найдётся. И в летней беседке, если в тулуп одеться,

да ещё штоф с собой прихватить, - схорониться

можно. Только не доверяет Пейч смотрителю и

сторожу. Почти каждый вечер причину находит,

чтобы с проверкой к ним нагрянуть. Поэтому не

станет Курилов на бегах прятаться… Экая досада,

не взял я у Ширинкина список Ходынской сотни.

Это нам бы поиск сейчас облегчило.

- Список? - Чистяков перебрал кипу бумаг на

своём столе. - Вот он. Его ещё вчера по вашему

запросу, Василий Васильевич, прислали от

полицмейстера 2-го отделения. Да я доложить вам

об этом запамятовал.

В списке 1-й Ходынской сотни добровольной

народной охраны, помимо Ивана Комарова,

значилось ещё пятьдесят три человека. Все как один

служащие Московско-Брестской железной дороги.

Кого только здесь не было! Паровозный слесарь и

круговоротчик, ламповщик и протирщик, сцепщик

вагонов и смазчик, багажный кассир и сторож.

Пятнадцать из них снимали комнаты и углы в

277

Петербургской слободке, Грузинах, на Башиловке.

Остальные жили в казармах главных мастерских,

паровозного и вагонного депо, различных

служебных помещениях товарной и пассажирской

станций, в будках и сторожках возле

железнодорожной линии.

Просматривая список Степанов делал возле

каждой фамилии какие-то пометки - цифры, кружки,

стрелки.

- Объясни, что ты там колдуешь? -

поинтересовался Малинин.

- Подсчитываю, какие силы потребуются. Не

отвлекай. Ведь скоро уже идти к Огарёву на доклад.

Закончив подсчёты, он покачал головой:

- Сомневаюсь, что Николай Ильич даст

столько людей. Сами посудите: необходимо

задействовать 1-й и 2-й участок Пресненской части,

1-й и 2-й Сущевской. Для их усиления надо, по

крайней мере, человек пятьдесят из полицейского

резерва. Кроме того, хорошо бы пустить конные

патрули вдоль Алексеевской соединительной ветки.

- И вдоль Ваганьковской линии, которая ведёт

на дровяные склады, - предложил Лавровский.

- А про железнодорожных жандармов совсем

забыли? - вступил в разговор Малинин. - Они

товарную станцию и всё эти депо с мастерскими

получше нас с вами знают.

Степанов покачал головой:

- У них своё начальство. Слишком долго

согласовывать придётся. Да и на конных жандармов

278

особо рассчитывать не стоит. Командир дивизиона

найдёт десятки веских причин для отказа. Огарёв

для него не указ, он начальнику губернского

жандармского управления подчиняется… Раскатали

мы с вами губы, а дадут, в лучшем случае, десятка

полтора. необученных городовых из резерва.

Но он оказался не прав. Огарёв, ссылаясь на

личное распоряжение самого генерал-губернатора,

быстро решил вопросы с начальниками

Московского отделения Минского жандармского

полицейского управления железных дорог

подполковником Новаковским и командиром

Московского

жандармского

дивизиона

подполковником Прудниковым. Начальник

полицейского резерва Грессер заявил было, что в

связи с большим количеством больных среди

личного состава и нехваткой времени для

оповещения, не имеет возможности выделить более

пятнадцати городовых. Но Огарёв так рявкнул, что

он сразу согласился на шестьдесят человек.

Начало операции было назначено на час

пополуночи. А к восьми часам вечера в сыскное

стали прибывать представители подразделений,

участвующих в ней. Неожиданно пришёл и

Аристарх Карасёв.

- Больно уж его сиятельство беспокоится, -

объяснил он. - Вот и прислал меня, присмотреть за

всем.

279

- Нет, господа, вы совсем не знаете чугунки, -

пренебрежительно поморщился начальник

Московского отделения Минского жандармского

полицейского управления железных дорог

Новаковский. - Искать вашего беглеца в наших

казармах это, извините за резкость, глупость.

- Почему же, Николай Иванович? - обиделся

Степанов. - Извольте объясниться.

- Во-первых, при тесноте казарм и

чрезмерном количестве проживающих в них,

появление любого нового лица, тем более не

служащего на дороге, вызовет недовольство

жильцов. И они тут же пожалуются начальству. Во-

вторых, смотрители казарм это такие церберы…

- Достаточно, подполковник, - резко оборвал

его Огарёв. - Мы здесь собрались не для того, чтобы

сказки слушать. Ваши хвалёные церберы, вместе с

вами, прос… э… проспали прошлогоднюю стачку в

главных мастерских.

Новаковский сразу стушевался. Напоминание

было крайне неприятным.

… Осенью прошлого года в Москве

забастовали мастеровые и служащие нескольких

предприятий. Они требовали улучшения условий

проживания; наведения порядка в лавках, где по

дорогим ценам торговали продуктами, мягко говоря,

не первой свежести; отмены штрафов, налагаемых

не по делу… Если забастовка на чугунолитейном

заводе Бромлея московские власти взволновала

мало - пусть заводчик сам разбирается, то стачка в

280

главных мастерских Московско-Брестской железной

дороги, к которой уже собирались примкнуть

служащие паровозного депо, испугала не на шутку.

Не дай бог, остановится движение на дороге

связывающей Россию с Европой. Позора не

оберёшься.

Генерал-губернатор Долгоруков принял

решительные меры - распорядился арестовать и в

административном порядке выслать из Москвы

несколько десятков зачинщиков.

Проведённое расследование показало -

настоящая причина случившегося не в

социалистической пропаганде со стороны

противоправительственных элементов, а в

неразумных, недальновидных действиях правления

«Общества Московско-Брестской железной дороги»,

возглавляемого 1-й гильдии купцом Варшавским.

Абрам Моисеевич Варшавский ещё в начале

70-х годов прославился на всю Россию тем, что при

строительстве нескольких железных дорог морил

голодом землекопов. Но особенно развернулся он во

время последней русско-турецкой войны, когда стал

одним из главных поставщиков продовольствия в

действующую армию. Газеты и журналы

рассказывая о злоупотреблениях Варшавского,

называли его «Мерзавским». Даже известный поэт

Некрасов посвятил ему несколько строчек:

Этот тип безумно гнусен,

Современный Митрофан,

Глуп во всём, в одном искусен:

281

Залезать в чужой карман!

Долгоруков не стал скрывать выявленных

злоупотреблений железнодорожной администрации,

заботящейся только о прибыли. Обо всём сообщил в

Петербург. Шума его докладная записка наделала

много. Министр путей сообщения, пригрозив

правительственной ревизией, потребовал от

правления общества навести порядок. Волей-

неволей пришлось тому сменить управляющего

дорогой и уволить нескольких, слишком уж

заворовавшихся, начальников служб. Министр

внутренних дел отправил в отставку начальника

жандармского полицейского управления. Начальник

Московского отделения Новаковский остался на

месте только по причине «недавнего вступления в

должность»…

Вслед за Огарёвым, полицейские, всегда

недолюбливающие жандармов, дружно набросились

на подполковника:

- Нет никакого порядка на вашей хвалёной

чугунке, - пробасил пристав 1-го участка

Пресненской части Носков. - Перед Рождеством в

полосе отчуждения обнаружили мёртвое тело. Так

один из ваших унтеров его на мою землю

перетащил.

Его поддержал пристав 1-го участка

Сущёвской части Брыкин:

- У вас, что ни день, на Алексеевской ветке