- Господин Лавровский, вас настоятельно

приглашают в гостевую.

348

- Иди ты…, - раздраженно отмахнулся от него

Алексей.

- Его сиятельство вас спрашивал.

- Да пошёл… Кто?!

- Его сиятельство князь Владимир Андреевич.

- Выручай, братец. С дамой одной у меня

свидание назначено. Не дождусь - обидится

смертельно. Скажи, что не нашёл меня, - Алексей

пошарил в кармане, но мелочи не нашёл. - А за

мной не пропадёт, ты меня знаешь.

- Наслышаны-с.

Прошло ещё минут пять. А вот, наконец, и

они. Лица красные, шубы нараспашку.

- Всё. Антоша, всё… Пора мне. У меня

сегодня лошадь едет - Грозный-Любимец. Надо

посмотреть, всё ли Сашка сделал, как я велел.

- Выиграет твой Грозный?

- А кто его знает.

- Ты, Сеня, не темни. Кто первым придёт?

- Это уж как бег сложится.

Посмотрев вслед наезднику, Подьячев

плюнул:

- Никогда верную лошадку не подскажет…

Вот жлоб!

Он остановился, выбирая, куда идти дальше -

к кассе тотализатора или в буфет. К нему подбежал

человек, обличьем и одеждой похожий на купчика

средней руки.

- Почтенный, выручай! - он умоляюще

всплеснул руками. - Съел я, понимаешь, чего-то…

349

- Ничего не понимаю. Чего тебе от меня надо?

- Съел я чего-то… Вот и приспичило,…

Подскажи, где нужник тута…

Алексей, подошёл к Подьячему сзади и

крепко шлёпнул его рукой по плечу:

- Здорово, Стёпа!

Подьячев обернулся, Алексей изобразил на

лице смущение:

- Извините, почтеннейший. Обознался я,

Больно уж вы похожи на приятеля моего Степана

Степановича Тюрина. Он совсем как вы, только

росточком чуть побольше…Вы его, случайно, не

знаете?

- Не знаю, - буркнул Подьячев и,

развернувшись, направился в буфет.

Алексей, как было заранее условлено, прошел

за угол правой галереи. Там его уже ожидал

Ювелир.

- Держи, - протянул он конверт и улыбнулся. -

А из тебя, Лексей, хороший затырщик получится.

Таким цены нет…

Ознакомившись с украденными документами,

Лавровский понял, почему ильюшинские ребята

почти за неделю, так и не смогли отыскать Удалого.

Мошенники поместили его на конном дворе в

Кузьминках под чужим именем - выдали его за

десятилетнего темно-гнедого жеребца Драгуна,

родившегося в заводе какого-то Кучеряну в

Бессарабии… Бумаги на руках. Можно ехать за

Удалым. А Сергей, что-то запаздывает…

350

Малинин появился ближе к двенадцати.

- Антон Иванович Подьячев, - представил он

тощего и длинного как жердь блондина. - Мы с ним

с детства дружим, в гимназии вместе учились.

Очень хороший человек. Одна беда, копуша. Пока

он побрился, оделся, завтраком меня накормил…

Вот мы и опоздали.

Лавровский знал от Сергея, что блондин

служит учителем каллиграфии в катковском лицее.

Поэтому рассчитывал встретить зануду вроде своего

соседа Пердникова. На всякий случай, приготовился

убедительно объяснить - хотя их предприятие не

совсем законно, зато с точки зрения морали… Но

после первых же слов, учитель остановил его:

- Не надо. Серёжа мне всё рассказал. Очень

уж обидно будет, если жеребца, который может

прославить нашу страну, увезут за границу.

- О, так вы, наш брат, лошадник!

- Отнюдь, - улыбнулся Подьячев. - До сих пор

никогда на бегах даже не бывал. Но вот, наконец, и

посмотрю их.

- К сожалению, сегодня вам это не удастся, -

сокрушенно развёл руками Алексей.

- Нам срочно надо ехать в Кузьминки.

- Экая, право, досада, - вздохнул учитель.

- Вот и хорошо! А то бы пришлось мне

нажаловаться твоей Маше, как ты шикуешь - деньги

на ветер кидаешь, - шутливо ткнул в бок приятеля

Малинин. - Понимаешь, Лёша, мы видели, как вели

на ипподром стрельцовского Бравого. Вот он

351

Антону и приглянулся. Захотел на него поставить. И

ещё спорит со мной!

Лошади владельца Чернышёвских бань

Алексея Фёдоровича Стрельцова отродясь призов не

брали. Класс не тот, да и ездок из него не ахти

какой. Поэтому в тотализаторе на Стрельцова всегда

был взят только один рублёвый билет - купленный

им самим.

- Серёжа, твоё мнение мне, бесспорно,

интересно, но изволь уважать и моё, - неожиданно

проявил твёрдость блондин. И попросил

Лавровского. - Алексей Васильевич, а можно

задержаться немного? Сыграем разок и поедем.

- Уговорили, - махнул рукой Алексей.

- Вот и замечательно! Серёжа под каким

номером Бравый выступает?

- Антон, не дури! - возмутился Малинин. -

Хочешь сыграть, так слушай людей знающих.

Поставь лучше на Гордую. Ей в первом заезде

равных нет. Много за неё, конечно, не дадут. Но

рубля полтора на рубль получишь.

Лавровский, как и многие игроки, был не

чужд суеверий. Не раз слышал он истории о том, как

сказочно везёт людям, впервые оказавшимся на

бегах. Взглянув в афишу, увидел, что Бравый

записан в первом заезде под первым номером.

Символично!

- Антон Иванович, раз понравился Бравый.

так и играйте его, - сказал он. - Только не

увлекайтесь. Больше рубля ставить не рекомендую.

352

- Да у меня больше и нет, - смущённо

улыбнулся учитель. - А когда кассы открываются?

- Уже открылись, идите. За одно и нам с

Сергеем билет на Бравого возьмёте. Вот, держите.

С афишкой в руках подошёл судебный

следователь Быковский. Чувствовалось, он сильно

расстроен.

- Что это с вами, Василий Романович? -

спросил Лавровский. - Не иначе, как, поставили на

Гордую, а потом увидели её на проездке и

засомневались.

- Нет, Гордая на проездке показала себя во

всей красе. Она лучше остальных и по формам и по

резвости. Да и Владимир Карлович фон Мек ездок

преизрядный. Кто с ним в этой компании

сравнится?!

- Полностью с вами согласен, - поддержал его

Малинин. - Дмитриев слишком горяч, зачастую сам

лошадь сбивает. Серёжа Губонин второй или третий

раз в жизни на приз едет, опыта никакого. А о

Стрельцове я уж молчу.

- Рад нашему единомыслию. А расстроен,

батеньки мои, я другим. Очень не люблю, когда,

хоть и по обстоятельствам от меня независящим,

данное слово не держу.

- Это вы о чём? - насторожился Лавровский.

- Об Одинцове. Обещал я вам его день-другой

на свободе оставить. Но в ходе следствия, которое

ведёт член судебной палаты Лопатин, всплыли его

353

связи с террористами. Именно он незаконно ввёз в

Россию из Бельгии несколько пудов динамита и за

хорошие деньги продал их пятёрке Адвоката. Никто

и слушать не захотел, что преждевременный арест

Моти может помешать отыскать Удалого. Дудкин из

жандармского управления, так и заявил:

«Безопасность августейшей фамилии важнее не

только какого-то рысака, но и всего нашего

коннозаводства».

- Это, как сказать, - Алексей в очередной раз

забыл, что его главный враг - собственный язык. -

От иного жеребца прока побольше, чем от дюжины

великих князей.

- Вы бы, батенька, хоть при мне от подобных

высказываний воздержались, - голос Быковского

был строг, а вот глаза смеялись. - Короче, решено

арестовать Одинцова прямо на бегах.

- Просто замечательное известие! -

обрадовался Алексей. До этого он опасался, что

Антуан, обнаружив пропажу документов, обратится

за содействием к Моте Адвокату. А от его шайки,

чего уж себя обманывать, можно было ожидать

любых неприятностей, вплоть до открытого

нападения по дороге в Кузьминки. На всякий

случай, Алексей даже револьвер у Карасёва

позаимствовал.