— Да найдётся она!

Несмотря на уверенный тон, Гервард выглядел встревоженным.

— Зашла к кому-нибудь, лопает сласти… Да, мало ли, где. Пойду, отцу скажу!

Гервард уронил корзину и метнулся в дом.

— Если найдёте Элеонор, отведите её в аббатство и скажите лорду Ральфу.

Амабель с братом помчались дальше, не дав Гвинет даже слова сказать. Гвинет подняла корзину и вошла в дом. Старшие Мэйсоны вполголоса совещались у дверей общего зала.

— Бедняжка! — говорила Айдони. — Она, наверное, потерялась и перепугалась!

— Здесь её нет, — ответил Джефри. — Но для верности лучше обыскать дом. Я сам этим займусь. Гвинет! Бегите с Гервардом в деревню, поможете искать там. Уот и Хенкин, — он поискал взглядом мальчишек, прислуживавших в зале, — тоже могут пойти. Что нового, сынок?

Гервард, запыхавшись, ввалился в дом.

— Я проверил конюшни, Элеонор там нет. Может, она пошла навестить госпожу ле Февр?

— Не думаю, — ответила ему Гвинет. — Ты же видел, как она стеснялась Марион.

— Госпожа ле Февр лежит наверху с закрытыми ставнями, — сообщила Айдони Мэйсон. — Я отнесу ей поссет и заодно осмотрю комнату. Но ничего ей пока не рассказывайте! Не надо расстраивать больную.

Айдони скрылась в кухне и энергично загремела горшками. Джефри вернулся в зал.

— Пойдём, поищем, Гвинет, — позвал Гервард. — Как ты думаешь, куда могла пойти Элеонор?

Гвинет беспомощно развела руками.

— А куда можно пойти, чтобы никто не увидел?

Малышку Элеонор любили все. Но любой, к кому бы она ни пришла, обязательно послал бы весточку лорду Фиц-Стивену, ведь до сих пор девочка никуда не ходила одна.

— На прошлой неделе лорд Ральф брал её с собой в кузницу, — вспомнил Гервард. — Том Смит подковал лошадь, девочке понравилось. Давай оттуда и начнём.

Гвинет понимала, что Мэри Смит обязательно отвела бы Элеонор домой. Но других идей все равно не было, и они повернули к кузнице. Возбуждённый гул на рыночной площади подсказал Гвинет, что близнецы там уже побывали, и они с Гервардом пошли прямо, мимо дома шерифа. У двери Финн Торсон беседовал с монастырским экономом братом Барнабасом. Появился Годфри де Массар верхом на чёрном жеребце. Он подъехал к шерифу и наклонился, чтобы поговорить. Даже высокомерный отец Годфри не мог скрыть беспокойства.

— Я проеду подальше по дороге в Уэллс, поищу там, — сказал он. — Думаю, Элеонор все ещё в деревне, но кто знает, куда может забрести ребёнок?

— Верно, отец Годфри, — кивнул брат Барнабас. — Примите нашу благодарность.

Годфри де Массар помахал рукой на прощанье и послал коня в бодрую рысь. Вскоре Гвинет и Гервард потеряли его из вида.

— Не думала, что отец Годфри предложит свою помощь. Наверное, он не такой уж плохой человек, — неохотно признала Гвинет.

Гервард что-то неразборчиво пробурчал. Зазвонили к третьему часу[7], и брат Барнабас, торопливо распрощавшись с шерифом, зашагал к монастырским воротам.

— Как поздно! — прошептала Гвинет. — Элеонор уже несколько часов, как пропала!

Завернув за угол, к кузне, они с Гервардом увидели, что новости дошли сюда раньше них. Том и его брат Хауэлл осторожно разбирали кучу нераспиленных дров.

Увидев их, Хауэлл выпрямился и поздоровался. В его голубых глазах застыла тревога.

— Мы подумали, вдруг девчушка туда залезла, — объяснил он.

— Но она, слава Богу, не залезла, — закончил его брат, отбрасывая последнее бревно, и с отвращением оглядел образовавшуюся свалку. — Надо бы все это обратно сложить.

Из окна второго этажа высунулась Мэри Смит.

— Её здесь нет, Том! — крикнула она мужу.

Оставаться не имело смысла, и Гвинет с Гервардом двинулись вдоль монастырской стены, чтобы, обойдя аббатство слева, выйти к рыночной площади с другой стороны.

По всей округе люди искали Элеонор. Гвинет с Гервардом слышали, как её то и дело окликали по имени, но никто не отзывался. Сами они обыскали каждый кустик и трещину в стене аббатства, заглянули во все проулки между домами… Девочки нигде не было.

У дверей мастера Фримена они столкнулись с Айво и Амабель. Двойняшки выходили из лавки, а за ними, ругаясь, следовал хозяин.

— Кто дал вам право копаться в моих вещах? Я же сказал: не было тут девчушки!

— Мы просто проверили, — ответил Айво.

Гвинет поёжилась. Рис Фримен всегда был скользким типом — а что, если это он спрятал Элеонор? И у него есть подвал, в котором не так давно хранились фальшивые мощи и украденный из аббатства скелет короля Артура…

— Может, нам стоит и погреб ваш обыскать, — добавил Айво, будто прочитав её мысли.

— У, дьявольское отродье! — выругался лавочник, но всё же отстегнул от пояса ключ и отпер дверь. — Бросить все это к чёртовой матери и уехать в Лондон, — пробурчал он про себя.

Гвинет и Гервард подошли поближе. Айво скатился вниз по лестнице, выкрикивая:

— Элеонор! Элеонор!

Но уже через несколько минут он вылез обратно, с отвращением отряхиваясь от пыли и паутины.

— Одни пауки, — сообщил он. — Мастер Фримен, вы там что, вообще не подметаете? Хоть раз бы метлой прошлись!

— Вот сейчас я по тебе метлой пройдусь! — разозлился Рис Фримен. — Не видел я вашу Элеонор и не знаю, где она!

Он запер погреб и скрылся в лавке, громко хлопнув дверью. А Гвинет, Гервард и двойняшки отправились домой. У Гвинет ком в горле стоял. Раз Элеонор до сих пор не нашли, значит, случилось что-то действительно серьёзное. Девочка заблудилась, или поранилась, или…

У ворот аббатства лорд Ральф Фиц-Стивен инструктировал группу мужчин с длинными шестами. Хотя лицо его было бледным от волнения и усталости, он продолжал энергично раздавать указания, показывая рукой поочерёдно на все выходящие из деревни дороги. Одна группа уже шагала по дороге к мосту, другая двинулась к Тору.

— Скоро полдень, — сказал Гервард, взглянув на солнце. — Надо отнести еду каменщикам.

Они с сестрой ежедневно таскали в аббатство тяжёлые корзины с едой. Ещё месяц назад эти обеды были почти единственным источником дохода семьи.

— А как же Элеонор? — огорчилась Гвинет.

— Работа сама не делается, — разумно возразил Гервард. — А Элеонор и так все ищут.

— А мы пойдём домой, узнаем что нового, — предложила Амабель. — Если что — придём, расскажем.

Друзья простились у дверей «Короны». Айдони Мэйсон уже сложила еду для рабочих в корзину и поставила её у дверей кухни вместе с мехом вина.

— Скажите лорду Ральфу, — попросила она, — что новостей пока нет. Но мы продолжаем поиски.

Когда зазвонил колокол к шестому часу[8], Гвинет уже втаскивала свою корзину в ворота аббатства. Гервард с элем не отставал ни на шаг. Первым, кого они увидели, оказался брат Тимоти. Гвинет поставила корзину и бегом бросилась догонять юного монаха, пока тот не скрылся в дверях часовни.

— Брат Тимоти, новости есть?

— Ты про Элеонор? — уточнил брат Тимоти, мрачно глядя на неё с высоты своего роста. — Нет, никаких новостей. Мы молимся за неё, Гвинет.

Он скрылся в часовне, оставив Гвинет в состоянии близком к отчаянию.

— Тихо как! — Гервард мотнул головой в сторону строящейся церкви. — Может, рабочие ушли искать Элеонор?

Гвинет прислушалась и поняла, что он прав. Не слышно было привычного стука молотков и лязга зубил — будто и не было последних бурных недель. Ведь ещё месяц назад, пока не нашлись на монастырском кладбище останки короля Артура, у аббатства не было денег для покупки камня, и рабочие сидели, сложа руки…

Но, пройдя сквозь недостроенный проем двери, Гвинет увидела, что рабочие все ещё в храме. Все они столпились вокруг лорда Ральфа, в спину которого она чуть не уткнулась. Рядом с хозяином, спрятав заплаканное лицо в чёрной шёрстке котёнка, стояла Хильда.

— Надо обыскать реку и ближние болота.

Голос лорда Ральфа был ровным, но Гвинет понимала, каких усилий это ему стоило.