- Не придется тебе долго-то.

- Дело пересмотрено? - равнодушно спросил Сизов.

- Пересматривается. Сто шестая статья, неумышленное убийство, сам знаешь - до трех лет. Или до двух исправработ. А ты вместо твоего года отсидки можешь получить год условного.

- Когда?

- Не торопись... Да выпей ты! - раздраженно выкрикнул Плонский. Плюнь на эту уголовную шваль. Дело твое почти решенное.

- Спасибо.

Сизов залпом опрокинул стакан и принялся закусывать всем подряд, что было на столе. Спохватился, отложил вилку с наколотым на нее кружком колбасы и уставился на Плонского, вальяжно развалившегося в кресле Дубова по другую сторону стола.

- Только мне непонятно: чего сам прокурор приехал с этой вестью?

- Я еще не прокурор.

- Все равно.

- Говорю же - разговор есть. Ты своего напарника, Красюка, хорошо знаешь?

Сизов отодвинул от себя стакан и тоже откинулся на стуле.

- Давай договоримся: о себе я все расскажу, о других - уволь.

- Да-а, быстро воровская мораль внедряется в человека, - сказал Плонский.

- В определенных условиях...

- Ты же был сама честь и достоинство. Икона.

- То уже не икона, если ее повернуть ликом к стене.

- Сам ведь напросился. Разве не понимал, что дело твое шито гнилыми нитками?

- О чем теперь говорить!

- Есть о чем. За тем и приехал.

- По старому знакомству?

- Именно. Такое дело не всякому поручишь. Да и ты не всякого послушаешься.

- Давай ближе к делу, Александр.

Думал зампрокурора на фамильяность обидится. Но тот и ухом не повел.

- Ты знаешь, за что Красюк сидит?

- Украл чего-то. Хотя вором себя не считает.

- Нынче многие укравшие не считают себя ворами. Время такое.

- Что он украл?

- Золото.

- Много?

- Точно не знаю. Но думаю, больше пуда.

- Ничего себе! А говорил - не вор.

- Правда, это не доказано.

- Не доказано? За что же его посадили?

- Вертолет, перевозивший золото, разбился и в живых остался только Красюк. Он был охранником. Комиссия золота недосчиталась.

- Может, он не виноват?

- Маловероятно.

- А вы что, сажаете за вероятности?

- У него нашли самородок из тех, что были в ящиках. Срок дали только за это. Но много золота так и пропало. Скорей всего, он спрятал его в тайге.

- А я тут при чем?

- Нам стало известно: Красюк собрался бежать. Думаю, к этому самому золоту.

- Он что, сумасшедший? Срок же добавят.

- Не скажи. Имея столько денег, можно и откупиться.

- Пропадет в тайге.

- А если с тобой?

- Что?!

- Завтра Дубов отправит вас на новый участок без конвоира. Все объяснимо: вернулись же, можно полностью доверять. Я думаю, Красюк этим воспользуется. И не сомневаюсь, что он предложит тебе бежать вместе с ним. Ты не отказывайся. Проведи его через тайгу. А потом мы его возьмем.

Сизов резко отодвинулся от стола.

- Спасибо за угощение. Я пойду.

- Постой, чудак. Он же все равно уйдет. И сгинет в тайге, не добравшись до золота.

- Роль козла-провокатора мне не подходит.

- Ты его убедишь сдать золото добровольно. Тогда дело Красюка будет пересмотрено.

- А мое? Побег же.

- Ты и теперь, считай, свободен.

- Значит, волен в выборе?

- Конечно. Можешь отказаться. На пересмотре твоего дела это никак не отразится. Хотя хотелось бы, чтобы согласился.

- В тайгу без оружия?

- У вас на тех носилках топор был.

- Карабин бы.

- Где его взять? Впрочем, погоди-ка.

Вскочив с места, Плонский вышел, притворив за собой дверь, и быстро вернулся, держа в руках что-то, завернутое в газету.

- Это годится?

Он развернул газету и показал длинноствольный мелкокалиберный пистолет.

- Таким только белок стрелять.

- Хотя нет. - Подумав, Плонский снова завернул пистолет. - Красюк спросит, что ответишь? Он должен поверить, что ты с ним идешь ради доли, которую тебе верняком пообещает. А будешь с пистолетом - заподозрит неладное. Откуда взял? Все должно быть натурально, как при настоящем побеге. Да ты и без оружия не пропадешь в тайге, я же тебя знаю.

Сизов минуту подумал, пожевал колбасу.

- Если Красюк золото спрятал, то, всего скорей, возле упавшего вертолета. Где это место?

- В том-то и дело, что недалеко отсюда. По прямой - километров сто двадцать. Да вот, покажу. Тебе эти места должны быть знакомы.

Плонский достал карту, расстелил на столе, ткнул пальцем в середину зеленого пространства, где синело небольшое пятнышко - озерцо.

- Ладно, - согласился Сизов.

Он взял наполовину налитый стакан, залпом выпил и встал. У него появились свои соображения насчет этого маршрута, но говорить о них Плонскому было не обязательно.

- У тебя транзистор есть?

- Что?

- Радиоприемник.

- Был. Хопер спер. - Сизов невесело засмеялся неожиданному каламбуру. - Барачный авторитет. Кличка у него такая - Хопер. Говорит: ему нужнее. Удивляешься?

- Чему тут удивляться? В лагерях - обычное дело. Ну, а если у тебя в вещмешке окажется транзистор, Красюк удивится?

- Думаю, не очень... Ты что, хочешь мне транзистор подарить? Давай, не откажусь.

- Такой подойдет?

Плонский поставил на стол карманный радиоприемник, старенький, потертый.

- Вполне.

- Только ты его не очень гоняй, береги батарейки.

- Я понял.

- Я знал, что ты поймешь. Когда найдете золото, можешь включать его почаще. Скажем, так: включил - выключил, включил - выключил. В него кое-что встроено. Слабенький маячок, но все-таки.

- Пропасть не даст?

- Вот именно. Частые импульсы - это сигнал: золото нашли, присылайте вертолет. Для Красюка появление вертолета будет полной неожиданностью, и ему останется только добровольно сдать украденное. И, как я уже говорил, ты получишь прощение.

Сизов поморщился.

- Что-то мне во всем этом не нравится. Обман какой-то.

- Весь криминал - на обмане. А борьба с криминалом - на обмане обмана. Разве это для тебя новость?

- Не привык я обманывать. В геологической партии у нас все было на доверии и открытости.

- Ничего, ради доброго дела и обмануть не грех. Ну, давай выпей напоследок.

- Хватит уже.

Сизов сунул коробку транзистора в карман и встал. И снова подумал о том, что вся эта прокурорская затея ни к чему его не обязывает. Зато предоставляет возможность довести до конца кое-какие свои дела, о которых знать Плонскому вовсе не обязательно.