- Не может так все оборваться! Не сейчас! Нет! КЭРОЛАЙН!!!
А Кэролайн уже выбралась на берег, и отдала соответствующие указание корабельному мозгу. Вот в белом борту открылся люк, и две плавно изгибающихся железных руки стремительно вытянулись к капсуле Вилтора, легко выдернули из кислоты, и уложили под самым бортом, тут же ударили потоки очищающий жидкости, и вовремя - кислота уже почти добралась до Вилтора. Люк заклинило, и пришлось воспользоваться электронной резкой - хотя это заняло лишь несколько мгновений, и этих мгновений было жалко. Хотелось только одного - поскорее ворваться в этот корабль и лететь, лететь прочь из этого жуткого места!
Как только Вилтор получил возможность двигаться, так он и вырвался, бросился к распахнутому люку, взбежал по белоснежной лестнице в такую же белоснежную капитанскую каюту - уверенный, что Кэролайн рядом с ним, чтобы внести ясность в терзающий его вопрос, прежде всего задал вопрос:
- Как долго?! Когда обрушится?!
На одном из экранов изобразилась поверхность, побежали от нее локационные лучи, и тут же мелодичный женский голос сообщил:
- Приближение массы крайне не однородно. Движение переменными скачками никакой последовательности - частичное опадание на планету уже началось. Время столкновения колеблется от двух до пяти минут - столкновение со случайным выбросов возможно в любое мгновенье...
Тут корабль Кэролайн сильно встрепенулся - Вилтор метнул быстрый взгляд на обзорный экран: очередной столб мрака обрушился совсем неподалеку - как раз там, где был корабль Вилтора. Эта исполинская колонна занимала половину небосклона, пульсировала словно жила (а уж Вилтор то знал, что в этой жили мчится кровь разогретая до нескольких миллионов градусов) - чувствовалось молниеносное, неуловимое для глаз движение, и удивительным было только то, что планета эта еще до сих пор раскололась. Забыв, что командир не он, Вилтор крикнул:
- Немедленно закрыть все люки! Взлет на полной скорости! Огибаем планету - вылет в космос с другой стороны...
Конечно, корабль не послушался его голоса. Рядом уже стояла запыхавшаяся Кэролайн - она в ужасе глядела на колонну мрака, и приговаривала:
- Что же ты жену свою и сына бросил? Помоги... Я не могу... В капсуле застряло тело... Мужская сила нужна...
Вилтор хотел было возразить, что мертвому телу уже все равно, и не стоит ради него рисковать живыми, но так и не смог ничего возразить, так как перед ним стояла Кэролайн. И он опрометью слетел вниз по лестнице - там оказалось, что Вера уже высвободила тещи, тащила ее окровавленную к трапу. Когда Вилтор подбежал, чтобы помочь она метнула на него такой гневный, презрительный взгляд, что Вилтор сразу понял - если они и спасутся, то ни о какой дальнейшей совместной жизни не может быть и речи. И он очень обрадовался этому факту - билась в нем какая-то надежда, что именно он истинная вторая половинка Кэролайн. Ведь вся та краткая история Звезды изложенная в начале этой повести была известна и ему, и он знал эту историю, когда она почувствовала вторую половинку промелькнувшей в толпе. Как и миллиарды иных поклонников тешил себя надеждой, что - это именно он. Он уже хотел вбежать обратно в корабль, как по переговорному устройству раздался голос Звезды она обращалась к нему:
- Посмотри еще возле берега - там где-то я потеряла упаковку со своими художественными полотнами.
Вилтор рванулся к берегу, и вскоре увидел полупрозрачную упаковку из прочного, синеватого пластика. Видно было первое полотно: вид спокойных лесных далей, мягко плывущие над ними, обогретые солнцем облака. Какое это было прелестное полотно - никогда еще прежде ему не доводилось видеть такого - только Звезда могла создать такое. Вокруг этот страшный, разрушающийся мир, а тут - каждая травинка, каждая веточка, цветочек, птичка, какой-то жучок, и ручеек, и озерцо - все как живое, успокаивающее. Нет никаких судорожных рывков - гармония вековая, все тепло, благоуханно - так ласково, приветливо - Вилтору казалось, что он уже чувствует ароматы, вот и кроны вздохнули, вот рыбка плеснулась златистыми брызгами в ручейке...
Нарастал грохот, поверхность судорожно подпрыгивала - нет - уже невозможно было оставаться погруженным в созерцание, вот Вилтор и очнулся, поднял упаковку, уж собрался бежать обратно к кораблю, как взгляд его остановился на некоем темно-бирюзовом кристалле, который лежал под упаковкой и лишь немного выпирал из грунта. Нет - не возможная научная ценность этого кристалла, в глубинах которого заметно было некое движенье, и тем более не какая-то денежная ценность привлекли пристальное внимание Вилтора. Он просто почувствовал, что этот кристалл очень-очень многое значит, от него же он почувствовал ужас - сильная дрожь охватила тело, он не мог оторвать взгляда от кристалла, склонялся все ниже и ниже, и вот, наконец, вцепился в его поверхность - она оказалась обжигающе холодной, и первым сильным порывом было отбросить его в сторону, кислоту - он смог остановится, и вскрикнул от ужаса, что едва не совершил. Откуда-то пришло понимание, что, если бы он отбросил кристалл, то произошла бы непоправимая катастрофа. А сзади раздался встревоженный голос Кэролайн:
- Что же ты медлишь - скорее - в корабль!
Вилтор резко вздернул голову, и обнаружил, что та стена тьмы, которая обрушилась с неба, все разрастается, что уже совсем близко, пульсирует, вот сейчас нахлынет, поглотит его. Казалось бы - что могло его удержать, чтобы он не бросился сразу к Кэролайн?.. Однако, он вновь стал вглядываться в кристалл, в то призрачное движение, которое происходило в его глубинах. Там был мрак, сродни тому, который несся в колонне, и он знал, что, если разбить бирюзовую оболочку, то мрак вырвется - разрастется на какие-то огромные просторы. И еще он чувствовал даже и видел нечто, что исходило из его глубин - это были какие-то блеклые волны, они уходили в его плоть, и он чувствовал, как от них движется, перестраивается мозг, как перестраиваются и иные внутренние органы. Он знал, что мгновенно должен был умереть от таких перестановок, но теперь только иногда и не так сильно, как прежде вспыхивала боль в голове. И ему было жутко: он чувствовал себя игрушкой во власти чего-то непостижимого, могучего. Он застонал, когда вспомнил, как ожила теща, как сказала, что все они мертвы, что все уже во мраке, и нет никакой Кэролайн, но только иллюзии. Вспомнились все, что было на этой планете - и все представлялось подстроенным, по желанию его мозга выходящем. Вдруг он развернул голову, и не своим, хрипящим, надорванным голосом заорал:
