Шотландца надменного чтил закон.

Коня уступить тебе не могу я.

Иди-ка в свой Брэнксом пешком, не горюя,

Смотри не запачкай свои сапоги

И шпоры от ржавчины береги!"

Рог Брэнксома долгим хриплым ревом

Встревожил оленей в лесу сосновом;

Второй его зов был как с неба гром,

И копья блеснули в лесу густом;

А третий, протяжно гудя и воя,

Долины соседние беспокоя,

Всех воинов Брэнксома поднял к бою.

Ужасная это схватка была

Ломались мечи, щиты и тела.

За каждое дерзкое слово барона

Убит был один из родни Биттисона.

Лорд Брэнксом на Гилберта бросился сам,

Колол, и рубил, и рассек пополам.

Ручей, помутневший от крови барона,

Доселе зовется ручьем Биттисона.

Веськлан был разгромлен, весь край опустел,

Один только Вудкеррик уцелел.

Ту битву запомнила вся долина,

И белый скакун этих бед причина.

13

Идут бесстрашные, идут

Мне всех имен уже не счесть.

И Хиндхосуайра люди тут,

И с Йерроу-Клю солдаты есть.

И к Белендену мчат герои,

Сердца шотландцев жаждут боя,

И леди Брэнксом видит их,

Отважных рыцарей своих,

И мыслит в гордом нетерпенье:

"Пришла пора, чтоб юный сын

Друзей отца, вождей дружин,

Увидел в пламенном сраженье.

Он мальчик, но смышлен и смел.

Недавно он стрелой могучей

Ударить ворона сумел,

В гнезде сидевшего над кручей.

Кресты английских ярких лат

Побольше ворона стократ.

Тебе, Уитслейд, я доверяю

И сына своего вручаю".

14

Но карлик-оборотень вдруг

Изобразил в лице испуг

И стал кричать, визжа и воя,

Что слаб он, что страшится боя,

Уитслейд к хозяйке поспешил.

"Как быть? Мы голову теряем!

Здесь, видно, чары темных сил:

Наш юный лорд неузнаваем!"

Самолюбива и горда,

В порыве гнева и стыда,

Вскричала леди негодуя:

"Такого срама не стерплю я!

Ты, Тинлинн, увези его

Тотчас из замка моего!

Заморыш! Выродок постылый!

Да, это козни темной силы:

Проклятья тень на нас легла:

Я сына-труса родила!"

15

И вот пустился Тинлинн в путь

С мальчишкой-оборотнем. Чуть

Вступил он на тропу лесную,

Как конь, недоброе почуя,

Встал на дыбы храпя, заржал,

Заскреб копытом, задрожал,

Пошел несмело, упираясь.

Когда же, робко, спотыкаясь,

Ручей он вброд пересекал,

Мальчишка вдруг с гримасой странной

Помчался в лес, как окаянный,

Визжа: "Пропал! Пропал! Пропал!"

Бежал он, издавая вой,

Но все ж настигнут был стрелой.

Хоть рана не была опасной,

Но испустил он крик ужасный

И вдруг исчез во мгле неясной;

А Тинлинн, робостью объят,

Тотчас же поскакал назад.

16

С холма увидел Тинлинн скоро

За черною каймою бора

Угрюмый Брэнксом. Дальний звон,

И лязг, и шум услышал он

То с юга вражеская сила

Все ближе к замку подходила.

Уже звучал из тьмы лесов

И голос труб и зык рогов,

Коней нетерпеливых ржанье,

И лат тяжелое бряцанье,

И заглушаемый трубой

Угрюмый барабанный бой.

И вдруг увидел он знамена

И ярко-алые кресты

И, сквозь узор листвы зеленой,

Кольчуги, копья и щиты.

17

Гордясь конями боевыми,

Несутся всадники; за ними

Отважны, ловки и легки

В кафтанах и плащах зеленых

Спешат кендэлские стрелки

С лесных тропинок потаенных.

За ними алебарды в ряд

Лорд Дакр ведет своих солдат,

Дородных воинов и смелых,

С крестами на рубахах белых.

И перед ними ветр развил

Тот стяг, что встарь над Аккрой

взмыл,

И менестрели возглашают:

"Лорд Дакр границу охраняет!"

18

А дальше - люди Вольфенштейна,

Сыны прославленного Рейна,

Толпою движутся большой.

Они всегда готовы к бою,

Их кровь за золото чужое

Отчизне продана чужой.

Бивак - их дом, а меч - их право.

Им нипочем отчизны слава,

У них одна лишь гордость есть

Мушкет и воинская честь!

Они на англов непохожи.

Кафтаны буйволовой кожи

Расшиты ярко и пестро,

На поясах их серебро,

У поясов пороховницы,

И - вот чему народ дивится

Колено правое одно

У них всегда обнажено:

Мол, этак легче при осадах

Бывает им на эскаладах.

Они уверенно идут

И грубым голосом тевтонов

Про распри сумрачных баронов

Баллады древние поют.

19

Но громче клики зашумели,

Запели громче менестрели:

В блистанье копий и мечей

Лорд Хоуард с конницей своей

Явился из зеленой чащи

Залог победы предстоящей!

Немало было среди них

Героев дерзких, молодых;

Блистая пестрыми щитами,

Перчатку - знак служенья

даме

Они несли в грядущий бой,

Гордясь любовью и собой.

Став на опушке ровным строем,

Они вскричали перед боем:

"Святой Георгий нас хранит!

Веселая Англия победит!"

20

Но англичан надменных взоры

На Брэнксом обратились скоро:

Так близко замок был от них.

На башенках сторожевых

Они могли без напряженья

Расслышать тетивы гуденье,

Звон топоров и длинных пик,

И разговор, и смех, и крик.

Из каждой башни кулеврины

Смотрели грозно на долины;

Сверкало пламя, черный дым

Свивался облаком над ним;

Кипел свинец, смола бурлила,

Как будто зелье злая сила

В котле зловонном заварила.

Вдруг опустился мост. В стене

Открылся ход, и в глубине

Явился рыцарь на коне.

21

Вооруженный, как для боя,

Но с непокрытой головою

Он ехал, строгий и седой,

С широкой белой бородой.

Еще не сломленный годами,

Легко он правил поводами,

А конь его то гарцевал,

То гордо на дыбы вставал.

В руке держал старик красивый

Знак перемирья - ветку ивы.

Оруженосец нес копье,

Перчатку вздев на острие.

Узнав, кто рыцарь этот гордый,

Навстречу поскакали лорды

И Дакр и Хоуард... Поглядим,

Что старый рыцарь скажет им?

22

"О, лорды Англии! Ревнуя

О мире, с вами говорю я.

Хозяйка Брэнксома от вас

Ответа требует сейчас:

Зачем с враждебной целью

снова,

Нарушив рыцарское слово,

Пришли вы, дружбе вопреки?

Зачем кендэлские стрелки?

Зачем наемников полки?

Миледи вам сказать велела:

Идите прочь, в свои пределы!

Но предостерегаю вас:

Коль в замке Брэнксома сейчас

Хоть хворостинку вы сожжете,

Хоть ласточку с гнезда спугнете,

Мы тоже факелы возьмем,

И в Камберленде каждый дом

Попомнит о набеге том!"

23

Лорд Дакр от гнева запылал,

Но Хоуард сдержанно сказал:

"Мы просим, рыцарь, чтобы леди

Участье приняла в беседе:

Расскажем мы одной лишь ей

Причину дерзости своей!"

Гонца послали с порученьем.

Все ожидали с нетерпеньем,

И леди Брэнксом вышла к ним,

Гостям непрошеным своим.

А лорда Хоуарда глашатай

В одежде пышной и богатой

Со львом расшитым на груди

Вдруг оказался впереди.

С ним мальчик стройный и красивый,

Что видит гордой леди взор?

Ведь это он - ее позор,

Наследник Брэнксома строптивый!

Глашатай отдал всем поклон,

И вот что леди молвил он:

24

"Миледи! Каждый понимает,

Что рыцарю не подобает

С мечом на женщину идти,

Войну со слабыми вести.

Но не потерпит лорд мой славный,

Чтоб родич твой самоуправный,

Презрев законы и межи,