Старики закивали головами. В глаза молодому охотнику бросилось помертвевшее лицо мужчины, который после этих слов сразу встал и зажег несколько свечей.
- Надеемся, Василек, ты поможешь нам, ведь дело у нас с тобой одно, обратился к охотнику второй старик.
Тот рассеянно подтвердил:
- Конечно-конечно...
Тут же в дверь негромко постучали. Женщина в волнении вскочила на ноги и громким шепотом произнесла:
- Быстрее!
Пока ее муж помогал старикам подняться из-за стола, охотник быстрым шагом прошел в другую комнату. Не успел он войти в нее, как за его спиной, перегородив выход, с грохотом обрушилась крепкая железная решетка. Парень метнулся назад и, ухватившись за толстые прутья, затряс решетку. Лицо его было испуганным.
- Вы что? Ополоумели?! Выпустите меня!
Старики и мужчина снова уселись за стол, и лица у них стали еще мрачнее. Женщина, закрыв лицо руками, горько заплакала, потом громко крикнула:
- Входи!
Дверь отворилась, и в дом вошла светловолосая девочка с ружьем в руках. Она приблизилась к решетке, и, взглянув на человека, испуганно вцепившегося в прутья, спросила женщину:
- Это он?
Та кивнула.
- Выпустите меня! Кто - "он"? Кто я? Я ничего не понимаю! - закричал парень.
Мужчина взволнованно прошелся по комнате.
- Софья, мы не должны ошибиться... Ты... уверена? - обратился он к женщине.
Та подошла к пленнику и через силу тихо заговорила:
- Скажи мне, как тебя зовут?
- Василек...
- Из какой деревни ты пришел?
- Из Зеленого Лога.
- Как зовут твою мать?
- Ксения...
- Отца?
- Отца загрыз волк...
- Как звали твоего отца?!
Ничего не понимающий охотник с ненавистью выкрикнул:
- Его звали Михай!
Женщина горестно вздохнула, судорожно сцепив свои тонкие пальцы, и закусила губу, чтобы не разрыдаться. Еще более встревоженный, мужчина осторожно взял ее под локоть и хотел о чем-то спросить, но женщина подняла на пленника глаза и с тихим презрением произнесла:
- А ты знаешь, Василек, что месяц назад тебя загрыз черный волк?
- Софья, что ты говоришь? - опасаясь за рассудок жены, в ужасе пролепетал мужчина.
Женщина не сводила пылающих глаз с молодого охотника. Тот стоял неподвижно и криво улыбался.
Старики зашевелились, а девочка отошла и присела в сторонке.
- Ксения - моя подруга детства... - бесцветным голосом заговорила женщина. - Месяц назад она прислала мне письмо, что похоронила и мужа, и сына Василька...
- Что это значит?! - в тревоге выкрикнул мужчина. - Объясни же мне наконец, я ничего не понимаю!
- Это не Василек, - глухо пояснил высокий старик. - И это значит, что волк может принимать облик того человека, которого убил. Это оборотень, Ладислав.
- Вы совсем спятили, - сказал охотник. - Если бы я был оборотнем, разве я пришел бы к вам сюда в западню?
- Ты не мог не прийти: ты хотел знать, что мы тут против тебя затеваем, - сказал второй старик. - Ты был в деревне и разговаривал с братом. Мальчик все правильно тебе передал - так, как мы его научили. Мы ждали тебя, волк. Вчера ты пытался отравить всю деревню, но у тебя не получилось. Тебя тянет к людям, так как тебе нужно их убивать, поэтому сегодня ты вновь вернулся к родительскому дому. У черного волка - черная душа... Но сейчас ты попался и живым отсюда не выйдешь.
- Нет, нет... подождите... - снова заговорил мужчина. - Это всё так ужасно... Софья, вдруг... это не он?
- Какая мать не узнает своего сына, Ладислав? Помнишь, как мы с тобой ждали его, нашего первенца, как тряслись над ним, малышом, как заботились? Вот он, наш сын... вырос какой... Зверь... - Женщина зашлась в рыданиях.
Мужчина, все еще сомневаясь, покачал головой. Тогда высокий старик встал, зажег от свечи большую щепку и, когда она запылала сильным ярким огнем, бросил факел через прутья решетки прямо в охотника. Через мгновение по запертой комнате в ужасе метался черный волк. Он бился своим огромным сильным телом о бревенчатые стены, и домик ходил ходуном. Люди, оцепенев, наблюдали эту картину. Волк в панике обернулся Дуем и затоптал пламя...
... Пекарь, сгорбившись, вывел плачущую жену из домика, снял с плеча свой тяжелый карабин и поставил его прикладом на землю. Опершись на ружье, он ждал. Его жена вытерла слезы и достала из-за пазухи тонкий черный платок. Пылающее закатом небо и освещенные багровыми отсветами сосны были очень красивы, но пекарь и его жена не замечали этого, погруженные в горькое ожидание...
- Ты хорошо рассмотрела черного волка, девочка? - спросил высокий старик.
- Да, - твердо ответила дочь пекаря и щелкнула затвором ружья.
Дуй стоял, скрестив на груди руки, и тяжелым взглядом смотрел на людей по ту сторону решетки.
- Ты помнишь, сколько горя этот зверь принес людям?
Девочка кивнула.
- Я не промахнусь, - сказала она.
... Старики, тяжело опираясь на посохи, вышли из домика и, не глядя в глаза скорбно застывшим пекарю и его жене, пояснили:
- Она попросила нас выйти...
Тут же раздался выстрел. Женщина покачнулась, но не заплакала. Она никак не могла повязать на голову черный платок, и муж помог ей.
Дверь отворилась, из нее вышла девочка. Ей было плохо. Зажав руками рот, бледная до синевы, она побрела в кусты орешника. Пекарь хотел помочь ей, но дочь слабой рукой отстранила его, и он послушно отошел.
Женщина, набираясь решимости, несколько раз глубоко вздохнула и сказала:
- Пойдем, Ладислав...
Старики вошли в домик вслед за родителями Дуя. Там было темно. Пекарь зажег свечу, и его жена дико закричала: ничком на полу, перед запертой железной решеткой, лежала светловолосая девочка. Липкие красные ручьи растекались из-под ее хрупкого тела. Ружье валялось рядом. Упав на колени, женщина обхватила руками мертвое тело и запричитала страшным, обезумевшим голосом. Пекарь, не понимая, что произошло, заплетающимся языком спросил стариков:
- Что? Что?
- Ушел... - утирая слезы, ответил высокий старик.
Пекарь выскочил наружу, на ходу срывая с плеча карабин. Черный лес глухо и враждебно шумел, разгоняя верхушками деревьев низкие тучи. Пекарь, озираясь и что-то выкрикивая, принялся беспорядочно палить из ружья по темным чащам, и эхо выстрелов, вспугивая птиц, разносилось далеко окрест по спящему, равнодушному лесу...
