— Они напали, Джефф! В твое отсутствие!

— Кто — они?

— «Бамбуковый сад»… Они нащупали слабое место. Травник, про которого я мог бы подумать что угодно, только не такое… Его помощник или как он там у них называется… Этот помощник разговаривает от имени банды. И не называет, сколько они хотят. То есть, это война на уничтожение!

— Бруно знает?

— Бруно знает. Минувшей ночью мы виделись по этому поводу… Он уверен в своих ребятах из «Деловых советов и защиты». Советует ждать. Ждать, когда дорога каждая минута! Джефф! Ты слышишь меня, Джефф?!

— Я слышу, Клео.

— Джефф! Я плачу тебе немалые деньги. Я не привык попадать под удар неизвестно от кого!

— Сун Юй знает?

— Сун всегда знает все, что касается моих дел… Но, видишь ли, возраст есть возраст. Она немедленно умчалась с сыном сам знаешь в какое место.

— Твой отец почтенный Лин Цзяо остается дома?

— Отец дома. Не тебе объяснять, что в заложники берут детей или жен…

— Жен очень редко, Клео… Никуда не выходи. Пусть ребята из «Деловых советов» сидят в прихожей… Думаю, я быстро справлюсь с твоей проблемой. Жди от меня звонка. Хорошо?

Записку Нугана и самого «старину Нугана», который ждал Джеффри в ресторане, видимо, послал Господь.

В 1976 году Джеффри как ветеран ВВС получил приглашение работать экспертом при расследовании дела сержанта Лесли Аткинса, обвинявшегося в организации перевозок героина из Бангкока в США самолетами военно-транспортной авиации. Лесли был негром, и его «сеть» состояла из таких же. Всего шестеро. Каждый получил двадцать пять лет военной тюрьмы, хотя триста миллионов долларов, которые они положили перед этим в свои карманы, так и не были найдены. В обязанности Джеффри входило консультировать Нугана, полностью — Нугана Ханга, в те времена старшего сотрудника ЦРУ в Бангкоке, работавшего непосредственно под командой Роберта Иенсена, резидента управления, чьей зоной была граница между Лаосом и Камбоджей. Джеффри профессионально разобрал технологию воздушной транспортировки, используемой мафией; высокое качество его доклада произвело на Ханга должное впечатление, и он свел Пиватски с Иенсеном.

Роберт Иенсен, если чем и выделялся, то полнейшей безликостью.

Внешне он походил на молодца с рекламы сигарет «Мальборо», только слегка обрюзгшего. Они быстро перешли на «ты», и Иенсен спросил Джеффри, сколько Ханг заплатил ему за экспертизу. Джеффри сказал. На эти деньги они с Ольгой сделали взнос за квартиру в Сингапуре.

Иенсен выложил на стол бухгалтерский квиток, в котором значилось на треть больше, и посоветовал Джеффри не думать, будто Нуган его обобрал.

Недостающая треть превращена в акции компании «Нуган Ханг бэнк», которые и будут числится за Пиватски. Иенсен сказал также, что, посадив шестерых, он оставил на воле восемнадцать остальных членов аткинсовской банды. Они будут работать в новой компании. ЦРУ сворачивало работу после падения Сайгона, многие уходили в отставку, но налаженные в Сайгоне, Бангкоке, Вьентьяне и Пномпене связи, по существу личные и доверительные, бросать представлялось глупым.

Бывшие сотрудники Иенсена и Ханга вместе с черными молодцами Аткинса, оставшимися на воле, составили кадровый костяк нового предприятия. Предприятие называлось «Нуган Ханг бэнкинг груп». Отделения его открывались в Гонконге, Маниле, Сингапуре, на Гавайях и в Вашингтоне, и при этом на бывших явочных квартирах управления. Бросать квартиры тоже представлялось глупым.

Предприятие «Нуган Ханг бэнкинг груп» вкладывало, как выразился Иенсен, византийские, то есть огромные суммы в подпольное страхование «грязных денег» — на случай потерь в результате полицейского налета, судебной конфискации, междоусобиц «крестных отцов» и даже стихийных бедствий.

Мысль была блестящей! Развалины военной и политической агентуры времен вьетнамской войны превращались в доходное дело, становились «Сетью». В организацию вступили почти шестьсот бывших офицеров-разведчиков, «зеленых беретов» и морских пехотинцев, считавших, что крах Америки в Индокитае результат происков бюрократов типа Киссинджера.

Возможно, Ханг прилетел в Сингапур и пожелал видеть Пиватски, чтобы тот оказал ему компьютерную помощь в составлении ежегодного финансового отчета Сети — документа довольно сложного и требующего повышенной скрытности. А может, причина была другой — какая разница? Джеффри считал, что Ханг немедленно отзовется на просьбу помочь в деле Клео, то есть помочь ему, Джеффри, и профессионалы Сети играючи прижмут хулиганье из «Бамбукового сада»… Перехват Хангом его, Джеффри, в Чанги тоже представлялся рутинным. Незыблемым правилом для всех участников Сети считалось оповещение Ханга о любых перемещениях и он, конечно, знал про белградский крюк Пиватски и его полет рейсом «Эйр Индиа» Лондон-Сингапур.

Старший официант провел Джеффри в дальний угол просторного зала. За сплошным окном, метров в сто длиной, взлетали и садились самолеты.

Лучше было бы не смотреть на Нугана Ханга! Над левой скулой лиловел жировик. Щеки отвисали складками. Крупный нос лоснился от пота, а крутой подбородок серебрился двухдневной щетиной.

— Роберт Иенсен, — сказал Ханг, не здороваясь, — найден в автомобиле на улице австралийского городишки Литгоу с простреленным черепом. Использовано ружье тридцатого калибра. В портфеле полиция обнаружила удостоверение вице-президента «Нуган Ханг бэнкинг груп» и чековую книжку, на корешках которой значатся имена разных политиков, деляг и артистов… На двух корешках — имя конгрессмена. В пиджаке нашли фотокопию служебного удостоверения одного из нынешних директоров ЦРУ. На его обороте — столбец денежных сумм. Еще на двух корешках — имена адмиралов с таинственными ссылками на Гонконг и Сингапур…

— Жаль Иенсена, — сказал Джеффри.

— А себя или меня не жаль? — спросил Ханг. Перед ним стояла чашка с крепчайшим кофе, таким черным, что на поверхности отблескивали «нефтяные» разводы.

— Нет, — сказал Джеффри. — Ни тебя, ни кого-либо из «Нуган Ханг бэнкинг груп»… Классическая дилемма для следователя в таких случаях либо строить расследование на догадках, либо вовсе ничего не затевать. Возможность восстановить цепь связей убитого исключена полностью… Это глухой номер.

— Абсолютно проверенный человек, в молчании которого лет десять никто не сомневался, в эти минуты дает показания в Мельбурне. Я уверен, что его когда-то подослали в Сеть. И совершенно очевидно, что мне следует незамедлительно исчезнуть.

— Чего проще? Только стоит ли? И потом… ты позаботился об авуарах «Нуган Ханг бэнкинг груп», Нуган?

— Не о чем заботится. Их нет.

— Как это — нет?

— Миллионы вложены в акции «Голь и K°» и «Ли Хэ Пин»… Кто-то выбросил их пакетом на фондовую биржу, мы купили, а потом оказалось, что они — бумага. Я вернул бы деньги… Взял бы за горло и заставил отдать, если бы знал, кто стоял за этой мошеннической операцией! И это как на зло совпало с убийством Иенсена…

Джеффри Пиватски знал, кто затеял дутые компании «Голь и K°» и «Ли Хэ Пин». Психологический сценарий, правовые и финансовые разработки плана готовил он, а спектакль на биржевой сцене ставил Клео, называвший подобные ходы «новым убийством в Шервудском лесу». Любимым и, наверное, единственным литературным героем китайца оставался Робин Гуд, легенду о котором Клео узнал в зрелые годы — и не из книги, а из мультфильма.

Именно об этой истории шла речь в статье Барбары Чунг, переданной ему во Франкфурт. Кто бы мог подумать, что он, Джеффри, читал тогда не просто газетный текст, а, по сути, смертельный приговор «Нуган Ханг бэнкинг груп»?

В 1988 году канцелярия управления экономического развития министерства финансов Сингапура поместила в официальном разделе «Стрейтс таймс» сообщение, вызвавшее горячий отклик у Клео Сурапато. Правительственное агентство предлагало лицензии на создание у кромки моря искусственного шельфа и на его использование впоследствии. Производственные отходы, пластиковый мусор и прочая дребедень такого рода подлежали сбросу в море для наращивания берега и строительства на новой территории жилья и дополнительных взлетно-посадочных полос аэропорта.