Настроения эти стали известны в ЦК. Созвали совещание военных летчиков. Оно состоялось в феврале 1941 года. В нем кроме военных летчиков, командиров звеньев и эскадрилий, летчиков-испытателей НИИ ВВС и авиационной промышленности - словом, тех, кто уже летал на новых боевых самолетах, участвовало командование Военно-Воздушных Сил, руководство авиационной промышленности, конструкторы. Совещание проходило в Свердловском зале Кремля. Открыл совещание Молотов. Он сказал, что Центральный Комитет хочет знать мнение военных летчиков о новых самолетах.

Не скажу, чтобы сразу ринулись к трибуне желающие выступить, но постепенно разговорились. Помню, военный летчик И. А. Лакеев, будущий генерал, рассказывал, что, облетывая новые самолеты, он получает истинное удовольствие. И даже обронил фразу:

- Перелетая в Москву, я запел в самолете от наслаждения. Кто-то непроизвольно спросил:

- А что запел-то? Лакеев с улыбкой ответил:

- "Выходила на берег Катюша..."

Были и более сдержанные выступления. Некоторые указывали только на недостатки. А кое-кто пытался приписать новым боевым машинам даже то, чего у них и не было. Серьезный разбор достоинств и недостатков поступавших на вооружение самолетов сделали военные летчики-испытатели С. П. Супрун и П. М. Стефановский.

Сталин не перебивал и не поправлял выступавших. Как обычно, ходил за столом президиума с трубкой в руке. Казалось, что главное для него - дать указания, о мнении летчиков он был уже наслышан. Когда выступления закончились, стал говорить Сталин. Он сказал, что старых машин мы больше не производим и тот, кто надеется продержаться на них, пусть откажется от этой мысли. На старых самолетах легче летать, но на них легче и погибнуть в случае войны. Выход только в быстром освоении новой техники, в овладении новым оружием.

Затем Сталин подробно остановился на основных типах боевых самолетов военно-воздушных сил Германии, Англии, Франции и США. Он говорил об их скоростях, вооружении, боевой нагрузке, скороподъемности, высотах. Все это он излагал на память, не пользуясь никакими записями, чем немало удивил присутствовавших на совещании специалистов и летчиков.

Свое выступление он закончил словами:

- Изучайте новые самолеты. Учитесь в совершенстве владеть ими. использовать в бою их преимущества перед старыми машинами в скорости и вооружении. Это единственный путь.

Совещание как бы повернуло весь командный состав, всех летчиков лицом к новой технике. Эхо этого совещания разнеслось по всем частям. Больше стали требовать новых самолетов, которых в то время в части еще поступало слишком мало. Однако для освоения новой техники почти не оставалось времени. В первый период войны я не раз убеждался в том, что летный опыт молодых пилотов на современных самолетах, отправлявшихся на фронт, был слишком мал. И мы много из-за этого потеряли.

Однако тогда мы еще не знали, когда разразится война, хотя подготовка к ней шла полным ходом. Мы работали с огромным перекалом, с невероятным напряжением, которое людям младшего поколения просто трудно себе представить.

Час испытаний настал

В два часа ночи в воскресенье 22 июня 1941 года я выехал с работы. Это было несколько ранее обычного, так как с субботы на воскресенье домашние просят приехать пораньше. Вообще-то хочешь выехать в первом часу, но в последний момент что-то мешает это сделать, возникает еще какой-нибудь неотложный вопрос - и задержка. В пути мысленно перебирал, что осталось недоделанным, наметил телефонные звонки на утро из дома. Летом семья жила за городом. По воскресным дням я завтракал и обедал дома, если была возможность, а в наркомат приезжал после обеда. Таков был план и на этот раз.

Приехав на дачу, я не спеша помылся, поужинал и около четырех часов утра лег спать, надеясь поспать часов шесть. Но уже вскоре меня поднял звонок правительственного телефона.

- Товарищ Шахурин,- услышал я голос Молотова,- началась война. Фашистские войска вероломно напали на наши западные границы. Немецкая авиация бомбит приграничные аэродромы и города. Срочно приезжайте в наркомат.

Я позвонил дежурному по наркомату. Передал ему слова Молотова и попросил немедленно вызвать всех заместителей и начальников главков.

- Я прибуду в наркомат через тридцать минут.

Первый заместитель П. В. Дементьев жил летом на даче в Подлипках. В выходной там же отдыхали и некоторые другие заместители и начальники главков. Позвонил туда, сказал Петру Васильевичу о телефонном звонке Молотова, попросил его собрать весь руководящий состав и на любом виде транспорта срочно приехать в наркомат.

Утро выдалось яркое, солнечное. В разгаре подмосковное лето. Теперь надо проститься со всем этим - прекрасным и мирным. Уже льется кровь советских людей. Горят мирные города и деревни.

- Вот такие, Миша, дела,- сказал я шоферу.- Кончилась мирная жизнь. Война.

Когда въехали в Москву, заметили необычное для этого часа, тем более для воскресного дня. оживление. Много легковых машин сновали во всех направлениях. Обычно, когда приходилось в это время возвращаться с работы, улицы были безлюдны. Москва в эти часы находилась в распоряжении тех. кто заботился о ее чистоте и убранстве.

У подъезда наркомата меня встретил подтянутый по-военному, вооруженный кольтом в деревянной кобуре (именной подарок за отличную службу) комендант здания. Доложил о переходе охраны наркомата на военный режим.

Дежурный секретарь сообщил:

- Звонил Николай Алексеевич Вознесенский, просил срочно связаться с ним.

- Все ли собрались, кого просил известить?

- Почти все,- отозвался дежурный,- минут через десять прибудут остальные.

Позвонил Вознесенскому. Он спросил, известно ли мне о нападении фашистской Германии. Я сказал о разговоре с Молотовым.

- Другого пока ничего нет,- заметил Николай Алексеевич и предложил приехать к нему в девять часов на совещание по разработке мобилизационных мероприятий.

У начальника Главного управления Военно-Воздушных Сил П.Ф. Жигарева сведения оказались те же и забот не меньше.

Собрался весь руководящий состав наркомата. Я передал сообщение Молотова и Вознесенского. Германия нарушила мирный договор. Фашисты вероломно вторглись в нашу страну. Бомбят города и села. Предстоит тяжелая кровопролитная война. Настал момент, когда авиационные работники, коллективы заводов, конструкторских бюро, научно-исследовательских институтов должны показать все, на что они способны. Проявить это следует в нарастающем выпуске боевых самолетов.