19 марта Скотт высчитал, что его группе осталось пройти 27 километров до склада, названного „Склад одной тонны“. Трое суток пути. Но в первые сутки удается пройти только 8 километров. 20 марта группа находится в 19 километрах от склада и в 120 километрах от базового лагеря. 21, 22, 23 марта и в последующие дни люди остаются на том же месте. Они стали узниками в своей собственной палатке. „Каждый день, – записал Скотт, – мы были готовы идти – до склада всего 11 миль, – но нет возможности выйти из палатки, так несет и крутит снег. Не думаю, чтобы мы теперь могли еще на что-либо надеяться. Выдержим до конца. Мы, понятно, все слабеем, и конец не может быть далек.

Жаль, но не думаю, чтобы я был в состоянии еще писать“. Подпись: Р. Скотт и постскриптум: „Ради Бога, не оставьте наших близких“. Дата: 29 марта 1912 года.

Группа, которую Скотт отослал обратно 21 декабря под командованием Аткинсона, вернулась в лагерь 28 января без особых затруднений. Второй группе, ушедшей 4 января 1912 года, досталось больше. Ее глава, лейтенант Эванс, заболел цингой. Не будучи в состоянии идти, он умолял друзей бросить его. Но они продолжали тащить его еще восемь дней. В конце концов им на помощь пришел Аткинсон, и все вернулись в лагерь 16 марта. На следующий день состоялся совет, на котором было решено считать группу Скотта погибшей.

– Поиски, – заявил Аткинсон, – предпримем весной.

Он вышел из лагеря 30 сентября с восемью спутниками и семью мулами, которых за это время научили тянуть нарты. 11 ноября 1912 года группа добралась до „Склада одной тонны“. „Двигаясь прямо на юг, мы заметили через 20 километров пути палатку. Она была частично занесена снегом и походила на гурий… В палатке были тела капитана Скотта, доктора Уилсона и лейтенанта Боуэрса“. Дневник Скотта рассказал о трагедии. Он был опубликован в прессе. Я читал его ребенком и помню, как он потряс меня. Мужество неудачника волнует больше, чем успех соперника.

После покорения Южного полюса Руал Амундсен разбогател. Только краткий рассказ об экспедиции, переданный по телефону из Хобарта (Тасмания) в „Дейли кроникл“ (Лондон), принес ему 50 тысяч золотых франков. Затем стали поступать доходы от продажи авторских прав и прав на воспроизведение фотографий, гонорары за лекции. Наконец-то Амундсен может оплатить все свои расходы и подготовить новые экспедиции. Он – национальный герой. Чего еще можно желать?

Побывать на Северном полюсе.

Северный полюс покорен, но еще ни один человек не бывал на обоих полюсах.

Отправиться на Северный полюс на собачьей упряжке? Амундсен в совершенстве владеет этой техникой, но ее уже использовал Пири. Норвежец мечтает об оригинальном подвиге – дойти до Северного полюса на судне.

Амундсен прекрасно знает, что в районе полюса нет чистого моря: оно покрыто шапкой полярных льдов.

– Но на судне можно если не точно попасть на полюс, то пройти совсем рядом с ним, дрейфуя вместе со льдами, а остаток пути придется проделать на собаках.

Помните, именно такой план пытался реализовать Нансен, путешествуя на „Фраме“ с 1893 по 1896 год. Но после двух зимовок „Фрам“, дрейфуя со льдами, не смог подойти к полюсу ближе чем на 500 километров. Амундсен считал, что сможет добиться лучшего результата.

– Я начну во льдах дрейф, параллельный дрейфу „Фрама“, но дальше к востоку, из точки, расположенной к северо-северо-востоку от Новосибирских островов.

Когда „Фрам“ построили, он годился для такого плавания. Но прошло время, и судно состарилось. Некогда его корпус успешно выдерживал чудовищный напор полярных льдов благодаря округлым обводам, восьмидесятисантиметровой толщине своих бортов, двойным шпангоутам, диагональным контрфорсам, стальным форштевню, закраине и обшивке. Его победил незаметный враг – древоточец теплых морей. Возвращаясь в Норвегию, „Фрам“ прошел через Панамский канал и по прибытии в Норвегию протекал не хуже решета.

– Я построю, – заявил Амундсен, – еще лучшее судно, чем „Фрам“.

Он обратился на верфи Иенсена в Аскере около Христиании (ныне Осло). „Мод“ – парусно-моторное судно длиной 37 и шириной 12 метров с полуяйцеобразным корпусом, как у „Фрама“, водоизмещением около 800 тонн, оборудованное машиной мощностью 240 л. с.. На нем было шесть кают и одна кают-компания. Первоначальная цена – 150 тысяч крон. Но шел 1917 год. Цены на сталь, бронзу, медь, чугун, парусину, тросы, навигационные инструменты и научное оборудование подскочили вдвое. Чтобы выкупить судно, Амундсену пришлось заплатить еще 150 тысяч крон. У него не осталось ничего, кроме этого судна. И во время спуска о его борт разбили не бутылку шампанского, а сосульку.

Амундсену исполнилось сорок шесть лет. Мы видели, что он разработал программу покорения Южного полюса с тщательностью, которая словно победила рок. А сейчас мы встречаемся с Амундсеном, который то и дело меняет свои решения, и не потому, что потерял решительность и уверенность в себе. Просто события перестали подчиняться его воле.

16 июля 1918 года „Мод“ отплывает из Тромсё; судно проходит вдоль северного побережья Норвегии, потом России; 13 сентября судно вмерзает в лед в районе мыса Челюскин, самой северной точки Азии.

Амундсен заявляет:

– Будем зимовать здесь.

На борту „Мод“ одиннадцать человек, среди которых и часть его спутников по путешествию на „Фраме“ – Ханссен, Ренне, Сундбек и Вистинг. Амундсен называет место зимовки „Гавань „Мод“. На суше строятся деревянные загоны для собак. Затем вырастает обсерватория со множеством регистрирующей аппаратуры, начинаются измерения и наблюдения – обычные занятия полярных исследователей. Зимовка проходит нормально: люди питаются консервами и свежей олениной и медвежатиной, каюты хорошо обогреваются, имеется электрическое освещение, на досуге – чтение книг.

Каждый день Амундсен посвящает три часа ходьбе. В 22.30 все, кто присутствует на борту, должны уже быть в койках. Амундсен отключает электричество, выключая рубильник, установленный у двери его каюты. Царит строгая дисциплина, совсем не похожая на отсутствие субординации во время открытия Северо-Западного прохода.

Однажды около судна на Амундсена нападает белый медведь. Исследователь падает на лед и притворяется мертвым. Якоб, собака Амундсена, с лаем бросается на хищника, отвлекает его, и хозяину удается взбежать на борт и поднять тревогу. Медведь убит несколькими выстрелами, а у Амундсена разодрана спина. Рана заживает быстро.

12 сентября 1919 года. Скоро наступит осень. Амундсен не желает оставаться здесь на вторую зимовку. Судно освобождают с помощью динамита. Увы, льды оттесняют „Мод“ к югу, и судно снова вмерзает в лед к северо-западу от полуострова Чукотка, много южнее, чем место предыдущей зимовки. Маневр не удался.

Амундсен решительно заявляет:

– Зимуем здесь.

Во время зимовки исследователей навещали чукчи. Они предлагали свежую оленину, песцовые и беличьи шкуры, бивни мамонта, а взамен получали табак, сахар, чай. Однажды пришли русские. Амундсен расспросил их.

– Что вы здесь делаете?

– Охотничаем.

– Давно?

– Целую вечность.

Весной 1920 года Ханссен и Вистинг проходят на нартах 600 километров до Анадыря, где имеется телеграф. Оттуда они посылают депешу в Норвегию через Ном (Аляска): „Встреченные препятствия вынудили нас потерять два года“. В Норвегии царит уныние.

– Как? Разве Амундсен не дрейфует вместе со льдами к полюсу?

Эта его попытка закончилась двумя провалами. В начале 1920 года Амундсен заявляет, что будет повторять попытки, пока не выполнит свой замысел.

– Но вначале надо пополнить запасы.

В первых числах июля 1920 года „Мод“, опять высвобожденная изо льдов с помощью динамита, берет курс на Берингов пролив, проходит его и отдает якорь в Номе. Ном чествует исследователей, но Амундсен отвечает на поздравление с мрачным выражением лица.