Миновав кегоры, вышли к побережью. Из-за туч выглянула луна, и на матовой поверхности моря загорелась желтая дорожка. Глеб первым подошел к расселине, откуда начинался спуск к воде, и остановился.

- Что там? - шепотом спросил Коста.

- Камни... Видишь?

Глебу показалось, что они перепутали место - вблизи берега из-под воды торчали камни, которых раньше не было. Но Коста сразу сообразил, в чем дело.

- Отлив!

Море медленно отодвигалось от берега, словно кто-то тянул его на себя, как огромное шелковое одеяло. Покрытая лунными блестками поверхность слабо колыхалась, из-под нее выступали все новые и новые рифы, протыкая ее острыми черными зубцами.

- Подождем, - сказал Глеб. Вода опустилась на аршин, потом еще на один. Постепенно обнажился хребет, о котором говорил Пяйвий. Узкая неровная гряда тянулась от берега к Безымянному Острову, который во мгле казался сотканным из воздуха и бледного сияния луны. Тускло поблескивали отшлифованные водой скальные грани, на дальнем выступе маячила тень...

"Ну что, идем?" - не словами, а поворотом тела и скупым движением руки спросил Глеб у Косты. "Идем", - так же безмолвно ответил Коста, слегка наклонив голову.

Они стали осторожно спускаться по скользким ступеням. Глеб глядел под ноги, боясь оступиться, а когда поднял голову, из груди невольно вырвался возглас - у кромки воды, на каменной плите, задумчиво подперев кулаком подбородок, сидел Пяйвий!

- Ты откуда? - свистящим шепотом спросил Глеб, с трудом удерживаясь от того, чтобы заговорить в полный голос.

Пяйвий промолчал, давая понять, что на глупые вопросы отвечать не намерен. Он сидел неподвижно и напоминал изваяние.

- Что ты здесь делаешь?

- Я идти с вами.

- С нами? Да мы... Да ты... - Глеб не знал, что сказать, и в конце концов с языка сорвалось резкое: - Марш домой! Живо!

- Я не ребенок, - сказал Пяйвий, проглотив судорожный всхлип. - Меня нельзя прогнать.

Глеб хотел придумать веское возражение, но мысли в голове совсем некстати затеяли чехарду. Он с надеждой посмотрел на Косту, но тот развел руками - мол думай сам.

- А как же закон предков?

Пяйвий поднялся, и Глеб увидел его глаза, полные решимости.

- Я нарушить этот закон. Теперь мне все равно.

На какое-то мгновение они застыли в молчании. У ног шевелилось обмелевшее море. Дорога, ведущая к Безымянному Острову, была открыта. Коста тронул Глеба за руку.

- Решай быстрее. Надо успеть до прилива.

- Идем, - бросил Глеб и ступил на каменную гряду. Он ничего не сказал Пяйвию, но это "идем" относилось ко всем троим. Один за другим - Глеб, Коста, Пяйвий - они пошли по извилистому хребту. Ступать приходилось с большой осторожностью - ноги то и дело срывались с гладких, как лед, камней. Луна светила сбоку, длинные тени скользили по воде, подпрыгивая на рифах и вычерчивая черные зигзаги.

- Пригнитесь! - шепнул Глеб, не сводя глаз с Безымянного Острова.

Они прошли уже половину пути, как вдруг тишина дрогнула, и плотный морозный воздух завибрировал от непонятного рокота. Глеб замедлил шаг, напряг зрение и слух. С каждым мгновением рокот становился громче и как будто приближался, надвигаясь сразу с востока и с запада. Мелькнула мысль о новом землетрясении, но нет - каменная тропа под ногами не вздрагивала. Звук шел не оттуда и даже не с берега, оставшегося позади, а откуда-то с моря.

- Что это?

Странный шум, усилившись, распался на несколько звуков - Глеб уловил плеск воды, свист ветра, грохот камней...

- Волны! - забыв об осторожности, крикнул Пяйвий. У Глеба потемнело в глазах. Море справа и слева от хребта вздыбилось - огромные пенистые валы, похожие на расправивших плечи великанов, загородили собою луну и звезды и, разбрасывая тяжелые, как гранитная крошка, брызги, понеслись навстречу друг другу. Все произошло так быстро и неожиданно, что Глеб растерялся.

- Прилив? Уже?

- Какой, к лешему, прилив! - сквозь зубы прошипел Коста. - Ураган!

- С двух сторон?..

Волны приближались, с ревом перекатываясь через камни. На Глеба напал столбняк - он стоял, не думая об опасности и тщетно силясь понять, что происходит.

- Беги!

Крик Косты и тычок в спину привели его в чувство. Медлить было нельзя море зажимало их в тиски, гребни волн были уже так близко, что на лицах оседала тонкая водяная пыль. Счет времени шел на секунды. Глеб не знал, хватит ли этих секунд, чтобы добежать до Острова, но ничего другого не оставалось, и он рванул наудачу.

Каньги предательски скользили по камням. Теперь уже было не до осторожности, приходилось рассчитывать только на везение. Рев нарастал. Глеб не глядел по сторонам, но кожей ощущал ледяной холод и понимал, что волны вот-вот обрушатся на их головы. Остров выплывал из мрака так медленно, что впору было отчаяться, но времени не было даже на это.

- Я понял! - раздался вдруг голос Пяйвия. - Это сделать Огги! Это его...

На бегу он захлебнулся словами и умолк. Ему никто не ответил - от объяснений теперь ровным счетом ничего не зависело. Надо было любой ценой добраться до Острова. Перепрыгивая через трещины и неровности, Глеб с ужасом увидел, что хребет впереди круто обрывается, не доходя до Острова на целую сажень.

- Прыгай! - крикнул Коста, горячо дыша ему в плечо.

Глеб, не сбавляя скорости, распластался в воздухе, выставил вперед руки, и через миг ладони скользнули по холодной поверхности камня. Упал на живот, проехал по ровному и гладкому уступу. Подтянув колени, рывком поднялся на ноги и шагнул назад.

Коста добежал до того места, где кончалась гряда, обернулся, схватил Пяйвия сильными руками и легко, будто тюк с лебяжьим пером, перебросил через провал. Пяйвий кубарем покатился по уступу и попал в объятия Глеба.

Коста прыгнул следом, и в тот же миг волны, как челюсти акулы-людоеда, сомкнулись за его спиной, проглотив каменную тропу и превратившись в гигантский водяной столп.

- Бежим!

Глеб тронул лук, колчан - на месте ли? - и помчался по уступу. Следом, прихрамывая на ушибленную ногу, побежал Пяйвий, а за ним Коста. Сзади бесновалось море, осыпая их градом соленых брызг.

-Куда теперь?

Вопрос был лишним. Перед ними лежал один-единственный путь - узкая ступенчатая лента, рассекавшая неприступный скальный массив. Она вела наверх. Глеб бежал по ней, то и дело спотыкаясь и упираясь ладонями в холодный гранит. Море осталось внизу и, кажется, успокоилось.

Бежали долго. Местами стенки гранитного канала сужались до такой степени, что приходилось буквально протискиваться, обдирая плечи и локти. Внезапно тропа кончилась, и их окутало упавшее сверху небо - черная шаль, расшитая золотыми звездами. Глеб выбежал на ровную и открытую со всех сторон площадку, помчался по ней, не разбирая дороги, и вдруг ударился лбом о какой-то столб. Отскочил, затряс головой. Туман перед глазами рассеялся, и Глеб увидел Куйву.

То, что это именно Куйва, он понял сразу. Меч шириной в ладонь. Кольчуга. Шлем-колпак, плотно сидящий на приплюснутой голове. Окованные железом сапоги. Густая борода, скрывающая половину лица и богатырскую грудь. Ростом Куйва был гораздо выше Глеба, а его ноги были похожи на столбы, вбитые в скалу.

Глеб стряхнул с плеч лук и колчан, не оборачиваясь бросил их назад Пяйвию. В ладони оказалась покрытая каплями влаги рукоять меча. Услышав сзади шевеление, крикнул упреждающе:

- Мой!

Куйва стоял неподвижно, лунный свет мерцал на шлеме и обнаженном клинке. Глеб еще раз смерил глазами его грозную фигуру и бросился в лобовую атаку. Меч, взлетев кверху, распорол мглу и обрушился на плечо Куйвы. Нет... это только показалось. Куйва успел сделать быстрое движение, и мечи скрестились в воздухе, рассыпав голубые искры. Оба клинка на мгновение превратились в гигантские ножницы. Глеб рванул руку с мечом вниз. Ножницы лязгнули, отхватив невидимый лоскут воздуха, и распались. Глеб, описав рукою полукруг, ударил слева. Куйва был скуп на движения - его рука переместилась на несколько вершков в сторону, и клинки скрестились во второй раз. При этом его огромные ступни как будто приросли к скале - двигалась только верхняя половина тела, а ноги оставались неподвижными.