На ударных играл Ноэль.
На лице его была сосредоточенность, он и другие исполнители играли в полной гармонии друг с другом. Но в его серых глазах сияла радость, они смеялись, отражая его наслаждение от свободно текущей музыки. Рива смотрела на него в изумлении, ощущая его безудержную радость. Радость была в интенсивности звука, во все убыстряющемся темпе, в четкости его движений, коренящихся лишь в творческой интуиции, но самая большая радость заключалась в том, что он совершенно не осознавал в этот момент, кто он и где он.
Рива не представляла, каким именно образом здесь очутился Ноэль и как долго он играл вместе с музыкантами. Она была ошеломлена этой стороной его личности, которая, как она думала, умерла тогда, бурной ночью на острове. Риву вдруг охватил страх, что одно ее присутствие может разрушить радость Ноэля. Почему бы и нет? Разве так уже не случалось раньше?
Медленно она скрылась в толпе, незаметно продвигаясь к выходу. Она не сводила все это время глаз с лица Ноэля, но он не отрывал взгляда от барабанов. Она была рада, когда плотно стоящие люди полностью скрыли от нее Ноэля, — это означало, что и он не сможет ее увидеть.
Когда она очутилась в центральном холле, джазовая мелодия достигла пульсирующего крещендо. Звуки музыки следовали за ней — волнующие и захватывающие звуки трубы, чистые и берущие за живое. Они смешивались со звучанием других инструментов. Вдруг мелодия торжествующе взорвалась громоподобными раскатами барабанов и оборвалась. Последний аккорд, Рива не знала почему, принес ей неожиданное облегчение.
Двор перед зданием был прохладным и тихим. Рива стала медленно прохаживаться по нему. Дант настиг ее у самого выхода во двор и, узнав, куда она направляется, пообещал в мгновение ока быть там же с бокалами шампанского.
Рива нашла местечко у каменной стены и, усевшись поудобнее, наблюдала за танцующими. Неподалеку сидели другие люди, но не настолько близко, чтобы возникла необходимость разговаривать с ними. Было неплохо немного передохнуть.
Среди пар, передвигавшихся под деревьями, она увидела и Маргарет с Ботинками. Они хорошо смотрелись вместе, ее сестра и ее муж, даже изысканно. Ботинки был одет в черный смокинг, а на платье Маргарет блестки сияли под светом электрических разноцветных лампочек, натянутых над головами.
Музыка закончилась, и музыканты объявили пятиминутный перерыв. Маргарет и Ботинки сошли с танцевальной площадки. Маргарет что-то сказала мужу, он кивнул и ушел, очевидно, на поиски прохладительных напитков. Сестра Ривы стояла к ней спиной, одна, в тени, с противоположной стороны фонтана.
Рива заметила, как от группы гостей отделился мужчина. Это был Эдисон. Какое-то мгновение ей казалось, что он увидел ее несмотря на полумрак. Но его целью, однако, оказалась Маргарет. Он приблизился к ней сзади, протянул руку и положил ей на ягодицу.
Маргарет вскрикнула, повернулась и отшатнулась от него. Эдисон потрясенно глядел на нее несколько мгновений. Тем не менее он быстро пришел в себя и извинился.
— Извините. Я ошибся. Это платье… я подумал. Я ничего не хотел. Я просто споткнулся, извините, пожалуйста.
Маргарет прищурилась и поглядела вокруг. Когда она поняла, что никто не заметил происшедшего, она расслабилась, пододвинулась к нему ближе.
— Эдисон, — произнесла она. — Эдисон Галлант. Вы не узнаете меня?
На этот раз пришел черед Эдисона поглядеть вокруг. Оглянувшись на нее, он спросил:
— А разве мы знакомы?
— Я Маргарет, сестра Ривы. Вы приняли меня за нее, потому что на мне то самое платье, в котором она была на новогоднем балу, и фотографии ее появились во всех газетах.
— Вовсе нет.
— Ах, да, вы подумали, что это — ваша жена. — Слова, сказанные ею, звучали лукаво.
— Я же сказал вам, что споткнулся, — пробормотал Эдисон, и голос его был едва слышен.
Маргарет рассмеялась:
— Рива где-то здесь, если вы хотите с ней поговорить.
— А зачем мне это?
— Мне казалось, что вы чего-то от нее хотите.
Эдисон поглядел на Маргарет, медленно обводя взглядом ее тело, пока Маргарет не вспыхнула.
— Возможно, — сказал он тихо, вновь посмотрев ей в глаза. — Но это я мог бы получить и от вас.
Глаза Маргарет расширились, она задохнулась от возмущения. Лицо ее приняло озадаченное выражение. Было заметно, что она испытывает искушение, хотя страх и осторожность еще сдерживают ее. Она посмотрела через плечо Эдисона и увидела Риву.
— Я… я не думаю. Моя сестра здесь, прямо за вами.
Эдисон обернулся. Даже не кивнув Маргарет, он двинулся по направлению к Риве. Он хмурился.
— Очевидно, ты все видела?
— Очевидно, я все видела.
— Надеюсь, я тебя изрядно посмешил.
— Да, временами было забавно.
— Черт, — промолвил он едва слышно.
Интересно, оказывается ему было немаловажно, что выглядел он глупо. С одной стороны, это демонстрировало величину его эго, а с другой стороны, делало более человечным.
Он медленно поднял голову и приблизился к ней.
— Ты еще не убежала? Я удивлен.
— Я и вчера от тебя не убегала. Я просто решила избежать неприятной ситуации. — Голос
Ривы звучал ровно и холодно.
— Как бы там ни было, нам необходимо поговорить. Я рад, что ты еще здесь.
— Мне кажется, что мы уже выяснили наши отношения.
— Мне остались непонятными еще несколько деталей. Мы могли бы пойти куда-нибудь?
Она иронично поглядела на него.
— Если ты имеешь в виду, уйти куда-нибудь из этого здания, то нет.
— Ты не слишком-то много места оставляешь мужчине для маневра. Забавно, я не помню, чтобы ты раньше была такой.
— Не помнишь?
— Действительно, не помню, — ответил он тихо. — Я не помню, чтобы у нас двоих вообще возникали какие-нибудь проблемы. Ты всегда была готова сделать все, что я хотел.
— Насколько я помню, ты всегда был так погружен в свои дела, что не слишком-то интересовался, готова я или нет.
— Боже мой, ты была такой сладкой, такой…
— Продолжай, — сказала она, широко улыбнувшись. — Думаю, твои избиратели, присутствующие на этом приеме, будут немало позабавлены.
— Ты же знаешь, мне нравятся страстные женщины. Они меня заводят.
— Наверное, не стоит говорить, что я этого делать не собиралась.
Он не обратил внимания на ее слова.
— Женщины, которые дуются и плачут, несносны. Ты возбуждаешь меня.
Она заметила, что он стремился говорить тише, и взглянула ему через плечо, рассматривая толпу. Специально меняя предмет разговора, она сказала:
— Интересно, где Дант. Он уже давно исчез, хотел принести французского шампанского.
— Тот друг, с которым ты присутствовала на гонках? Я видел его в компании какой-то иностранки, яркая такая штучка, когда шел сюда. Он учил ее делать некоторые па вальса по-кажунски.
— Неужели? Как мило с его стороны. Наверное, Дант встретил Констанцию. Жена Ноэля почти ни с кем не знакома, и он чувствовал себя обязанным уделить ей немного времени.
— Ревнуешь? — спросил он.
Рива только улыбнулась.
— Я бы сам принес тебе чего-нибудь выпить, но боюсь, ты исчезнешь. Хотя, если хочешь, пойдем вместе, а заодно и найдем твоего друга. Я с удовольствием тебя провожу.
Пожалуй, это будет лучше, чем сидеть здесь и видеть перед собой нависающего Эдисона. Кроме того, как только музыка прекратилась, толпа стала уменьшаться, направляясь на звуки кажунских скрипок внутрь здания. Маргарет ушла вместе со всеми. Все это слишком уж было удобно для того, чтобы остаться наедине.
— Хорошо, — сказала Рива.
Эдисон протянул ей руку, когда она начала вставать. Принять его помощь было вполне естественно, хотя она и не очень-то требовалась. Пальцы его сомкнулись, потом крепко сжали ее, потянув вверх. Рывок был неожиданным. Потеряв равновесие, Рива упала на него. Он поймал ее, прижав одну руку к ее груди, а другой обхватив за талию.
— Ну вот, ты опять со мной, — сказал он удовлетворенно.
— Пусти меня! — проговорила Рива сквозь зубы, упираясь руками ему в грудь. Она заметила, как пара гостей бросили удивленные взгляды в их сторону, хотя в темноте было не различить, кто они такие. Однако начинать борьбу — верный путь, чтобы привлечь к себе внимание.
