна была быть заперта в хранилище. Но она не была заперта, она была тут, и её дверь была открыта. В его голове звучал голос, который звал его.

Как лунатик, Хеммингс подошёл к открытой двери будки и зашёл вовнутрь. Дверь закрылась, и будка растворилась со странным завывающим звуком, как раз в тот момент, когда мимо конца этого коридора пробегала Эйс. Она остановилась, не веря своим глазам.

***

Доктор очнулся буквально через несколько секунд, шея у него болела, но в остальном он был цел. Он поспешил к винному погребу, удивляясь и радуясь тому, что в коридорах никого не было. Он добежал до арочной двери, вынул из кармана ключ и открыл её. Там стояла ТАРДИС, целая и невредимая.

Позади себя он услышал движение, слишком громкое для одной Эйс. Обернувшись, он увидел полковника Штрассера, а с ним двоих штурмовиков СС с автоматами.

– Вы же не хотите нас бросить, Доктор? – сказал Штрассер. – Скажите, этот странный объект действительно устройство для перемещения во времени? Его польза для Рейха будет неоценимой. В Берлине мной будут так довольны! Это даже загладит горечь печальной смерти генерал-инспектора.

Доктор понял, что его раскрыли.

– Как вы узнали?

– Река вынесла труп. На нём были другие документы. Для окончательной проверки я велел установить микрофоны ещё и на балконе. Наверное, их в кованную ограду встроили. Услышав ваши планы, я велел очистить коридоры, чтобы вам было легче.

– Вы очень предусмотрительный.

– Знаете, мне с самого начала казалось, что вы слишком хороши, чтобы быть правдой, Доктор, – задумчиво сказал генерал Штрассер. – А ваше представление в кафе было перебором, даже для меня. О, и в камере Хеммингса тоже были жучки, разумеется. Боюсь, вы обложены со всех сторон.

– Я сам виноват, – сказал Доктор. – Не могу привыкнуть к жизни в обществе шпионов. Мы можем как-то договориться?

– Боюсь, что нет, Доктор, – сказал Штрассер с искренним сожалением. – Вы мне нравитесь, очень нравитесь, я восхищаюсь вашей выдержкой... но я боюсь вашей хитрости и вашего красноречия. Вы же меня дураком выставили. Я не знаю кто вы или что вы, но я уверен, что не могу допустить того, чтобы вы были рядом.

– Понятно, – сказал Доктор. – Застрелен при попытке к бегству, так?

– Боюсь, что так, – извиняющимся голосом сказал Штрассер. Он указал на коридор.

– Вы не могли бы немного пробежаться, чисто для виду? Места тут для этого маловато, но попробуйте немного попетлять, если хотите.

Доктор посмотрел на небольшой коридор, на двоих солдат.

– Думаю, я не стану бегать.

– Тогда прощайте, Доктор, – сказал генерал Штрассер. Он шагнул назад, и штурмовики подняли автоматы.

Доктор понимал, что это смерть. Даже повелителя времени можно убить. Два автоматных рожка, расстрелянные в него с такого близкого расстояния, повредят оба его сердца и убьют его так же верно, как и любого человека.

Он был знаком со смертью. Он испытал на себе малую смерть регенерации, и много раз сталкивался с большой смертью, которая является концом любой жизни. Доктор очистил свой разум, как его научил старый отшельник, и приготовился принять свою судьбу, какой бы она ни была.

Штурмовики были привычны убивать. Они видали и угрюмую дерзость, и слёзы, и мольбу о помощи. Но никогда раньше они не сталкивались с таким спокойствием стоящего перед ними невзрачного человека. Они замешкались, всего лишь на мгновение.

Раздался голос:

– Профессор, ложись!

Штурмовики тут же обернулись на голос, и в эту секунду Доктор бросился на пол и покатился по нему, скрываясь за ТАРДИС.

Генерал Штрассер и его штурмовики увидели Эйс, которая отвела руку за спину. Они увидели, как её рука взмахнула, и в их сторону полетело что-то блестящее. Они увидели, как это что-то ударилось об стену и услышали оглушительный треск. Последнее, что они увидели – в буквальном смысле последнее – стена вздулась, как наполненный ветром парус. Она обрушилась, а за ней и потолок, засыпая их троих толстым слоем обломков. Нитро-9 способен на такое, при умелом применении.