Некоторое время она молча вдумывалась в смысл моих слов, и, следя за тем, как изменилось ее лицо, я видел, как она постепенно начала понимать, в чем дело.

— О Господи!.. — упавшим голосом наконец сказала она. — О Господи, Мэтт, ты не шутишь?

— Ну конечно же, нет.

— Никакой записки не было, но я ни секунды не сомневалась, что это ты их прислал. О Господи, да я ведь вчера поблагодарила тебя за них... Ты помнишь?

— Но ты не говорила ни о каких цветах.

— Как?

— Ты просто сказала, что я романтичен.

— Что же, по-твоему, я могла иметь в виду?

— Ну, не знаю. Я тогда заснул прямо перед телевизором, твой звонок разбудил меня, и я соображал с трудом; мне подумалось, что ты имела в виду ту ночь, которую мы провели с тобой вместе.

— Да, это действительно так, — вздохнула Элейн. — Ночь и цветы... У меня в голове как-то перепуталось одно с другим...

— Записки действительно не было?

— Конечно. Я решила, что ты не стал ничего писать, потому что решил, что я и так догадаюсь, что это ты их прислал. И я так и...

— Но это не я их прислал.

— Понятно. — Когда я первый раз сказал ей об этом, она стала бледной как бумага, но теперь румянец вернулся к ней. — Мне трудно свыкнуться с этим... Последние двадцать четыре часа я провела, любуясь цветами. Я так радовалась каждый раз, когда мысленно говорила себе, что это ты их прислал! А теперь вдруг выясняется, что ты не имел к ним никакого отношения. Конечно, я решила, что они посланы тобой, — а кем же еще?

— У тебя немало других поклонников, — предположил я.

Элейн подумала, потом решительно покачала головой.

— Нет. Боюсь, что мои клиенты не из тех джентльменов, что могли бы подарить мне цветы. Господи! Я готова сию же минуту вышвырнуть их прочь!..

— Еще десять минут назад ты восхищалась ими.

— Ну да, конечно...

— Когда они попали к тебе?

— А во сколько я позвонила тебе вчера — часов в пять, да?

— Да, что-то около пяти.

— Ну вот, а их принесли за час-два до этого.

— Кто?

— Не знаю.

— Может, это шутки местного торговца цветами? Ты случайно не знаешь, как его зовут? На обертке ничего не было?

— Нет, — покачала головой Элейн. — Мне их никто не доставлял.

— Как это? Они же не могли сами собой появиться у тебя на пороге?

— Нет, именно так это и произошло.

— Ты открыла дверь и увидела их?

— Да, почти что. Ко мне пришел посетитель, и когда я позволила ему войти, он принес их с собой. Сначала я подумала было, что это он их купил, но, оказывается, они были у меня на коврике перед дверью. Когда я это услышала, то сразу же решила, что это твоих рук дело.

— Ты что, подумала, что я оставил цветы у тебя на пороге и ушел, не говоря ни слова?

— Я решила, что ты попросил доставить мне их; перед этим я была в душе, звонка в дверь могла не услышать. Я подумала, что разносчик не смог достучаться до меня и просто оставил букет на пороге. Или оставил его привратнику на входе, а тот принес их сюда. — Она положила руку мне на плечо. — Честно говоря, — добавила она, — я не особенно задумывалась об этом. Понимаешь, это так поразило меня, что я и не пыталась поразмыслить трезво.

— Просто взяла и решила, что это я послал тебе их.

— Ага.

— Хотел бы я, чтобы так было на самом деле.

— О Мэтт, я не.

— Да нет, не в этом дело. К тому же они и в самом деле прекрасны. Мне следовало бы промолчать и получить причитающуюся благодарность.

— Ты так думаешь?

— А почему нет? Это чертовски романтично! Теперь я понимаю, зачем их дарят женщинам. Видно, цветы и в самом деле обладают колдовскими свойствами и с их помощью можно очаровать кого угодно.

Элейн облегченно вздохнула и прижалась ко мне.

— Дорогой, — сказала она, — тебе это и без всяких цветов удастся.

Потом мы долго лежали в полудреме, обнявшись. Внезапно что-то пришло мне на ум, и я тихонько засмеялся — очевидно, недостаточно тихо, потому что Элейн спросила, что именно рассмешило меня.

— Некоторые вегетарианцы, — сказал я.

— Ничего смешного, — она перевернулась в кровати и посмотрела на меня широко открытыми глазами. — У человека, который полностью воздерживается от животной пищи в течение долгого времени, может развиться дефицит витамина В12.

— Это серьезно?

— Его нехватка ведет к злокачественной анемии.

— Да, не очень-то утешительно это звучит.

— Не очень. Это смертельная болезнь.

— В самом деле?

— Говорят.

— Ну, не хочешь же ты добровольно подвергать себя такому риску! — удивился я. — А можно получать этот витамин из чисто растительной пиши?

— Судя по тому, что я читала, да.

— А в молочных продуктах содержится В12?

— Думаю, что да.

— И ты не употребляешь их?

— Да нет, ем, и ты в принципе мог бы получать необходимый тебе В12 из молочной пищи, но ты ведь не отличаешься серьезным отношением к еде — понимаешь, что я имею в виду?

— Думаю, ты права.

— Нельзя сознательно подвергать себя такому риску. Злокачественная анемия — это слишком серьезно, чтобы кто-нибудь захотел получить ее.

— И немного предусмотрительности...

— Когда речь идет о предусмотрительности, ее не должно быть немного, — сказала она.

Я, должно быть, забылся на какое-то время, потому что затем неожиданно обнаружил, что я в постели один, а из ванной доносится приглушенный шум включенного душа. Через несколько минут завернутая в полотенце Элейн вновь появилась в спальне. Я тоже принял душ, а когда оделся и вышел в гостиную, то обнаружил, что меня уже поджидает поднос с ароматным кофе, овощным салатом и маленькими ломтиками сыра. Усевшись за небольшой столик в нише, мы принялись за еду. На другом конце комнаты в мягких лучах заходящего солнца все так же ослеплял своим великолепием букет.

— Тот парень, что вручил тебе цветы... — начал я.

— Что он? — удивилась Элейн.

— Кто он такой?

— Да ничего особенного. Знакомый, вот и все.

— Если это Мотли с его помощью доставил тебе букет, то через него мы сможем выйти на самого Мотли.

— Нет, он с ним никак не связан, — твердо произнесла Элейн.

— Откуда такая уверенность?

Она покачала головой.

— Поверь мне, здесь нет никакой связи. Я этого парня знаю уже несколько лет.

— И он просто случайно зашел к тебе?

— Нет, по приглашению.

— По приглашению?.. По какому еще приглашению?

— О Господи!.. — удивилась Элейн. — Неужели не понятно? Мы тут с ним битый час философию Витгенштейна обсуждали.

— Он был твоим клиентом?

— Ну конечно, клиентом! — Она вызывающе посмотрела на меня. — Это тебя как-то задевает?

— Почему это должно меня задевать?

— Не знаю; так задевает или нет?

— Нет.

— Это, знаешь ли, моя профессия, — заключила она, — вот я и продолжаю ею заниматься. Я была проституткой еще до встречи с тобой и сейчас занимаюсь тем же самым.

— Я знаю это.

— Тогда почему мне показалось, что это тебя каким-то образом задело?

— Не знаю, — ответил я, — я просто полагал...

— Что?

— Ну, что ты теперь всегда держишь двери закрытыми.

— Так оно и есть.

— Вижу.

— Я правду говорю, Мэтт. Я уже отказалась от всех приглашений в отели и отказала нескольким клиентам, которые собирались прийти сюда. Я не пускаю в двери никого, в ком я не была бы абсолютно уверена. Но этот парень бывает у меня регулярно на протяжении уже нескольких лет. Он показывается по субботам раз-другой в месяц, до сих пор никаких проблем у меня с ним не было; с какой стати я должна отказывать ему?

— В самом деле. Нет никаких оснований отказывать такому добропорядочному клиенту.

— Тогда в чем проблема?

— Да нет никакой проблемы — девочка хочет пожить, так?

— Мэтт...

— Еще немного денег накопить, прикупить еще немного зданий — правильно.

— Мэтт, ты не имеешь никакого права вести себя так со мной...