- Вас не отправят домой. Верьте мне и, умоляю, поторопитесь! - Она даже лапу вперед протянула - мощную четырехпалую граблю. Давайте, мол, быстрее, а я вас в случае чего подстрахую.

- Что, переговоры провалились? - спросил Степан с сомнением: очень походило на то, что его просто хотят выманить с насиженного места, Где все преимущества были на его стороне.

- Нет, - качнула она своей тыквой, - переговоры прошли успешно, вы оказались правы, но не ждите выполнения данных вам обещаний.

- Давайте no-порядку: значит, десант отменяется? - само по себе это было неплохим известием: стало быть, его миссию можно считать завершенной, пускай и не так, как хотелось бы Экселенцу. - Так какого же, спрашивается, дьявола вы не намерены сдержать слово? - Похоже, им мало было сегодняшней заварухи, чтобы сообразить, как грешно издеваться над беззащитным человеком. И обманывать его, сирого, тоже грех, за который, между прочим, может и воздаться. - Всегда догадывался, - сказал он, - что женские обещания не стоят и ломаного гроша!

Вряд ли драконица понимала, что такое грош, но общий смысл до нее дошел прекрасно.

- Оскорбляйте своих женщин - возможно, они этого заслуживают! воскликнула она с возмущением. - А нам, бргрдлам, свойственно держать слово! Поэтому я здесь. И предлагаю вам немедленно, пока не поздно, пойти со мной.

Возможно, она говорила правду, и бргрдлы, а также бргрдлихи являлись честнейшими созданиями: юлить, извиваться и подличать - удел разной пузатой мелочи, все ради выживания, будь оно неладно, чтобы, стало быть, не затоптали. Тем, чей удел топтать - динозаврам и прочим звероящерам, - это ни к чему, сбить их с ног под силу разве что глобальной катастрофе, а уж если серого вещества в избытке, так их уже ничто не свернет со светлого пути эволюции. Но все равно что толку Степе бежать отсюда в долину? На верхотуре-то куда удобнее, и, что бы они там себе ни задумали, какие бы коварные планы ни вынашивали, им все равно слабо его уничтожить: да свороти вы хоть весь горный массив - его гора останется нерушима, по крайней мере до тех пор, пока он на ней сидит.

- Ну же, не медлите! - драконица сделала лапой подгоняющий жест.

"Примерно так они, наверное, шлепают непослушных детенышей", - подумал Степан, невольно радуясь тому, что находится на порядочном расстоянии. А ей от всей души сказал:

- Спасибо! Но я, пожалуй, останусь. Вам не стоит за меня волноваться, честное слово, мне ничто не грозит.

- Довольно разговоров! - рептилия, похоже, не на шутку сердилась, но, в отличие от большинства истеричек, говорила при этом тоном ниже. - Вы ничего не понимаете!

- Это вы не понимаете... - начал было он, как вдруг она со словами: "Дорога каждая секунда!" - шагнула к нему на площадку.

Казалось бы, их разделяло порядочное расстояние, но уже через миг Степан ощутил боль в левом предплечье, потому что его сжала мощная лапа, сухая, как терка.

А еще через секунду Степанов замечательный стол с горячими блюдами и напитками на любой вкус исчез, поглощенный ослепительной метелью. Заодно из поля зрения скрылись: гора, которую они всей компанией (вместе со столом) попирали, небеса, пялившиеся на них глазами трех лун, камин, давно потухший, и прочие атрибуты подлунного мира - все кануло в небытие, потонув в невыразимых сугробах. Оттого-то Степан и остался нем, лишь открыв рот да так с ним, разинутым на некоторое время, и оставшись.

Звероящерица была права: он действительно чего-то не понимал. Одно не вызывало сомнений, он вновь находился в состоянии трансверсионного перехода, то есть куда-то его все-таки отправили. Вернее, не его, а их: эта засушенная годзилла находилась поблизости, вцепившись в его руку по-прежнему крепко, словно боясь потерять. Даже в такой экзотической компании Степа все-таки от души надеялся попасть на Землю в соответствии с договором: всегда до последнего хочется верить, как в чудо, в чью-то порядочность, даже если никаких подобного рода чудес ни разу в жизни не видел.

Наконец кругом что-то обрисовалось. Нечеткий, подернутый туманом пейзаж, сплошь заваленный обломками. Запустение и разруха, одним словом. Нечто подобное можно встретить и на Земле, в тех же "горячих точках", но Степан почему-то сразу понял, ощутил в первую же секунду, как бывает, когда заходишь по ошибке в чужой дом - это не его планета. В чем он мог бы поклясться, даже очутившись здесь с завязанными глазами: душа, как ребенок, робко спросила: "Мама?.." - и чужой голос из глубин ответствовал глухо: "Нет". Может быть, организм просто фиксировал малейшие разницы в гравитации, в составе воздуха...

М-да, что касается воздуха - разница была не такая уж и мизерная. Прямо скажем, с воздухом здесь было явно не все в порядке.

- Ну вот, добились своего, Мрагор вы недокомплектованный! Попали "восвояси"! Здесь, в сердце погибели, вам самое место, - прохрипела драконица, выпуская его руку, при этом роняя, как плеть, свою четырехпалую лапу. И, конечно, не удержалась от фразы, указующей, кто здесь есть главный идиот: - Я же предупреждала...

- С комплектующими у меня полный порядок. Не верите - могу показать, - с трудом пошутил Степан, тоже постепенно переходя на хрип. Она презрительно хакнула, и он, ища опору, выдохнул в два приема: - Скажите лучше... где мы находимся?

- Какая вам разница, ведь это уже не поможет... - Шумный вдох. - Продлить жизнь... - С каждым словом, вырывавшимся из ее груди с низким рыком, драконица сгибалась все ниже, а на последнем завалилась набок.

Степан, сам вялый, как тряпка, сделал попытку ее поднять:

- Вставайте!.. Ну же!.. - и упал рядом, не властный больше над своим телом. Всей собранной в кулак воли хватило лишь на то, чтобы заставить еще шевелиться язык. Первый вопрос получился дурацким: - Что за черт?.. - Последний был более разумен: - Что с нами происходит?..

- Это конец... - Достигло его ушей тихое рычание.

"Уверена?" - спросил он, увы, уже мысленно, на что, естественно, не получил ответа. Но сознание пока еще продолжало работать, и он почему-то подумал о том, что это и был ее настоящий голос - тоже приятный, напоминающий низкий рокот мотора на холостых оборотах. А для общения с людьми драконы, как видно, специально меняют диапазон. Но из ее последних слов недвусмысленно выходило, что им грозит гибель. Да быть не может, чтобы "зверь" позволил ему умереть! И так просто?.. Впрочем, почему не предподожить, что действие препарата было временным? Верлрок подарил собрату по несчастью море острых ощущений, заставил помучиться напоследок, чтобы тот понял, каково ему влачить свою неуязвимость через тысячелетия, а затем вернул ему смертную долю. Не очень-то, правда, вовремя, но... дареному "зверю" в зубы не смотрят - тем более когда он сдох".