Джентри добрался до здания ФБР в начале двенадцатого. Он не знал, работает ли там кто-нибудь в субботу. Секретарь в приемной подтвердила, что агент по особым поручениям Ричард Хейнс на месте, и продержала Джентри несколько минут, дозваниваясь до этого делового человека, после чего объявила, что агент Хейнс примет его. Джентри попытался сдержать свою радость. Молодой человек в дорогом костюме и с тоненькими усиками проводил шерифа в отдел безопасности, где его сфотографировали, записали основные данные, пропустили через металлический детектор и выдали пластиковый пропуск посетителя. Джентри похвалил себя за то, что оставил “ругер” в номере. Молодой человек, не говоря ни слова, провел его по коридору, посадил в лифт, потом они протопали еще по одному коридору с трехстенными отсеками. Наконец провожатый постучал в дверь, на которой блестела табличка “Агент по особым поручениям Ричард Хейно. Когда изнутри раздалось: “Войдите”, юнец кивнул и развернулся на каблуках. Джентри с трудом удержался, чтобы не окликнуть и не сунуть ему чаевые.

Кабинет Ричарда Хейнса, просторный и искусно обставленный, резко контрастировал с кабинетом Джентри в Чарлстоне, маленьким и захламленным. На стенах висели фотографии. Джентри обратил внимание на мужчину с крупной челюстью и свинячьими глазками, который вполне мог быть Эдгаром Гувером - на снимке он пожимал руку кому-то похожему на Ричарда Хейнса, только с меньшим количеством седых волос. Натуральный Хейнс не поднялся с места и даже не протянул руки, а просто указал жестом на кресло, предлагая шерифу присесть.

- Что вас привело в Вашингтон, шериф? - осведомился Хейнс ровным баритоном.

Джентри поерзал в тесном креслице, пытаясь устроиться поудобнее, потом понял, что его конструкция исключает эту возможность, и откашлялся.

- Просто приехал на праздники, Дик, и решил заскочить, чтоб поздороваться.

Хейнс удивленно поднял бровь, продолжая перебирать бумаги.

- Очень мило с вашей стороны, шериф, хотя у нас тут довольно сумасшедшие выходные. Если вы по поводу убийств в “Мансарде”, то ведь я уже все отослал вам через Терри и наше отделение в Атланте, больше у меня нет ничего нового.

Джентри положил ногу на ногу и передернул плечами.

- Я просто оказался поблизости и решил заскочить. У вас тут впечатляющая обстановочка, Дик. Хейнс хмыкнул.

- А что это у вас с подбородком? Похоже, кто-то хорошенько вам вмазал. Неприятности во время ареста? - спросил шериф.

Хейнс прикоснулся к своему подбородку - на фоне крупного желтоватого синяка виднелся пластырь. Его не скрывал даже грим телесного цвета.

- Ничего особенного, шериф, - с печальным видом промолвил Хейнс. - Поскользнулся, вылезая из ванны на Рождество, и стукнулся подбородком о вешалку для полотенец. Хорошо еще, что не убился насмерть.

- Да, говорят, что большинство несчастных случаев происходит дома, - проворковал Джентри. Хейнс незаметно поглядел на часы.

- Послушайте, а вы получили фотографию, которую мы вам послали? - спросил Джентри деловито.

- Фотографию? Ах ту, пропавшей женщины. Мисс Фуллер. Да, спасибо, шериф. Она роздана всем нашим полевым агентам.

- Это хорошо. - Джентри кивнул. - Ничего не слышно, где она может находиться?

- Фуллер? Нет. Я продолжаю считать, что она мертва. Думаю, ее тело нам никогда не удастся найти.

- Возможно, и так, - согласился Джентри. - Дик, я только что проезжал мимо Капитолия на автобусе, и сразу через улицу там такое большое здание с полицейскими кордонами вокруг. Это то самое, как оно называется...

- Здание Сената, - договорил Хейнс.

- Да, это там, где неделю назад террористы взорвали сенатора?

- Террорист, - поправил Хейнс. - Всего один. А сенатор от штата Мэн в это время отсутствовал. Был убит его политический советник - довольно известное лицо в партии республиканцев по фамилии Траск. Больше никто из важных лиц не пострадал.

- Полагаю, вы участвуете в расследовании этого дела, а?

Хейнс вздохнул и отложил бумаги.

- У нас здесь довольно большое учреждение, шериф. А агентов не так много.

- Да, - согласился Джентри. - Конечно. Говорят, террорист был пуэрториканец. Это так?

- Прошу прощения, шериф. Мы не имеем права рассказывать о текущих расследованиях.

- Конечно, конечно... Скажите, а вы помните этого нью-йоркского психиатра - доктора Ласки?

- Сол Ласки... - протянул Хейнс. - Преподает в Колумбии. Да, мы выясняли, где он находился в уикэнд, тринадцатого. В Чарлстон он, вероятно, приезжал, чтобы организовать презентацию своей будущей книги.

- Вполне возможно. Дело в том, что он должен был прислать мне кое-какие сведения об этих массовых убийствах, а теперь я не могу с ним связаться. Вы не следили за ним, нет? - поинтересовался шериф как бы между прочим.

- Нет, - ответил Хейнс и снова посмотрел на часы. - С чего бы вдруг?

- Да, действительно, нет никаких оснований. Но мне казалось, что Ласки собирается сюда, в Вашингтон. По крайней мере, я думаю, он был здесь в прошлую субботу. В тот самый день, когда у вас произошла эта история с террористом в здании Сената.

- Ну и что? - Хейнс равнодушно пожал плечами.

- Просто у меня такое ощущение, что этот парень пытается кое-что расследовать самостоятельно. Я думал, он здесь появлялся.

- Нет-нет, - быстро ответил Хейнс и вздохнул. - Шериф, я бы с радостью еще поболтал с вами, но через несколько минут у меня назначена встреча.

- - Конечно, конечно. - Джентри поднялся, комкая кепку в руках. - Вам надо обратиться к кому-нибудь.

- К кому? - не понял Хейнс.

- По поводу вашего синяка, - пояснил Джентри. - Могут быть осложнения...

Джентри спустился вниз по Девятой улице, пересек Пенсильвания-стрит и миновал здание Министерства юстиции. Затем свернул по улице Конституции, прошел по Десятой мимо здания Службы внутренних доходов, снова свернул на Пенсильвания-стрит и взбежал по ступенькам старой почты. Похоже, за ним никто не следил. Он дошел до Першинг-парк и посмотрел на крышу Белого дома. Интересно, там ли сейчас находится Джимми Картер и чем он занимается? Может, размышляет о заложниках и винит иранцев в своем поражении ?

Джентри сел на скамейку и вынул из кармана свой блокнот, перелистав страницы, плотно заполненные его почерком, закрыл блокнот и вздохнул.

"Тупик.

А что, если Сол был не в своем уме? Является ли он параноидальным психом?

Нет.

Почему нет?

Просто нет.

О'кей, тогда куда он провалился? Надо пойти в библиотеку Конгресса, просмотреть газеты за прошлую неделю, сообщения о смертях и несчастных случаях. Обзвонить больницы.

А что, если он находится в морге под именем пуэрториканца Джона Доу?

Глупо. Какое дело оберсту до советника сенатора?

Какое он имеет отношение к Кеннеди и Руби?"

Джентри потер глаза. В Чарлстоне, когда он сидел на кухне Натали Престон и слушал рассказ Сола, все выглядело очень правдоподобно. Все вставало на свои места - разрозненные, на первый взгляд, убийства выстраивались в цепь финтов и выпадов, которыми обменивались три маньяка, обладающих действительно невероятными возможностями. Но теперь все казалось глупостью. Если только...

"Если только их не было больше”.

Джентри выпрямился. Сол должен был с кем-то встретиться здесь, в Вашингтоне. Но, несмотря на всю свою откровенность, он не сказал с кем. “С членами семьи?” Зачем? Джентри вспомнил, с какой болью Сол рассказывал об исчезновении нанятого им детектива.

Френсиса Харрингтона. Может быть, Сол обратился к кому-нибудь за помощью? К племяннику из израильского посольства? Может, кто-то еще вмешался в это дело? “Кто?” Правительство? Но вряд ли Сол мог подумать, что у правительства есть какая-то причина оберегать бывшего эсэсовца. А что, если таких, как Уильям Борден, Фуллер и Дрейтон, было больше?

Шериф вздрогнул и поплотнее запахнул пальто. День был ясным, солнечным, температура воздуха - где-то градусов тридцать по Фаренгейту. Слабое зимнее солнце золотило колючую поблекшую траву.