- Карлика могли не попасть в нее,- потерянно пробормотал док.
- Ну да, конечно! Куда проще было угодить в крохотную стартовую установку. Великолепная цель! И великолепна она прежде всего тем, что именно с нее был сбит "Персей"! Обычной сигнальной ракетой! Не забывай, что Роберт Крис погиб там же. Лишние следы, лишние улики,- я развел руками.- Делай выводы сам.
Доктор сидел, не произнеся ни звука, устало сложив руки на коленях. Маленький несчастный Айболит... Пока он пережевывал услышанное, я сделал попытку подняться. Голова обморочно закружилась, ноги совершенно не держали. Опираясь о стену, я едва добрел до шкафчика. Морщась от болезненных толчков в затылке, нашарил свой рабочий комбинезон, кое-как натянул на голое тело.
- Жак! - голос доктора звучал испуганно.- Тебе нельзя двигаться! Ты испытал шок, это понятно, но после хорошего сна...
- Никакого сна, док! - отрезал я.- ЭТО не пройдет. А потому тебе придется помочь своему капитану. Хочешь ты того или не хочешь. Прямо сейчас!
- Но ты едва стоишь на ногах!
- Вот в этом и заключается твоя первая задача. Ты поставил на ноги Командора, сумеешь поставить и меня. Только не вздумай спорить! У меня нет на это сил. Далее - и это самое главное - я знаю, что ты не делал уточненного анализа крови ни Крису, ни Ковалеву, ни мне... Все правильно в этом не было нужды, картина казалась достаточно ясной. Но теперь ты сделаешь и эти анализы. Прогонишь данные через главную машину и пороешься в справочниках. Меня интересуют любые отклонения от нормы. Запомни, любые!.. Примерно через час тебе принесут одну вещицу, ее ты тоже проверишь...
- Но, Жак! Тебе нельзя ни двигаться, ни говорить! Я сделаю все, что ты попросишь, но ты должен пообещать мне, что будешь лежать в постели.
Я приблизился к доктору и, взяв его за плечи, легонько встряхнул.
- Черта-с два, я дам тебе такое обещание. Время работает на них, но ты-то работаешь на меня? Или я не прав?
- Хорошо, Жак, хорошо,- доктор устало кивнул,- Я сделаю, как ты просишь.
- Рад это слышать,- я присел на кровать и принялся закатывать рукав.И последнее, док. Думаю, тебе небезынтересно знать чего я жду от уточненного анализа. Будь я специалистом, я, наверное, ответил бы тебе. Но я понятия не имею, что это может быть - вирус, химический препарат или что-то другое. Словом, ты уже понял о чем идет речь.
- Жак! - глаза доктора расширились.- Но ты же сам видел их! Сам!
- Сам-сусам,- я криво усмехнулся и протянул ему руку.- Если мы будем бездействовать, ты тоже увидишь их. Голеньких, страшненьких - каких угодно. Честно говоря, удивляюсь, почему они не появились на "Цезаре" до сих пор.
- То, что ты говоришь, чудовищно!
- Еще бы! Разве я спорю? А потому коли, док. Надеюсь, не все сильнодействующие препараты были истрачены на Командора?
- Да... Я, конечно, что-нибудь найду, но...
- Прекрасно! - я в нетерпении дернул рукой.- И чтобы через пять минут я мог плясать вприсядку. Я не шучу, док!..
* * *
В голове немного шумело, но в целом после медвежьей дозы допинга чувствовал я себе вполне сносно. На корабле царило предгрозовое затишье. У руля снова стоял Командор, и снова военные горели желанием разрешить все свои затруднения единым массированным ударом. Пока док работал надо мной, заглянувший в палату навигатор трагическим шепотом сообщил, что на корабль вернулся Линдокс. По слухам, его тотчас арестовали. И еще - что-то затевается наверху, но что именно - этого никто не знает.
Новость только ускорила мое "выздоровление". Я понимал, что теперь военных сдерживает только группа Билиуса. Я молил судьбу, чтобы обычное упрямство помощника не изменило ему и на этот раз. Мы нуждались в отсрочке. Это был наш последний шанс.
Вырвавшись из больничных апартаментов, я начал действовать. Навестив кое-кого из пилотов и выяснив, что никто и впрямь ничего не знает, я двинулся прямиком в радиорубку. Когда не ждут, действовать лучше нахрапом. А потому, кивнув на ходу растерявшемуся охраннику, я беззастенчиво распахнул заветную дверь.
- Макс! Дружище!..
Слава богу, это был он! Бегло оглядев помещение, я сделал ему знак, чтобы он помалкивал и, приблизившись, сунул в руки заранее заготовленный текст радиограммы. Не произнося более ни звука, торопливо отошел в сторону и сделал это вовремя, потому что дверь распахнулась, и в комнату влетел знакомый офицер с лягушачьим лицом. Его сопровождала пара крепких ребят с парализаторами. Первое, что они сделали, это устремили взгляды в мою сторону. Затем словно по команде уставились на Макса, который в свою очередь таращился на всех нас, изображая радостное удивление.
- Господи, сколько гостей! И чего ради?
Радиограмму, предназначенную для космоцентра он успел спрятать.
- Мы пришли не в гости,- отрезал "лягушонок".- Капитан!..
- Аушки? - я издевательски ухмыльнулся.- Вижу, вы возмущены моим вторжением на собственную радиостанцию?
- Есть временное положение, регламентирующее...
- Возражаю! Есть бардак, который ничего не может регламентировать! Вы обязаны были поставить не одного, а двух часовых - внутри и снаружи. Повторяю - двух! - для наглядности я показал лягушонку два пальца.- Я вижу, вы не важно справляетесь со своими обязанностями. Не можете или не хотите? Вот в чем вопрос! Или я ошибаюсь? Не слышу?
- Но, капитан, было указание...
- Мне нет дела до ваших указаний! - загрохотал я.- Сожалею, но на этот раз мне все-таки придется связаться с Командором напрямую. Зарубите себе на носу, милейший: мы имеем дело не с людьми! Обычных в нашем понимании препятствий для них не существует! Вы верно сообразили: сюда навряд ли полезут через иллюминатор. В конце концов это не форточка. Но карликам и не нужны форточки. Ваш остолоп у двери и глазом не моргнет, когда Максу отвернут голову, а его голова, уверяю вас, кое-чего стоит.
По растерянному виду офицера было ясно, что он вконец запутался. Я ошарашил его. Уж лучше бы его наградили оплеухой. Тогда бы он знал по крайней мере - как действовать и кого арестовывать. Я же внес в его отлаженный и безукоризненно выстроенный алгоритм неожиданный сбой. Глядя на его мученическую мимику, я решил, что еще чуть-чуть и "лягушонка" придется отправлять к доктору следом за Ковалевым. Возможно, следовало чуть сбавить обороты.
- Вы должны понять меня, я тоже ответственен за порядок на корабле. В некотором смысле мы делим с генералом тяжелую ношу ответсвенности. Ваше здоровье и ваши жизни - на нашей совести, и я не имею права попустительствовать...- смешавшись, я встал так, чтобы Макс не видел моего лица. Достаточно было и того, что он слышал всю эту ахинею.- Словом, мы не позволим проникнуть в наши ряды верхоглядству и паникерству. Фронт есть фронт, и дисциплина превыше всего. Дисциплина и бдительность! - я испугался, что Макс может засмеяться, и умолк. "Лягушонок" же напротив медленно оживал.
- Разумеется, капитан, мы примем к сведению. Двое часовых - это, наверное, разумно...
- Это наверняка разумно! - я обернулся к радисту.- Да и Макс не будет возражать. Слышишь, Макс? Тебе ведь не помешают посторонние?
- Нет, капитан. Тысячу раз нет!
Похоже, радисту игра понравилась. Он готов был продолжать, но я не дал ему этой возможности. Благосклонно кивнув офицеру, я двинулся к выходу. Все хорошо в меру,- говаривал док. Я был полностью с ним согласен.
В кабинке лифта мне удалось отдышаться. До сих пор все шло по плану. За радиограмму я мог быть спокоен. В руках такого пройдохи, как Макс, она долго не задержится. Я не сомневался, что он отправит ее в эфир в ближайшие пять-десять минут, и ни один часовой в мире не сумеет ему помешать...
Нажав клавишу нижнего яруса, я выудил из кармана стеклянную бутыль и с опаской взвесил на ладони. Мне пришлось забрать ее у доктора чуть ли не силой. В бутыли находился анестезин. Цепляясь за посудину, док увещевал меня страшным шепотом, что это без пяти минут яд, что убить им, может быть, и нельзя, но уложить на неделю-другую в кровать проще простого. В другое время я посмеялся бы над его страхами, но увы, головная боль не располагает к юмору. Довольно бесцеремонно я отнял у него склянку, пообещав пользоваться анестезином по возможности умеренно. Разумеется, я предпочел бы ионный парализатор или на худой конец старый проверенный хлороформ, но под рукой не оказалось ни того, ни другого. В общем приходилось довольствоваться анестезином, и на мой взгляд это было все-таки более гуманным, чем бить дубиной по голове.
