Николай потянул на себя уже приоткрытую дверцу, попытался открыть – не поддается. Просунул обломок доски, вытащил. Еще одна доска, уже длинная, выпала в проем. Мешал фонарик в руке. Не выключая, прицепил к поясу, чтобы, хоть и рассеянный, свет оставался. Вцепился в створку и, озвучивая усилия каким-то даже визгом разбухшего дерева, открыл.

Ни черта не видно! Отцепил фонарик, повел лучом.

Конечно, в этом месте и прогремел взрыв, совсем не затронувший другие части катера. Все разворочено: доски, щиты. Николай одной рукой держал фонарик, .другой разбирал завал.., фанерный щит, треснувший вдоль… Он ломал его, сгибая мокрую древесину. За щитом доски, еще один наклонно стоящий щит, который удерживали обломки обшивки прямо над почти метровой дырой в днище.

Схватив фанеру, рванул на себя. Щит завалился к борту, и с него мягко перевалилось что-то плавучее, растопыренное, словно обрубок ствола с ветвями.., и близко, вплотную уставились на Николая выеденные неведомыми тварями черные глазницы Упыря.

Не раз уже испытываемые за время нынешнего купания нервы устали пугаться. На мгновение Николай застыл, перемогая.., даже больше отвращение, чем испуг, тут же оттолкнул труп, мягко, плавно завалившийся на дно.

Николай осмотрелся: сверху, сквозь решетчатый завал палубных досок, стал пробиваться свет. Он попробовал рвануть на себя несколько сдерживающих в упоре обломков, стал расширять дыру. Отсюда можно было бы и вылезать, дабы не проделывать обратный путь по мертвому судну.

Он замер, ибо под лучом фонарика холодно блеснуло отражение… Осколок большого зеркала еще держался на досках, какая-то кабинка, а вот – распылитель воды, душевая. Он приблизился к стене; доски по контуру зеркала обрезаны, действительно, похоже на дверцу, от воды разбухшую и прочно заклинившуюся в пазах. Он ударил кулаком, еще раз, еще. После нескольких ударов стало казаться, что дверца поддается, От резких движений поднялась муть. И вот наконец дверца открылась, и под лучом фонарика мелькнуло нечто геометрически правильное, конечно, стальной ящик сейфа, стоявший в неглубокой нише.

Николай извлек сейф наружу и поставил на ближайшую кучу мусора, составленного из досок, погнутой арматуры, бутылок, еще чего-то. Так или иначе, нашел: стандартный, сантиметров пятьдесят на семьдесят, покрашенный защитной серой краской. Хорошо еще, что не требуется взламывать; Николай достал ключ, переданный ему незнакомым покойником по имени Упырь, и вставил его в замочную скважину.

В ушах неожиданно загудело. Возможно, действительно звуки проходящего недалеко корабля, а может, и кладбищенское окружение погибшего судна подействовало-таки. Николай провернул ключ, чувствуя, что замок поддается. Какая-то маленькая, не больше ладони, рыбка подплыла и с интересом стала следить за его манипуляциями; замок щелкнул, и дверца открылась.

Николай посветил фонариком: пистолет, две запасные обоймы, а в другом отделении – небольшой округлый "дипломат", в котором, вероятно, и находилось сосредоточие всех прошедших за двое суток смертей. Сейчас не имело смысла открывать. Он взял атташе-кейс, подумал и захватил пистолет, не забыв и запасную обойму. Пригодилась сетка для ракушек-рапан, всученная ему моряком Валерой. В сетку он положил пистолет и обойму, в правой руке оставался фонарик, в левой – "дипломат". Вроде все.

Николай, медленно обходя препятствия, стал подниматься наверх, к расширившемуся отверстию в палубе. Рыбка продолжала сопровождать его, держась рядом с маской. Посветлело. Узко, но с предельной осторожностью, стараясь уберечь воздушный шланг, пролезть было можно. Подняв руку с "дипломатом", он поставил его на доски вверху и, не выпуская портфель из руки, выплывал следом. Тут все и произошло: кто-то невидимый вдруг сильно рванул кейс, пальцы разжались скорее от неожиданности, он уже высунул голову и успел заметить замах удара… Николаю удалось отклонить голову, и ясно блеснувшее лезвие, слегка задев шею, перерезало ему воздушный шланг.

Он резко ушел вниз: за ним никто не последовал. Стало темнее; нападавший спешно заваливал освобожденный Николаем выход мусором, чем-то даже придавливая тяжелым, металлическим.

Николай выплюнул ненужный загубник и, схватив ртом воздушный шланг, попытался вдохнуть. Это ему удалось, но с воздухом в дыхательное горло попало немного воды – он едва не закашлялся, справился и… черт! Уже реальный страх охватил его: ларингоспазм!

Спазм голосовых щелей, что может быть хуже под водой?! Едва не поддался панике. Справился. Сунул в горло пальцы, спазм другого рода, рвотный, расширяющий горло рефлекс, боль стихла…

Аховое положение. Он сидел на полу, среди ребристых шпангоутов и лихорадочно думал, как выжить.

Рядом сидел – будто напоминание о бренности сущего – безглазый труп Упыря и, словно пытаясь взглянуть, повернул голову к Николаю.

Помня давним инструктором вдолбленное правило, стал круговым движением массировать пальцем межключичную впадину – точку, связанную с органами дыхания. А воздуха уже не хватало катастрофически, надо было рискнуть.

Николай, продолжая зажимать воздушный шланг, сунул его в рот, стараясь теперь не оставлять на вдохе ни капли воды и вдохнул, глубоко вдохнул. И сразу так захотелось дышать, дышать изо всех сил!.. Вынул шланг изо рта, сделал выдох, быстро сунул обратно в рот, сделал вдох так, что чуть ребра не заныли… Как мучительно хотелось сорваться, дышать, дышать!.. Но что-то уже получалось, и сознание, уже без контроля воли, справлялось…

,С такими дыхательными упражнениями лучше не рисковать лезть через заваленную сверху дыру. Упырь качал головой, словно соглашался с ним. Рыбка, сопровождавшая недавно Николая, вдруг вплыла в конус света, ткнулась в пустую глазницу трупа, что-то отщипнула… Николай сделал еще один вдох, поднялся и поплыл обратно через дверь, в камбуз, потом в кают-компанию, по лестнице – в рубку и наверх.

Время, казалось, остановилось. Он еще дважды останавливался, чтобы глотнуть воздуха, и все время со страхом ожидал ларингоспазм. Обошлось. Посмотрел наверх, увидел два днища. Итак, лодок две. У одной происходило какое-то мельтешенье, видимо, его враг только забирался в лодку. Значит, не в голове звенело, он на самом деле слышал звук мотора подплывающей лодки. За ним, вероятно, следили. А охотились, конечно, за "дипломатом". "Вновь его используют", – с гневом подумал он и тут же едва не глотнул с воздухом воды. Следовало сохранять хладнокровие, если он хотел выбраться отсюда.