Ард'э'Клуэн, две лиги севернее Фан-Белла, опушка леса, яблочник, день восьмой, сразу после полудня Черно-белая сука ткнулась острым носом человеку в колено. Недолгая дорога на юг излечила ее от излишней недоверчивости, от постоянного ожидания пинка, удара, боли. Добрая кормежка и размеренный бег рядом с неспешно рысящими лошадьми превратили изможденное существо с отвисшими до земли сосцами в ладного, верткого зверя, налили шерсть здоровьем и блеском, а облезлую палку хвоста закрутили задорным бубликом. - Чего тебе, Тучка? - широкая ладонь Валлана накрыла всю голову собаки. Сука прищурилась и вытянулась в струнку от желанной ласки. - Знамо чего, - усмехнулся гнилыми зубами курносый низкорослый петельщик. - За малыми соскучилась. - Ты, Рохля, меньше трепись. Лучше корзину принеси, - Лабон оторвал внимательный взгляд от клинка, по которому, наверное, в сотый раз проводил точильным камнем. - Будет сполнено, командир. Воин трусцой отправился выполнять приказ. Валлан потянулся, хрустнув суставами. Задрав голову, посмотрел на солнечные лучи, пробивающиеся сквозь листья дуба, под который расположился на отдых. Лагерь поредевшего отряда петельщиков если и не бурлил бивачной жизнью, то довольно живенько ею копошился. Бойцы чистили коней, чинили износившуюся за безостановочный переход сбрую - страдали почему-то все больше путлища и приструги, наводили блеск на брони и оружие. - Все готовы, ежели что? - А то? - усмехнулся полусотенник. - Рябяты не подведут. Пятеро в кустах с самострелами. Еще шестеро будут вроде как лошадей чистить. При полном оружии, само собой. - Годится, - кивнул капитан. - Ты со мной будешь. Рядом. И Жердяй пускай придет.

- Понял. Щас распоряжусь. - И чародея разбуди. Не помешает. Хватит ему прохлаждаться. - Понятное дело... Лабон собрался было покинуть капитана, но задержался - к ним быстрой походкой направлялся высокий петельщик, вроде бы и не худой, а какой-то мосластый, с темно-русой, неровно обрезанной бородкой. Когда он приблизился, стало заметно, что коричневый табард имеет зашитую прореху на левом боку и тщательно застиран. Не доходя до начальства пяти положенных шагов, боец поднял сжатый кулак до уровня плеча - отсалютовал. - Дозвольте доложить? - Говори, - Валлан вперился взглядом в воина. - На подходе. Конных егерей - одиннадцать. И баба. - Тю! - удивился Лабон. - Что за баба? - Не могу знать. По одеже - знатная. - Не, баба - это хорошо, - хмыкнул полусотенник. - Я за бабами уже стосковался... - Трепись меньше, - резко оборвал его Валлан. - Понял. Молчу. - Значит так, воин... Как тебя? Тьфу, все забываю... - Рогоз, капитан. - Значит так, Рогоз. Гостей ко мне. Да сильно не торопитесь. Шагом, шагом... Все понял? - Как есть все! - Выполняй! Рогоз развернулся на каблуках. Принятый в отряд петельщиков недавний старатель с Красной Лошади, почему-то находил особый шик во внешней атрибутике воинской службы. Начищенных бляхах конской сбруи, строевом шаге, словечках команд и отдании салюта командирам. Может, с детства мечтал, да жизнь не заладилась? - Погодь чуток, Рогоз, - вмешался Лабон. - Жердяя там пхни ногой в бок - пущай сюда идет. Токмо бегом. И чародея с собою прихватит, а то все бока наш мудродей отлежит. - Слушаюсь. Глянув в след удалявшемуся Рогозу, Валлан поинтересовался у помощника: - И как служится ему? - Рогозу-то? - Рогозу, Рогозу. - Служит не тужит. Старательный. Прямо из-под себя службу рвет, ровно кобель лапами роет. Рябяты болтают - с прибабахом. Валлан усмехнулся. - Он с прибабахом, а они нет? Тоже ведь службу тащат. - Старые бойцы давно службу поняли. Знают, где приналечь надобно, а где и спустя рукава можно. - Да? Распустил бойцов, полусотенник. В десятники метишь? - В десятники? - Лабон ногтем расправил усы, мечтательно опустил веки . - Можно и в десятники. Я и рядовым служить могу. А что до бойцов, так рыба завсегда где глубже ищет, а человек - где легче. За что ж их винить, когда не во вред делу, само собой? - Ладно, тебя затронь... Так что там новенький? - Ну, так а я про что? Служит, ровно не за жалованье, не за страх, а по обету будто бы. Одно слово - старательный. - С оружием как? - С мечом - хреновато. Выучился пока себя по ногам не бить. А вот из самострела - орел. Белку в глаз может. - Ладно. Ты приглядывай за ним. Не может такого быть, чтоб просто так с нами напросился. - Сделаю, командир. Я сам не верю таким. Свой интерес у каждого быть должен. И есть. - Вот-вот. Валлан порывисто вскочил на ноки, одернул табард, поправил знак отряда на плече. Почти одновременно с дубу подошли Квартул, сопровождаемый тощим, длиннобудылым петельщиком - Жердяем, и Рохля с большой корзиной и вьющейся в ногах пегой собакой. - Прибыли? - деловито осведомился маг. - Вон идут, - капитан кивнул в сторону пятерки приближающихся мужчин, одетых в бело-зеленые накидки, и статной черноволосой женщины. - Впереди - Брицелл, - прошептал Лабон, обращаясь к чародею. - Он теперь у конных егерей за старшего. Толковый мужик, но - себе на уме. - А он тебе на уме должен быть, трепло? - Валлан внимательно наблюдал, как Рохля выкладывает из корзины на траву двух толстых по-волчьи серых щенков. Вообще-то раньше их было шестеро, но дорогу пережили два кобелька - самые крепкие и здоровые. Или самые счастливые. - А что за женщина? - также шепотом спросил у Лабона Квартул. - Баба-то? - хмыкнул полусотенник. - Да кто его знает? Одно могу сказать хороша. Лопни моя печенка, хороша! В это время гости приблизились. Брицелл выглядел рядом с Валланом мелковато, хотя превосходил своих егерей почти на полголовы. Но даже на фоне Валлана безобидным он не казался. Жесткий взгляд голубых, но блеклых, словно выцветших, глаз, резко очерченные губы и крылья носа. Светлая курчавая борода обрамляла бронзовое от загара лицо. "С юга, догадался Квартул. - Из Озерной империи. Наемник. Впрочем, конные егеря у Экхарда все наемные." На первый взгляд возраст капитана егерей перевалил за сороковник. Самое время, чтобы становиться вождями и предводителями армий. - Имею честь видеть Валлана, восьмого барона Берсана? Валлан слегка, еле-еле заметно, поклонился: - Ты не ошибся. - Я - Брицелл Сверр, капитан гвардии конных егерей его королевского величества Экхарда Второго, монарха Ард'э'Клуэна. Со мной миледи Бейона, канцлер его королевского величества... Против воли брови трейгов поползли вверх. - Довольно, Брицелл, - властным жестом Бейона остановила гвардейца. - Очевидно в Трегетрене, как-то не принято, чтоб женщина занимала столь высокий пост в государстве. Поэтому господа петельщики полны недоумения. - Отнюдь нет, миледи, - Валлан сопроводил слова вторым, чуть более глубоким, поклоном. - Я удивлен не этим. Я удивлен приставкой Второй к имени короля Ард'э'Клуэна. И уж не менее удивлен смещением Тарлека Двухносого. Но об этом позже. Мои помощники, - капитан петельщиков обратил внимание Бейоны и Брицелла на застывших за его спиной людей. - Лабон - полусотенник гвардейской роты его величества Витгольда, короля Трегетрена, сюзерена Восточной марки. Квартул королевский лекарь. В глазах Брицелла промелькнуло понимание, смешанное с озадаченностью. Уж он-то, по внешности типичный уроженец империи, прекрасно понимал значение имени целителя и не ожидал встретить соотечественника-жреца. Бейона довольно равнодушно скользнула взором (не взглядом, а именно взором - о ней по другому ни говорить, ни думать не хотелось) по серому пропыленному гамбезону и щупловатой фигуре чародея и вернулась к петельщикам. - Коль так получилось, что будучи гостем в вашем королевстве, я принимаю вас в своем лагере, как почетных гостей, - продолжал Валлан. - Я предлагаю присесть. Хотя ничего более удобного, чем седла у нас не найдется. - Мы благодарим тебя, Валлан, восьмой барон Берсан, - ответила за всех Бейона. И принимаем приглашение. Она величаво присела, расправила складки юбки-брюк из темно-синего, крашенного шалфеем, камлота, перебросила через плечо косу, плотно обмотанную прошитой серебряной нитью тесьмой, улыбнулась. У всех без исключения присутствующих мужчин от ее улыбки поползли мурашки между лопаток. Лабон даже незаметно щипнул себя за ногу через штанину, чтобы не пялиться, выпучив глаза, как деревенский паренек, впервые попавший в бордель. Брицелл устроился по правую от Бейоны руку. Трегетренцы расположились напротив. По знаку Валлана, Рохля подал ему щенка. Капитан гвардии почесал недавно прозревшего детеныша за ухом, перевернул на спину, пощекотал пальцем толстое брюшко. - Ты любишь собак, барон Берсан? - снова улыбнулась ослепительно сверкнув зубами Бейона. - В королевском замке в Фан-Белле еще выращивают боевых сидовских собак... Капитан конных егерей хмыкнул. - Кое-кто воочию столкнулся с их зубами. - Не будем об этом, - покачала головой женщина. - Барон Берсан, вы возвращаетесь с севера. Полувопрос-полуутверждение. Валлан кивнул: - Да, миледи. Имею при себе письмо моего государя к Экхарду. Если желаешь... - Не стоит. Меня уведомили о твоем отряде еще в конце липоцвета. - По-моему тогда канцлером был еще Тарлек Двухносый. - Истинно так. Но и я не с помойки ко двору попала, - в голосе Бейоны прорезался металл. - Мне известно, целью вашего похода было - извести Мак Кехту. - Это так. - Удалось? Валлан передал первого щенка Рохле. Взял второго. - Барон Берсан! - Прости, миледи. Задумался. Да, удалось. - Значит, Мак Кехты больше нет? - Значит, нет. Брицелл закивал одобрительно. - Это хорошо, - сдержанно произнесла леди-канцлер. - Ты очень немногословен, барон Берсан. - Мое оружие секира, а не язык, миледи. - Я это чувствую, - Бейона прищурила черный глаз. - Мне кажется, король Витгольд сделал правильный выбор. Да и принцессе Селине явно повезло. Лабон зашевелился, словно порываясь сморозить шуточку посолонее, но сдержался, чтоб не нарываться на гнев командира. - Благодарю от имени его величества короля Витгольда за одобренный выбор. Слухи так быстро ширятся по Ард'э'Клуэну? - Нет, почему же? Просто его величество Экхард Второй, отправлял гонцов с письмами к трегетренскому государю. Сведения, барон Берсан, из первых уст, а вовсе не от купцов-караванщиков. - Почему Второй? - взял быка за рога петельщик. - Потому, что его королевское величество, хранитель знамени Белого Оленя, опора Ард'э'Клуэна, Экхард скончался ночью последовавшей за двадцать вторым днем жнивца. - Король Экхард не был молод, но на здоровье не жаловался. - Удар. Так бывает всегда - те, кто жалуются, живут дольше. В заботах о благе королевства его покойное величество не обращал внимания на собственные недуги. Валлан не стал возражать, но по его лицу, как по свитку можно было прочесть, что он прекрасно знает, как именно король Экхард заботился о государстве. - Корону принял принц Хардвар. Вместе с королевской приставкой к имени - Эк. Так принято в Ард'э'Клуэне. - Мои поздравления его величеству, - капитан трегетренской гвардии, удовлетворившись осмотром, вернул и второго щенка Рохле. - И соболезнования о смерти отца. - Я передам, - склонила голову Бейона. - Значит, новому королю Тарлек не угодил? - Ты так часто возвращаешься к моей должности при дворе, барон Берсан, что я начинаю подозревать в тебе женоненавистника. - Да нет, - Валлан позволил себе усмехнуться. - Не стоит, миледи. Просто Тарлек свыше двадцати лет служил короне Ард'э'Клуэна. - Очевидно, долгая служба не пошла на пользу его честолюбию. Сразу после смерти Экхарда Первого он пытался устроить переворот... - И теперь посажен на кол на потеху добрым горожанам Фан-Белла? - Нет. Ему повезло. Убит при подавлении мятежа. - Хардвар сильно расстроился? - Не очень, - жестко улыбнулась леди. - Он лично проткнул Двухносого клинком. - Мои поздравления его величеству, - с каменным лицом произнес Валлан. Ни одна живая душа не заподозрила бы его в сарказме. - Я передам. Теперь, с твоего позволения, барон Берсан, о государственных делах.