— А это что? — Проводник ткнул пальцем в странные обозначения. — Хрустальные Скалы?

— Они.

— А что за крестик поблизости?

— Выход во Внешний Мир.

Сказано это было просто, без малейшего пафоса, но у Согомака сама собой отвисла челюсть.

— Что?! Ты выходил туда?

— Один раз. — Нор важно кивнул.

— И как оно там?

— Неплохо. Думаю, там вполне можно жить. Надо только привыкнуть.

— Да-а, удивил ты меня. — Согомак продолжал изумленно всматриваться в бесхитростное лицо пластуна. Тема представлялась настолько сумасшедшей, что он даже не стал выпытывать у пурга подробности.

Где-то заунывно зазвенели мороки. Целая стая медлительно кружила поблизости. То ли выбирала место для посадки, то ли разминала спозаранку крылья.

Проводив глазами далеких мороков, Нор сожалеюще вздохнул.

— Вот, собственно, и все. На Холодной все по-прежнему, так что сюрпризов не ожидается. Переберетесь на южную сторону, там найдете старый лаз. Главное — не задерживайтесь. До вас тут приходила одна группа, троих оставили в ледниках.

— Не волнуйся, жадничать не будем.

— Тогда успехов! За своего товарища не беспокойтесь. Наши шептуны в три дня поставят его на ноги.

— А как насчет Внешнего Мира? — Не удержавшись, проводник все-таки подмигнул Нору. — Может, как-нибудь прогуляемся туда на пару?

Он думал обратить все в шутку, однако пург ответил вполне серьезно:

— Я уже думал над этим. Видишь ли, тот, кто осилит этот путь, сможет сократить дорогу между мирами втрое, а то и вчетверо.

— Ты серьезно?

— Приглядись к карте и сам все поймешь.

Проводник только покачал на это головой.

Так или иначе, но попрощались с малорослым пургом вполне радушно. Подаренную пластинку Согомак спрятал у себя на груди.

А вскоре они уже карабкались вверх по склону. Холодную Гору Согомак посещал не впервые и по опыту знал: восхождение с любой стороны, кроме южной, чревато серьезными последствиями. Гладкие стены делали ее практически неприступной. Кроме того, ситуацию осложняло обилие свирепых Вихрей. На белом отшлифованном ветрами скальнике любой тарак превращался в легко уязвимую мишень. Южная сторона, более темная и рельефная, представлялась в этом смысле значительно безопаснее. Близость магмы делала ее ощутимо теплой, а некоторые пышущие жаром места таракам попросту приходилось обходить стороной. Поэтому поднимались медленно, не доверяя обманчивости плоских уступов. Всякий раз обнаруживая те или иные угрожающие признаки, Согомак не ленился дважды и трижды предупреждать спутников. В одном месте он разглядел обугленные останки тарака. Чуть поколебавшись, скорректировал маршрут, направив товарищей в обход. Возможно, путешественникам было бы полезно взглянуть на погибшего собрата, но в данном случае не хотелось нервировать их больше, чем следовало. По мере подъема напряжение и без того нарастало, чему в немалой степени способствовал нутряной гул знаменитой горы. И хотя с подобными фокусами проводник сталкивался не впервые, первый толчок все же застал тараков врасплох. Дрогнули скалы, и, сотрясаясь от жутковатых спазмов, почва под ногами пришла в движение. Вскрикнула Беана, ее вовремя успел подхватить Гунт. А вот Кревету повезло меньше. Сорвавшись со склона, он полетел вниз, нечаянным ударом зацепив Роха. Оба рухнули на узенький выступ, и, бросив взгляд вниз, Согомак тотчас припомнил, что именно на этом горном ярусе температура частенько достигает сумасшедших величин. Еще не отдавая себе отчета в том, что делает, проводник лихим прыжком перемахнул на соседний склон, съехав вниз на спине, уцепился руками за шаткий козырек и подобрался вплотную к месту падения.

— Эй, ребятки, как вы там?

На этот раз высокая температура сыграла положительную роль, поскольку именно она привела в чувство упавших тараков. Первым поднялся Рох. Пребывая по-прежнему в шоке, ожога он в первые мгновения попросту не почувствовал. Этим и поспешил воспользоваться Согомак.

— Поднимай Кревета! Живо! — рявкнул он. — И помоги ему дотянуться до меня.

Заторможенно Рох ухватил Кревета за плечи, с натугой приподнял. Слабые пальцы вцепились в пояс проводника. Чувствуя, как трещат суставы, Согомак с рычанием подтянул Кревета повыше, кое-как перевалил через себя. А в следующее мгновение Рох ощутил невыносимое жжение. Вскрикнув, тарак подпрыгнул на раскаленных камнях, в панике метнулся к краю.

— Назад! — Согомак протянул ему руки. — Сюда, Рох! Там ты погибнешь.

Он хорошо знал, что, будучи обожженными, тараки абсолютно теряют над собой контроль. Кто-то в подобном состоянии сигал вниз с умопомрачительной высоты, кто-то способен был нырнуть в водоворот Ревуна.

— Давай сюда! У тебя получится, парень.

Обезумевший Рох все-таки услышал его. Согомак покрепче ухватил бывшего забияку, в несколько приемов перетянул на безопасное место. Рядом шипел от боли Кревет, и, глянув на него мутными глазами, Рох упрямо стиснул зубы.

— Ничего, ребятки, заживет! — Согомак поднял голову, разглядев Гунта, махнул тараку рукой. Уже вдвоем они помогли обожженным спутникам подняться наверх. На одной из площадок устроили короткий привал. Согомак достал из сумок знахарские средства пургов, и Беана немедленно вызвалась ему помочь. Продолжая испускать шипение, Кревет посетовал, что поблизости нет капельных болот.

— Болото, конечно, — отличная вещь, но Холодная Гора тоже по-своему лечит, — утешил Согомак. — Найдем лед, и забудете о всякой боли. Поверьте мне, настоящий лед ничуть не хуже болотной воды.

— Лед… — мечтательно протянул Кайсан. — Я его раз пробовал. Сладкая штука!

— Вот-вот. На вершине его хватит на всех.

— Лед? — Рох с кряхтением приподнялся. — Тогда чего же мы тут расселись?

— Видали, какой герой! — Согомак подмигнул спутникам. — Между прочим, Кревет, этот буян тебя спас. Пролежи ты там еще чуток, и ничего бы мы с тобой уже не сделали. Погиб бы во цвете лет.

— Так уж и погиб… — На лице Кревета отразилось легкое недоверие.

— Можешь не сомневаться. — Невесело улыбнувшись, проводник поведал спутникам о мучениях заживо сгорающих тараков. Рассказал и о том, как около полугода назад одного из путешественников пришлось отдирать от этой самой скалы в буквальном смысле слова. Бедолага лишился тогда скальпа и половины спины. А кричал при этом так, что тараки всерьез опасались, как бы не услышали цефалы. Не помоги им тогда пурги, домой несчастный наверняка бы не вернулся.

Жутковатая история, если и не утешила путников, то во всяком случае несколько взбодрила. Встав на ноги, Согомак еще раз повторил:

— А потому убедительно прошу: ни шагу в сторону! Идете за мной след в след, и пусть каждый помнит о том, что он здесь не один.

Подобное зрелище его спутники наблюдали впервые, а потому на какое-то время превратились в счастливых детей. После нищих, полуголодных Пещер здешнее изобилие представлялось сказкой. Даже Кревет с Рохом, забыв об ожогах, носились по просторным, заваленным морожеными продуктами лабиринтам и оглашали окрестности дурашливыми воплями. Позволив спутникам вволю потешиться, Согомак напомнил им о цели прихода.

— Время, зайчики! Мы пришли сюда не резвиться. Кроме того, не забывайте: здесь нельзя долго задерживаться.

— Лично мне пока не холодно, — заявил Рох.

— Это пока. А как станет холодно, ты и не заметишь. Просто прикорнешь где-нибудь и не проснешься. Таких замороженных здесь не один десяток лежит.

Упоминание о погибших чуточку отрезвило путешественников. Рох перестал скакать по ледяным глыбам и живо скатился вниз. Беана, сама того не заметив, шагнула, оказавшись за спиной Согомака.

— В общем, так, — объявил проводник. — Держимся парами, ищем ямусовую муку, корнеплоды, блестки — словом, все, что годится в пищу. Подозрительные продукты не брать! Желтое, синее и дурно пахнущее обходить стороной. Все ясно?

Кивая головами, спутники разбрелись по склонам. Беана осталась помогать Согомаку.