Алексей, не сомневаясь, что услышит сейчас о

новом «перле» коллеги.

- Карманника Петьку Барина на каторгу

отправил. Его по приговору Московского окружного

суда в арестантские роты определили. А

Емельянцев ваш решил показать, что «кумекает по

свойски» и написал: «За свои преступления словил

он туза».

Алексей засмеялся. О человеке, отправленном

в арестантские роты, следовало написать «попал к

дяде дрова колоть». А «словить туза» на «картавом»

означало быть осужденным на каторгу.

- Это ещё ничего, Михаил Аркадьевич. Он

прошлым летом проститутку Верку Белошвейку в

наводчицы произвел.

- Каким образом?

- Взял да и написал: «Как поведала мне на

Тверском бульваре известная всей Москве

давальщица Верка Белошвейка…».

Теперь расхохотался пристав. Отсмеявшись,

вытирая выступившие на глаза слёзы, спросил:

182

- Чем обязан? Кражи и пожары для редактора

спортивного журнала вряд ли интерес

представляют.

- Почему? Очень даже представляют. Правда

если это кражи лошадей и пожары на конюшнях, -

улыбнулся Алексей. - Интересуют меня двое новых

служащих летнего ипподрома. Старший член

бегового общества Николай Сергеевич Пейч

попросил о них справки навести. Подозрительными

они ему кажутся.

- Вы о смотрителе бега Судакове и стороже

Комарове?

- О них.

- Насчёт смотрителя Николай Сергеевич пусть

не волнуется. Достойный человек. Отставной

вахмистр 8-го Лубенского гусарского полка. По

службе ему дают блестящую аттестацию: отличный

кавалерист, знаток уставов, имеет награды.

Грамотный. Ему всегда поручали вести с

новобранцами занятия по словесности. Готовился к

экзамену на офицерский чин, да несчастье

случилось - удар хватил, еле откачали. Пил он,

говорят, даже по гусарским меркам, чересчур. Вот

вам и объяснение всех его странностей - и

трезвости, и газет.

- А сторож?

- Признаюсь, не нравится он мне. Но ничего

существенного не имею. Даже запрос из Рыбинска,

откуда он родом, ещё не пришёл. Впрочем, теперь

это уже не моя головная боль. С 1-го января сего

183

года, в соответствии с распоряжением генерал-

губернатора, вся Ходынка, в том числе и летние

бега, перешла в ведение 2-го участка Пресненской

части. Я, конечно, подсказал Змееву, что следует

обратить особое внимание на Комарова…

В кабинет вошёл младший помощник

пристава:

- Ваше высокоблагородие, получена

телеграмма из сыскного управления. Настоятельно

требуют принять меры к установлению личности

убитого.

- Кто подписал? Муравьёв?

- Никак нет. Временно исправляющий

должность помощника Степанов.

- Не велика птица, подождёт.

- Что за убийство? - по неистребимой

репортёрской привычке поинтересовался Алексей.

- Полюбопытствуйте. Вот рапорт

околоточного, обнаружившего вчера вечером в лесу

раненого.

Алексей пробежал глазами рапорт. Стоп! А

вот это уже интересно: «В момент обнаружения он

был ещё жив, но без сознания. На мои вопросы не

отвечал и только бормотал что-то. Из его

бессвязных слов я сделал предположение: на него

напал какой-то Мотя, о чём он просит сообщить

своему хозяину».

Мотя? Помнится, присяжного поверенного

Матвея Одинцова в Одессе кличут Мотей

Адвокатом.

184

- Дозвольте на труп взглянуть? - попросил

Алексей.

- Ради бога. Нечипоренко! Проводи Алексея

Васильевича.

Взглянув на убитого - коренастого бородача

цыганской внешности - Лавровский признал его. По

шраму на щеке и отсутствию мизинца на левой

руке. Один из ильюшинских ребят, которые

выручили когда-то их с Малининым под Харьковым.

- Это служащий Василия Петровича

Ильюшина, - сказал он, вернувшись в кабинет

пристава. - Мироном звали. А фамилию не

спрашивал.

- Нечипоренко! Живо пошли кого-нибудь на

Башиловку к Ильюшину, - распорядился Эффенбах.

- И немедленно отправь телеграмму в сыскное:

«Убит служащий барышника Ильюшина Мирон.

Фамилия устанавливается". Пусть эти господа

убедятся, - наружная полиция умеет работать не

хуже сыскной.

Начальник управления сыскной полиции

Муравьёв, выслушав Малинина, принялся

расхаживать по кабинету. Так бывало всегда, когда

ему приходилось принимать непростое решение.

- Вечно у нас так! Из самого хорошего дела

получается чёрт знает что! Нужна полиции помощь

законопослушных обывателей. Тем более во время

предстоящей коронации. Городовых и околоточных

не хватит, чтобы на всех улицах, где император

185

проезжать будет, оцепление выставить. И народ

готов помочь! Но ведь им руководить надо -

отбирать самых достойных, находить, способных

возглавить сотни, учить, как службу нести

следует… А вы посмотрите, кто в Московском

попечительстве добровольной народной охраны

сидит! Писатели, мать их так… редактор

«Московских ведомостей» Катков… Ему

повитийствовать надо, передовую сочинить,

которую не только в Москве и Петербурге - в Европе

обсуждать станут. Разве поинтересуется он кого в

добровольную охрану набирают? Сомневаюсь что-

то. Иван Сергеевич Аксаков, который «Русь» издаёт.

При всём уважении к нему не могу представить, как

он повседневной черновой работой занимается…

Гиляров-Платонов…. Этот способен только всех без

разбора в своих «Современных известиях» ругать. А

как обратишься к нему с конкретным вопросом, так

сразу: «Ах, оставьте…»

- Говорят, забота о добровольной народной

охране возложена на одного из чиновников

канцелярии генерал-губернатора, - сказал Степанов.

- Нет. Всеми делами охраны занимаются

сейчас Шестёркин с Бухановым.

- Да, нашли, кому поручить, - покачал головой

Малинин.

Старшину мещанской управы Шестёркина за

склочный нрав и самодурство в Москве не любили.

Не пользовался особой симпатией горожанин и

старшина ремесленной управы Буханов. Очень уж

186

большую волю дал он служащим управы, к которым

нынче без «благодарностей» и подходить

бесполезно.

- Доносят мне, как Буханов дружинников

набирает, - продолжил Муравьёв. - Приходит к нему

желающий открыть экипажную мастерскую или

аптеку. Нет, говорит старшина, разрешение выдать

не могу, подобных заведение в городе и без вашего

полным-полно. Но можно и исключение сделать -

если в охрану запишитесь. А мастеров и

подмастерьев у вас сколько будет? Девять? Пусть и

они все вступят. Вас я десятником назначаю… А

потом докладывает на заседании попечительства:

«На сегодняшний день более пяти тысяч

московских ремесленников и мастеровых изъявили

желание стать членом добровольной народной

охраны». И Шестёркин по такой методе работает. А

если кто к нему по своей воле придёт - с

распростёртыми объятьями встречает. Всех без

разбора берёт! Даже выяснить не пытается, а нет ли

тут своего корыстного интереса? Вот так, скорее

всего, и с Комаровым было… Я обо всех

безобразиях сообщал обер-полицмейстеру.

Предлагал пополнить попечительство новыми

толковыми людьми, не отказываться от помощи

рогожских старообрядцев, усилить проверку

вступающих…. Но он к моим советам

прислушиваться не склонен.

Все знали, что с новым обер-полицмейстером

Козловым отношения у Муравьёва натянутые.

187

- А если об этом в «Московском листке»

напечатать? - предложил Малинин.

- Нет, Серёжа. К такому деликатному вопросу

газеты подключать не следует. Я решил доложить

лично Владимиру Андреевичу. Конечно, идти на